Элвин Москоу - Столкновение в океане
— Не волнуйтесь, мадам, я вас отсюда вытащу.
Между тем доктор Тортори Донати ушел, так как его помощь была нужна нескольким пассажирам, тонущим в мазуте на палубе «В». На этот раз он взял с собой доктора Джианнини и двух фельдшеров. Попасть с палубы «А» в поперечный коридор палубы «В», примыкавшей к гаражу, развороченному при столкновении, можно было только по единственному узенькому трапу. Спуск по этому трапу в темный коридор, находившийся уже ниже уровня моря, внушал страх. Снизу доносились крики нескольких женщин. На нижней площадке трапа стояли два механика и еще два человека из команды. Механики объяснили, что из коридора уже удалось вытащить четырех человек, но три женщины, оказавшиеся в поднятой кверху левой части коридора, были слишком напуганы и уговорить их подойти к трапу никак не удавалось. Смешавшаяся с мазутом забортная вода постепенно затапливала коридор, около трапа она поднялась уже до пояса. Матросы несколько раз пытались бросить охваченным паникой женщинам канат, но как только одна из них протягивала руку, чтобы ухватиться за его конец, тот скользил и исчезал в маслянистой воде. От бортовой качки накренившегося судна вода захлестывала сухую часть коридора. Когда оба механика ушли, доктор Тортори Донати решил, что спасти женщин (они были итальянскими эмигрантками) можно лишь отправив за ними в коридор матроса. Один из матросов, обвязав себя вокруг пояса канатом, прыгнул в воду. Он стал уговаривать женщин пойти вдоль натянутого каната к трапу, но все было напрасно. Тогда второй матрос, рискнувший спуститься в коридор, насильно заставил женщин взяться за канат и вывел их по одной к трапу. Одна из них взялась за канат только одной рукой, сжимая в другой саквояж.
— Бросьте сумку! — крикнул матрос. — Вы лишитесь из-за нее жизни!
Но она продолжала держаться за нее, как будто это и была сама жизнь.
Все три женщины находились в состоянии сильного нервного потрясения, но каких-либо телесных повреждений доктор не обнаружил. Последняя из оказавшихся у трапа отказалась подняться на следующую палубу.
— Я не одета! — кричала она.
Выведенный из себя доктор после длительных уговоров сумел, наконец, убедить ее, что толстый слой черного мазута, которым она покрыта с головы до ног, не менее благопристойное одеяние, чем насквозь мокрые ночные халаты остальных. Поручив всех трех матросам и двум фельдшерам, доктор Тортори Донати и доктор Джианнини направились на корму, чтобы взять в лазарете медикаменты.
Немного спустя, когда оба доктора проходили по палубе надстройки, поднимаясь из лазарета на прогулочную палубу, они узнали, что одну из женщин в каюте 56 вытащили из обломков. Главный хирург отправил доктора Джианнини на прогулочную палубу оказывать помощь пострадавшим, а сам направился в каюту 56. Он нашел Джейн Чанфарру укутанной в одеяло на полу коридора каюты 58. Лицо у нее было изранено, волосы слиплись от запекшейся крови. Питерсон найденными в радиорубке плоскогубцами перекусил скрученные пружины матраца; Ровелли угрожающим по виду ножом для разделки мясных туш, взятом на камбузе, разрубил матрац на куски. Таким образом им, наконец, удалось освободить Джейн спустя два часа после столкновения.
Когда ее приподняли вместе с одеялом, она застонала. Это была первая жалоба, первые признаки слез с момента начала ее мучений.
— По-видимому, у меня сломаны нога и рука, — как бы оправдываясь, тихо сказала она.
Наклонившись, доктор промолвил:
— Вы очень мужественная женщина. Теперь мы вас обязательно вылечим.
От пережитых мучений и укола морфия Джейн Чанфарра впала в забытье. На одеяле ее перенесли на прогулочную палубу.
Большинство пассажиров стремились к повышенной стороне лайнера, стараясь уйти как можно дальше от опасности оказаться накрытыми опрокинувшимся судном. Одни из них сразу разошлись по местам сбора по аварийному расписанию, находившимся во внутренних помещениях прогулочной палубы, другие отправились в каюты за спасательными нагрудниками и ценностями.
Пассажиры, забравшись на повышенную сторону судна, уже не покидали ее. Казалось, что более безопасного места не существует и ходить куда-либо в поисках другого убежища нет необходимости. Передвигаться по накренившейся палубе было почти невозможно, поэтому самым правильным все считали оставаться на местах и ждать официального сообщения о том, что случилось и чего следует ожидать. Но такого сообщения так и не последовало. Неопределенное и напряженное ожидание в течение первых двух часов после столкновения для многих оказалось самым неприятным переживанием той ночи. В полном неведении о случившемся все прислушивались к самым противоречивым рассказам, слухам. Судя по всему, было гораздо проще поверить, что произошел взрыв котлов в машинном отделении, а не столкновение в открытом океане с другим судном.
Столпившись на левом борту, пассажиры не могли знать, что спасательные шлюпки противоположного борта уже спущены на воду и ушли прочь от судна. Каждый раз, как только группа матросов взбиралась на борт спасательной шлюпки левого борта, пытаясь спустить ее, люди на палубе начинали нервничать. Время от времени пассажиры карабкались внутрь какой-либо пустой шлюпки, висевшей на шлюпбалках, ждали там чего-то, на что-то надеялись, затем вылезали, возмущенные или отчаявшиеся. Никто не мог точно определить степень грозившей опасности, никто не знал, пойдет судно ко дну или поплывет в Нью-Йорк, только немногие знали или хотя бы предполагали, что произошло столкновение.
Пока пассажиры пребывали в неведении, телетайпы телеграфных агентств, радио и телевидение разнесли известие о столкновении по всему миру. Они сообщили о просьбе «Андреа Дориа» прислать спасательные шлюпки для эвакуации пассажиров. Радиолюбители всего восточного побережья Соединенных Штатов перехватывали летевшие по различным волнам радиограммы о бедствии и передавали их содержание всевозможным источникам общественной информации.
Всего два часа тому назад некоторым не хотелось покидать роскошный лайнер. Джордж Кренделл, страховой агент из Нью-Йорка, стройный, высокий с бледным лицом, и Сильвен Гендлер, занимавшийся экспортно-импортными сделками, сидя в примыкавшем к бальному залу второго класса баре, говорили, что хорошо бы произошла небольшая поломка судовых машин, благодаря которой приятное плавание оказалось бы продленным еще на один день. Но Кристин Грасье и Маргерит Лилли, хотя и были в восторге от плавания по океану, говорили, что хотят как можно скорее увидеть Соединенные Штаты. Кристин Грасье, миниатюрная брюнетка франко-индокитайского происхождения, жила в Ментоне, расположенном близ итальянской границы. Там она встретилась с Маргерит Лилли, приехавшей навестить своих родителей. Сама Маргерит была замужем за английским бизнесменом и жила в Лондоне.
Огни «Стокгольма», прошедшего вслед за столкновением вдоль борта «Андреа Дориа», заметил Кренделл, сидевший лицом к иллюминатору. В воцарившейся тишине все переглянулись.
— Подождите, я сейчас вернусь! — крикнул Кренделл, вскочив на ноги, бросаясь в коридор и распахивая настежь двери на прогулочную палубу. В тот момент, когда он открыл первую дверь, за которой был крошечный тамбур, судно дало крен на правый борт. Кренделла выбросило сквозь вторую дверь прямо к зияющему отверстию (размер его был три на четыре с половиной метра), выбитому «Стокгольмом» в застекленном борту прогулочной палубы. Сложенный на палубе багаж стал вываливаться через это отверстие в море. Оглянувшись в поисках своих вещей, Кренделл с удивлением заметил, что три ящика с вином и коробка с парфюмерией, приобретенные им в Париже, были также доставлены из багажной камеры наверх и стояли на палубе. По-видимому, палуба была загромождена не только вещами из кают, но и багажом, находившимся в трюме судна.
Пока Кренделл был на палубе, его приятель Гендлер, извинившись перед дамами, поспешил в служебную каюту помощника капитана по пассажирской части, в сейфе которого находились сданные им на хранение 16 000 долларов и несколько купленных в Италии экзотических драгоценностей.
Кренделл, вообразивший себя в некоторой степени сведущим в мореплавании (у него в Ист-Хемптоне в штате Нью-Йорк была своя парусная лодка), посоветовал дамам спокойно сидеть, пока он сходит за их спасательными нагрудниками. Но те решили пойти с ним. Их путь в каюты, находившиеся в кормовой части судна, одной палубой ниже, был трудным. Ближайший трап был забит людьми. В коридорах палубы надстройки пассажиров было меньше, но передвигаться там оказалось еще труднее. Вдоль пониженной стороны правого коридора бежал поток воды глубиной около тридцати сантиметров. Каждый стремился идти по сухой стороне коридора, упираясь вытянутой рукой в его правую стенку, поэтому Кренделлу и его двум спутницам пришлось с трудом расходиться с идущими им навстречу.
