Барбара Мертц - Красная земля, Черная земля. Древний Египет: легенды и факты
Перед тем как скульптор начинал высекать на стене гробницы или храма свой сюжет, поверхность тщательно выравнивали; все трещины и отверстия замазывали штукатуркой. Если используемая каменная основа была плохого качества, тонким слоем штукатурки покрывали всю поверхность стены. Когда штукатурка высыхала, появлялся «черновой разметчик» – так мы переведем его звание. Его задачей было нанести на заштукатуренную стену контуры будущей картины. Для большей точности и для того, чтобы соблюсти каноны в отношении пропорций, он использовал сетку, которую наносил прямо на поверхность стены. Расстояния между линиями отмерялись при помощи инструмента, похожего на линейку, – сами линии проводили, прикладывая к стене туго, как тетива лука, натянутую веревку, погруженную до того в красную охру. Затем художник – тоже охрой – рисовал фигуры, используя линии сетки в качестве направляющих. На протяжении большей части египетской истории человека изображали высотой девятнадцать клеток от подошв до макушки; отдельные части тела, такие, как ноги, кисти рук, туловище, также имели свои размеры в единицах координатной сетки. Такая техника изображений была широко распространенной и довольно удобной, поскольку позволяла изображать фигуру любой величины – художник просто уменьшал размеры квадратов для небольших фигур или же увеличивал, когда требовалось огромное изображение царя или бога. Приведенный рисунок показывает одну из таких сеток; туристы с острым зрением до сих пор могут видеть их на некоторых египетских монументах.
Когда художник завершал свою работу и отправлялся домой, за дело брался скульптор. Обычно его работа заключалась в удалении фона и придании фигурам выпуклости – но иногда, наоборот, из стены высекались именно фигуры. Время от времени ленивый или изобретательный скульптор обнаруживал, что он может удалить лишь ту часть фона, что граничит непосредственно с фигурой, – а потом постепенно выровнять эту часть с поверхностью. Это экономило немало времени и сил, но лучшие барельефы были созданы не в этой технике.
Человеческая фигура в египетском стиле
Вырезав все фигуры на поверхности стены, скульптор принимался за деталировку одежды и мускулатуры, но доводил барельеф до совершенства третий, последний, мастер – художник, который мог быть тем же, кто делал черновой набросок. Палитра художника от эпохи к эпохе менялась, но она всегда была сравнительно небогатой и к тому же ограниченной определенными правилами. Одежду следовало изображать белой, волосы – черными, человеческую кожу – красной для мужчин и желтой для женщин. Только при изображении животных допускалось большее разнообразие цветов, и здесь художники показали, на что они способны. Сверкающие красные птицы Амарны – одни из самых восхитительных персонажей на всех египетских барельефах; они изображены настолько точно, что без труда можно определить, какие именно это птицы, хотя краски на этих изображениях и не совсем соответствуют природным. На некоторых изображениях животных художники попытались передать строение перьев и шерсти, а также округлость тела.
Орудие художника делали из куска волокнистого дерева, расплющенного на одном конце, чтобы волокно превратилось в щетинистую кисть. Для разных красок использовали разные кисти. Почти всегда краски готовили из минерального сырья – именно поэтому древние картины так хорошо сохранились. Для черной краски обычно использовали уголь; для изготовления других, часто используемых красок брали зеленый малахит, красную и желтую охру. Минералы смешивали со связующим веществом, но это было не масло; египетская живопись была темперной, а не масляной. Точный состав связующего вещества неизвестен – не потому, что египетские художники использовали какие-то тайные, не дошедшие до нас знания, а потому, что очень трудно анализировать небольшие остатки краски, сохранившиеся на барельефах.
Можно с уверенностью утверждать, что египтяне использовали и воск – либо в качестве связующего вещества, либо для защитного покрытия законченных картин. Для последней цели иногда использовали лак; во время создания барельефа лак выглядел неплохо, но со временем он приобретал желтый или коричневый оттенок, приглушая яркость красок.
Практически все было расписным – шкатулки, стулья, колонны, полы дворцов, стены храмов, но большая часть самых лучших художественных изображений находится в гробницах. То же можно сказать и о многих выдающихся скульптурных изваяниях.
Подавляющее большинство египетских статуй изготовлено из камня – материала, который прекрасно соответствует строгой прямоугольности египетского художественного стиля. По незаконченным образцам можно сделать вывод, что сначала скульптор намечал контуры на четырех сторонах камня, затем делал грубую обработку, после чего приступал к окончательной отделке. Инструменты скульптора были медными; он использовал долото, сверло и пилу. После завершения отделки статую полировали абразивами – песком или камнем, а затем раскрашивали. Статуи из известняка или других мягких камней раскрашивали целиком. Обычно белой краской покрывали одежду, а красной или желтой – тело. Статуи из твердого камня, гранита или базальта, высоко ценившиеся за красоту самой структуры материала, лишь слегка трогали кистью – иногда наносили черной краской брови или же пририсовывали детали короны или прически. Некоторые детали изготавливались из вставок других материалов. Порой делали вставные глаза – именно потому у некоторых египетских статуй такой бесстрастный взгляд.
Для скульптур использовали и другие материалы. Некоторые из самых красивых статуй, дошедших до нас, изготовлены из дерева. В качестве примера можно привести голову царицы Ти и статую Шейха эль-Беледа. Металлические статуи менее известны, чем статуи из дерева и камня, но и они заслуживают упоминания, поскольку демонстрируют весьма впечатляющее мастерство. Во времена Шестой династии египетские мастера по металлу создали из меди большую, выше человеческого роста фигуру Пепи I, а также статую его сына несколько меньшего размера. Трудно сказать, как эти статуи были изготовлены; скорее всего, их делали при помощи молотка, а не отбеливали. К более поздним временам относятся статуи из бронзы и даже золота. Их делали при помощи изложниц, в которых помещалась модель из воска; изложницу нагревали, воск таял и вытекал через специально оставленные отверстия; в образовавшуюся пустоту заливали металл. Таким способом было можно изготовить как монолитные статуи, так и полые. Полые, естественно, были дешевле монолитных. Одна из лучших египетских бронзовых статуй – фигура женщины по имени Такушет из Двадцать пятой династии; узор на ее платье выложен медью на серебре.
Рассказывая о художественных работах, мы обязаны упомянуть о художниках и скульпторах. Свое восхищение мы можем выразить им всем, не называя имен, поскольку имен художников и скульпторов до нас дошло очень мало – и даже их мы не можем связать с какой-нибудь картиной или статуей. Авторскую подпись имеют только укрытые в святилище одного из храмов скульптуры Сенмута, на которых написано нечто вроде «Сделал Сенмут». О принадлежности какого-либо из шедевров иногда позволяют судить обстоятельства его обнаружения или уже установившиеся представления. Возможно, Тутмос из эль-Амарны мог бы заявить, что голова Нефертити – это его шедевр; однако точными сведениями мы не располагаем. Сохранилось несколько имен других скульпторов, но без связи с их работами. Бак, скульптор Эхнатона, которого «его величество сам обучал», наводит на поразительную мысль, что царь-еретик был не только религиозным фанатиком, но и скульптором-любителем. Во времена Среднего царства жил Иритсен, который, согласно его собственным словам, был скульптором недюжинного таланта:
«Я – ремесленник, успешный в своем деле, тот, кто поднимался на самую вершину благодаря своим знаниям… Я знаю движения фигур, походку женщин… раболепие одинокого пленника, знаю, как один глаз смотрит на другой, как сделать испуганным лицо преступника, положение рук того, кто бросает копья в гиппопотама бегущего».
Используемое Иритсеном слово «ремесленник» отметим особо, поскольку оно указывает на статус художника и скульптора. Их труд не обладал существующей сейчас аурой «изящных искусств»; он не считался даже занятием, имеющим высокий профессиональный статус, – это было всего лишь «ремесло», сравнимое с изготовлением ювелирных изделий и плотницкими работами. Египетские искусства создавали четыре категории «ремесленников»: живописцы, «черновые проектировщики», скульпторы статуй и барельефов. В мастерских при дворцах и храмах все они работали вместе, под присмотром главного скульптора или надсмотрщика над ремесленниками. В мастерских существовало разделение труда – один человек мог ваять статую, а другой ее раскрашивал. Но по всей вероятности, не существовало цехов ремесленников, подобных европейским профессиональным объединениям средневековья и более позднего времени. Любой мог постичь тонкости всех стадий мастерства, быть одновременно и «черновым проектировщиком», и художником, – питая надежду подняться по меньшей мере на уровень надсмотрщика над ремесленниками. Есть основания полагать, что скульпторы находились в привилегированном положении по отношению к живописцам, так как гробницы, стелы и другие монументы, созданные искусными скульпторами, намного превышают числом картины, из чего можно сделать вывод, что скульпторы были богаче живописцев и более известны.
