Людмила Алексеева - История инакомыслия в СССР
Это вполне вписывается в общую обстановку Грузии, где коррупция пронизала все общество сверху донизу. Как раз в 1962 г., вскоре после смерти патриарха Ефрема II и назначения Давида V, Мжаванадзе был снят с поста именно за взяточничество, превзошедшее пределы, в которых это терпели московские власти. Сменивший его на посту первого секретаря ЦК КП Грузии Э. Шеварнадзе объявил войну коррупции, подпольной экономике и другим видам незаконных доходов. Из закрытого письма ЦК, зачитываемого тогда на партийных собраниях, в самиздат попали сведения, что с 1972 по 1974 гг. в ходе этой борьбы в Грузии были арестованы 25 тысяч человек, в том числе 9,5 тысяч членов партии, около 7 тысяч комсомольцев и 70 работников милиции и КГБ. [6]
Как раз перед началом этих массовых арестов произошло ограбление патриархии. Исчезли очень дорогие вещи, в том числе старинные, представляющие художественную и историческую ценность. Сторож и несколько других свидетелей указывали на причастность к ограблению секретаря патриархии Кератишвили (епископ Гайоз). По их заявлению прокуратура начала расследование, которое подтвердило показания верующих. Однако несмотря на усилия следователя Давида Коридзе дело замяли. Докладная записка Коридзе распространилась в Тбилиси, а затем попала в «Хронику текущих событий» [7] и за границу, где появились соответствующие публикации сначала в грузинской газете «Трибуна свободы» в Париже (№ 6 1974 г.), а затем в английской печати (лондонский «Таймс» и журнал «Религия в коммунистических странах», 1975 г.). О событиях в грузинской патриархии передали сообщение радиостанции, работающие на СССР. Регент церковного хора Валентина Пайлодзе, участвовавшая в разоблачениях, была арестована в марте 1974 г., еще до начала «шума» на Западе. Ее обвиняли в рассылке анонимных писем с «клеветой на советский строй и угрозами» в различные официальные инстанции Грузии и деятелям культуры.
Пайлодзе отрицала свою причастность к этим письмам и утверждала, что ее арест - это расправа высшего грузинского духовенства с ней как с опасным свидетелем преступлений в патриархии. 24 июня Пайлодзе была осуждена на 1,5 года лагеря общего режима. [8] Около суда собралась группа грузинских интеллигентов, в том числе очень известные среди своих соотечественников.
Однако дело об ограблении патриархии не вызвало широкой общественной поддержки, эти проблемы интересовали лишь узкий круг близких к патриархии людей. То же самое можно сказать о другой проблеме, поднятой в нескольких самиздатских документах, подписанных Гамсахурдиа, - о разрушении памятников старины в Грузии. [9]
В 1975 г. Гамсахурдиа опубликовал в самиздате отчет о судебных процессах по поводу пыток в следственных тюрьмах Грузии над людьми, попавшими под следствие по экономическим делам.
Еще в 1974 г. «Хронике» стала известна жалоба осужденного за взятку Карло Цулая, который сообщал, что показания его и его подельника вынудил шантажом и истязаниями заключенный Цирекидзе, действовавший по заданию работников тюрьмы. Описанные в жалобе факты были чудовищны до неправдоподобия, и «Хроника» не решилась опубликовать их, усомнившись в их достоверности. Однако в апреле 1975 г. в Тбилиси состоялся суд над заключенными Цирекидзе и Усупяном, которые забили насмерть находившегося в тюрьме под следствием Исмайлова. Судья разрешил Звиаду Гамсахурдиа подробно ознакомиться с материалами дела. Из материалов стало ясно, что пытки в следственных изоляторах Грузии - реальность.
Цирекидзе и Усупяна многократно осуждали за различные уголовные преступления. Их годами держали в следственном изоляторе в Тбилиси, не отправляя в лагеря, чтобы следователи могли использовать их услуги при дознаниях. Им платили за избиения водкой и наркотиками. В Тбилисской тюрьме в корпусе № 2 были специальные 10 камер, куда сажали агентов вместе с их жертвами.
В связи со скандальной оглаской позднее были привлечены к суду начальник и несколько сотрудников Тбилисской тюрьмы. Из репортажа об их процессе явствует, что суд стремился скрыть масштабы злодеяний, сосредоточившись на трех-четырех избиениях, хотя Цирекидзе показывал, что он «раскрыл» с помощью избиений более 200 дел. [10]
Но и эта проблема, поднятая Гамсахурдиа, не имела заметного общественного резонанса в Грузии.
Большой отклик вызвала деятельность Виктора Рцхеладзе, сотрудника Министерства культуры Грузии. Он занялся проблемой месхов. Месхи - грузинская народность на юге Грузии, принявшая в годы господства турок ислам. В 1944 г. месхи оказались среди депортированных Сталиным народов. С середины 1950-х годов они стали активно добиваться возвращения на родину (см. главу «Месхи»).
В июне 1976 г. В. Рцхеладзе побывал в Кабардино-Балкарии, где осела часть депортированного народа, выступал на митинге, устроенном месхами, и от имени грузинской интеллигенции обещал им помочь в их борьбе. Рцхеладзе написал статью «Трагедия месхов», распространявшуюся в самиздате. По его инициативе месхи собрали подписи под обращением с требованием вернуть им родину. Это обращение было передано в Московскую Хельсинкскую группу, в результате чего появился документ № 18 МХГ о месхах. [11]
В январе 1977 г. была создана Грузинская Хельсинкская группа - тоже, как и Инициативная группа, по образцу Московской. Кроме Гамсахурдиа, Коставы и Рцхеладзе, в Грузинскую Хельсинкскую группу вошли еще 4 человека, в том числе - братья Исай и Григорий Гольдштейны, тбилисские евреи-отказники. ГХГ успела издать лишь один документ - протест против увольнения с работы В.Рцхеладзе за его помощь месхам. [12]
7 апреля 1977 г. были арестованы Гамсахурдиа и Костава, несколько позже - Рцхеладзе и Григорий Гольдштейн. Эти аресты сопровождались шумной кампанией в прессе, всячески порочившей арестованных и сочувствовавших им. [13]
В мае 1977 г. в Тбилисском университете и в Политехническом институте были расклеены листовки в защиту арестованных. Но надо отметить, что в листовках упоминались лишь члены Группы - грузины, без Г. Гольдштейна. Во время демонстрации в Тбилиси весной 1978 г. были выкрики «Свободу Гамсахурдиа!», но все это выглядит скорее как проявление национальной симпатии, чем солидарность с платформой Группы, определявшейся ее названием - «Хельсинкская».
Летом 1978 г. состоялись суды над членами ГХГ. И Гамсахурдиа, и Рцхеладзе публично раскаялись в своей деятельности, что весьма снизило их популярность среди соотечественников. Приговоры были довольно мягкими: по 2 года ссылки недалеко от Грузии. Гамсахурдиа вернулся в Тбилиси летом 1979 г. и получил место старшего научного сотрудника в Институте грузинского языка. [14]
Кроме независимых общественных ассоциаций, неофициальные мнения отразил грузинский самиздат. Первым самиздатским документом, распространившимся в Грузии, была докладная записка следователя Коридзе по делу об ограблении грузинской патриархии, датированная 19 марта 1973 г. С 1974 г., прежде чем в Грузии возник собственный самиздат, там появился русскоязычный самиздат и тамиздат: «Хроника», произведения А.Д. Сахарова, А.И. Солженицына и т.д., в том числе размноженные типографским способом.
В 1975 г. в Тбилиси стал выходить самиздатский литературно-публицистический журнал на грузинском языке «Золотое руно» («Окрос Сацмиси»). Редактором этого журнала был тот же Гамсахурдиа - его имя стояло на обложке. Журнал помещал литературные произведения, отвергнутые цензурой по идеологическим соображениям. В публицистической части главной темой были стеснения грузинской культуры, прежде всего - грузинского языка. В вышедших в свет четырех выпусках «Золотого руна» были опубликованы статьи грузинских историков, филологов и т.д. о богатстве грузинской национальной культуры и ее нынешнем плачевном состоянии в связи с откровенным пренебрежением, а то и препятствованием властей ее сохранению и развитию. [15]
С 1976 г. стал выходить еще один самиздатский журнал на грузинском языке - «Вестник Грузии» («Сакартвелос моамбе»). Его редакторами были З. Гамсахурдиа и М. Костава. Целью «Вестника» была информация
«…как о злободневных национальных и социальных проблемах, так и об общей обстановке в СССР». [16]
Среди материалов о событиях в Грузии, помещенных в «Вестнике» выделяется сообщение о взрывах и пожарах, очень частых в Грузии в 1975-1976 гг. Подавляющее большинство их было инспирировано должностными лицами, стремившимися скрыть хищения. Однако три взрыва - в Сухуми перед зданием обкома партии, в Кутаиси в городском сквере и в Тбилиси на площади перед зданием Дома правительства - имели политическую подоплеку. Они были подготовлены не организацией, а одиночкой - Владимиром Жвания (он был расстрелян вскоре после суда в январе 1977 г.), и, к счастью, не вызвали подражаний. [17]
Но не вызвали подражаний и открытые независимые правозащитные ассоциации. Видимо, «камерность» тематики Инициативной группы и Грузинской группы «Хельсинки», а также слабость, проявленная Гамсахурдиа и Рцхеладзе на суде, снизили привлекательность такого пути. Во всяком случае, в Грузии больше не было попыток создания открытых общественных ассоциаций. В то же время в 1980 г. была раскрыта подпольная грузинская ассоциация - единственный случай за весь рассматриваемый более чем 15-летний период.
