Светлана Рыжакова - Фуксы, коммильтоны, филистры… Очерки о студенческих корпорациях Латвии
Он обычно проводился в Офицерском клубе, который находился на углу ул. Валдемара и бульвара Калпака в Стрелковом саду (теперь это здание ликвидировано). Участвовало в празднике более 100 человек. Среди них были известные общественные деятели, академики, профессора, студенты, артисты, литераторы, молодежь. Кроме русских гостей присутствовали также предствители других национальностей: латыши, немцы, поляки. Обычно выбирался почетный председатель бала. Часто им был академик Н. Богданов-Бельский. Праздник начинался торжественным исполнением студенческого гимна «Гаудеамус игитур». Затем произносились речи, спичи. Далее шла артистическая программа, в которой выступали известные певцы, актеры, хоры и оркестры. За столом пелись студенческие и народные песни, романсы. На балу царила непринужденная, дружественная атмосфера. Танцевали, веселились от души, как молодые, так и пожилые гости. На вечере выбиралась также и «царица» бала – самая красивая и обаятельная девушка. На одном из балов этой чести удостоилась моя двоюродная сестра Надя Наумова. «Татьянинский бал» устраивался каждый год в январе-месяце в честь святой Татьяны, покровительницы студентов, до самой советской оккупации Латвии[242].
Традицию эту возобновили в 2007-м (только в 2002-м и 2012-м были проведены Татьянинские вечера), хотя первый Татьянинский бал в независимой Латвии Fraternitas Arctica и Sororitas Tatiana провели еще в 1998 г. Кроме того, общим межкорпорантским мероприятием в межвоенной Латвии был Валентинов бал, торжественное шествие 18 ноября, театральный фестиваль – конкурс фуксов, весенний карнавал, спортивные праздники. Многие из них возобновлены сегодня, как восстановлены существовавшие при Конвентах президиумов (как мужских, так и женских корпораций) хоры, которые участвуют во всей богатой песенной и песенно-фестивальной деятельности Латвии. Государственные праздники, такие как День Лачплесиса 11 ноября, чтутся многими корпорантами. Известен опыт организации корпорациями совместно с Латвийским университетом научной конференции «Академическая честность» в 2008 г., с 2013 г. совместно с Латвийским университетом организован цикл «Академических дискуссий» на актуальные научные и общественные темы.
Программка Татьянинского бала 1936 г. Из личного архива С. Францман
Программка Татьянинского бала 1936 г. Из личного архива С. Францман
Торжественные акты устраиваются в честь юбилеев образования корпораций. Выносятся знамена корпорации и государственный флаг Латвии, зажигаются свечи. Как правило, в повестку дня входит торжественное открытие с исполнением государственного гимна Латвии, приветственное слово священника, исполнение «песни цветов» и гимна корпорации, выступление филистров, академическая речь одного из членов корпорации, поздравления представителей других корпораций. Скрупулезно соблюдается дресс-код, подарки вручают представители президиумов других корпораций (иногда их замещают другие бурши). Некоторые корпорантские черты могут сопровождать свадьбы (могут накалывать венок невесты на рапиру жениха, при подвенечном костюме могут надевать цветную ленту и т. п.) и, конечно, похороны (ставят почетный караул, торжественно провожают в последний путь).
Итак, в традициях корпораций известны торжественные собрания, литературные вечера, философские споры, уроки пения, занятия с фуксами, совершенствование ораторских способностей, хороших манер, а также – фехтование, траурный конвент, обряды дружбы, коммерши, в том числе Майский коммерш (отчет за учебный год), балы (знаменитый рижский Татьянинский бал, Валентинов бал, благотворительные балы), празднование Рождества, Масленицы, Пасхи.
«Ракоедение» 5 августа 1936 г. Фотографии из альбома корпорации Fraternitas Arctica
«Ракоедение» 5 августа 1936 г. Фотографии из альбома корпорации Fraternitas Arctica
На своих внутренних собраниях корпоранты проводят особые обряды дружбы: их символами становятся исписанные ленты, исколотые рапирами декели, свидетели множества собраний, дружеского общения. Важнейший обряд и одновременно – церемониальная песня корпорантов – это Ландесфатер (Landesvater, лтш. Zemes tēvs, рус. – «Отечественная»). Текст песни («Alles schweige», см. ниже, в приложении) был написан немецким студентом из университета Киля (и позднее – профессором) Августом Ниманом (August Niemann, 1761–1832), для корпорации, в которой он уже состоял. Текст – 27 куплетов – впервые был опубликован в изданной в Дессау и Лейпциге в 1782 г. книге «Akedemisches Liederbuch»; укороченный вариант, который и распространился широко, был издан в 1808 г. в Грейфсвальде в книге «Lieder im geselligen Kreise zu singen». Позднее, в 1823 г., она была отредактирована Фририхом Зильхером (Friedrich Silcher), и именно этот вариант оказался более распространен[243]. Мелодия была составлена на основе немецкой народной песни, опубликованной в 1770 г., к которой и относится название – «Landesvater» («Landesvater, Schutz und Rater», т. е. в текстах Нимана и Зильхера оно не появляется). В немецкой народной песне лежат и истоки обряда – клятвы вассалов, несколько преобразованного и развитого потом в студенческой среде. Обряд этот известен с 1650 г. Смысл его в торжественной клятве, приносимой данной земле и данному обществу, в братании. В традиции студенческих корпораций церемония эта получила некоторые различия, но в основном она исполняется на коммершах, в начале и конце семестра. Как правило, эта клятва дается попарно, при скрещенных рапирах. Используются разные переводы немецкой песни на латышский и русский языки. Во время пения держат церемониальный шест. Пара – «хозяин», Landesvater, и «хозяйка», Landesmuter, – символизирует тех, кому приносится клятва верности; они стоят рядом или друг напротив друга, с атрибутами власти – жезлом и кубком. Головные уборы (декели) присутствующих протыкаются рапирой[244].
В повседневной жизни корпорации большое значение имеет корпорационная квартира (штаб-квартира, конвент-квартира, C!Q! лат. Convent quartera). В XIX в. все корпорации имели свои квартиры, обычно они брались внаем, и нередко – с обслугой. Состоятельные корпорации заказывали специальную мебель (столы, кресла) со своими эмблемами. Элементы интерьера и декора, скатерть, посуда, различные украшение тоже могли содержать вензеля корпорации, цветовую и прочую символику. В этой квартире проводили заседания Конвента, в остальное время она функционировала как клуб, как библиотека, как место занятий с фуксами, иногда – как место проведения литературных вечеров, часто – как место неформальных посиделок и развлечений. Там обычно устраивается постоянное дежурство (что тоже делает ее подобной клубу).
Строгость и унифицированность корпорантской организации уравновешивается провозглашаемыми ценностями веселья, гедонизма, озорства: это прославление «вина, женщин», распевание песен в кругу друзей, попойки.
То, что кутежи, дуэли, любовные истории (и их последующее обсуждение) составляли значительную часть жизни немецких корпораций Дерпта, описано в литературе. Об этом анонимно писал автор в 1882 г.:
…бессмысленная трата времени, нанесение вреда здоровью бесконечным пьянством и второстепенность учебной работы приведут к тому, что «цветы земли» завянут, им угрожает духовная и физическая дегенерация[245].
«Май пришел, и аркты пьют!» 1 мая 1914 г. На конвент-квартире у корпорации Neo-Ruthenia. Фотографии из альбома корпорации Fraternitas Arctica. 1914 г.
Хотя – надо полагать – в не меньшей степени это касалось и студентов-некорпорантов.
Обязательная составляющая всех собраний – пение; не случайно поэтому каждый корпорант обучается пению, а с самого начала существования корпораций создаются рукописные и печатные сборники наиболее популярных студенческих песен[246].
Одно из самых ироничных стихотворений, представляющих образ корпоранта в русской литературе, было написано в 1911 г. и принадлежит перу Саши Черного, оно называется «Корпоранты». Оно написано, видимо, под впечатлением от собраний немецких корпорантов в пивных и ресторанах:
Бульдоговидные дворяне,
Склонив изрубленные лбы,
Мычат над пивом в ресторане,
Набив свининою зобы.
Кто сцапал кельнершу под жабры
И жмет под общий смех стола,
Другой бросает в канделябры
Окурки, с важностью посла.
Подпивший дылда, залихватски
На темя сдвинул свой колпак,
Фиксирует глазами штатских
И багровеет, как бурак.
В углу игрушечное знамя,
Эмблема пьянства, ссор и драк,
Над ним кронпринц с семейством в раме,
Кабанья морда и чепрак.
Мордатый бурш, в видах рекламы,
Двум желторотым червякам,
Сопя, показывает шрамы –
Те робко жмутся по бокам.
Качаясь, председатель с кружкой
Встает и бьет себя в жилет:
«Собравшись… грозно… за пирушкой,
Мы шлем… отечеству… привет…»
Блестит на рожах черный пластырь.
Клубится дым, ревут ослы,
И ресторатор, добрый пастырь,
Обходит, кланяясь, столы.
«Сегодня, други, мы пируем!» Февраль 1915 г. Э. Чайбе, В. Гезе, П. Эзау, Г. Дуппер. Фотография из альбома корпорации Fraternitas Arctica
