Александр Широкорад - Адмирал Октябрьский против Муссолини
В итоге Крымский фронт к 25 марта располагал 54 танками. Из них в 39-й танковой бригаде было 4 танка (2 KB и 2 Т-60), в 40-й бригаде —13 танков (все Т-26), в 56-й бригаде — 31 танк (все Т-26), в 24-м танковом полку — 4 танка Т-26 и в 229-м отдельном батальоне — 2 танка КВ.
Зато германская 11-я армия впервые получила танковую дивизию. В конце марта в Крым начали прибывать подразделения 22-й танковой дивизии[102]. В апреле в Крым прибыла 28-я легкая пехотная дивизия, а также 7-й румынский армейский корпус в составе 19-й пехотной дивизии и 8-й кавалерийской бригады.
20 марта немцы предприняли контратаку из района поселка Ново-Михайловка в район поселка Кормечь (Керченский полуостров). Пехоту поддерживали 50 танков 22-й танковой дивизии. Бой шел до вечера. Нашу пехоту поддерживали 39-я и 40-я танковые бригады. По советским данным, немцы потеряли до 35 танков, из которых 17 остались на поле боя. Причем 8 танков после осмотра нашими танкистами оказались в полной исправности.
В апреле 1942 г. Крым посетил маршал Антонеску. Диктатор вел себя очень важно. Как писал Манштейн: «Высшие румынские офицеры, казалось, боялись его как самого Господа Бога»[103]. Антонеску пообещал прислать в Крым еще две румынские дивизии.
Штаб Манштейна составил план операции по уничтожению советских войск на Керченском полуострове, получивший кодовое название «Охота на дроф». Согласно этому плану, войска Севастопольского оборонительного района должны были сдерживать 54-й германский корпус и вновь прибывшая румынская 19-я пехотная дивизия. Весь Южный берег Крыма должна была защищать одна румынская 4-я горная бригада.
На Керченском же перешейке должны были наступать пять германских пехотных дивизий (170,182,186,46 и 50-я), 26-я легкая пехотная дивизия, 22-я танковая дивизия, а также румынские 19-я пехотная дивизия и 8-я кавалерийская бригада. На сей раз у немцев было до двухсот танков и самоходных установок К 20 апреля на Крымском фронте у немцев имелось: 123 миномета, 15 — 7,5-см, 132—10,5-см и 62—15-см орудия, а также 16—21-см мортир.
Советские войска располагались уступом, вытянутым на севере. Численно они превосходили противника в полтора раза. К 8 мая в частях Крымского фронта имелось: 41 танк KB, 7 — Т-34, 111 — Т-26, 79 — Т-60. Итого 238 танков, не считая 79-го учебного танкового батальона, имевшего 5 танков Т-26, один ХТ-133 и один трофейный T-IV.
К 4 мая 1942 г. в составе артиллерии Крымского фронта имелось: минометов 50-мм — 1340, 82-мм — 817, 107-мм — 41 и 120-мм — 168; 45-мм противотанковых пушек — 175; 76-мм полковых пушек — 70; 6-мм дивизионных и корпусных пушек — 330; 122-мм гаубиц — 191; 152-мм гаубиц — 5; 107-мм пушек — 21; 122-мм пушек А-19 — 24; 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20 —109; пусковых установок реактивных снарядов М-8 — 24; пусковых установок реактивных снарядов М-13 —29.
В 1987 г. А.В. Басов писал «6 мая Буденный предупредил о возможном переходе противника в наступление против войск Крымского фронта.
Однако требование об усилении обороны оказалось невыполненным. Оборонительной группировки войск для отражения ожидаемого наступления врага не было создано. Все три армии (47-я, 51-я и 44-я, всего 21 дивизия) находились в одном эшелоне фронта. Дивизии и бригады, входившие в состав армий, были вытянуты в одну линию, а их боевые порядки до предела уплотнены. Стрелковые дивизии действовали в чрезвычайно узких полосах (в среднем по 2 км). Небольшие резервы, так же как и пункты управления, располагались близко к переднему краю, что ставило их под угрозу ударов вражеской артиллерии. Главная полоса протяженностью 27 км не имела необходимой глубины (она не превышала 4 км), а вторая была создана лишь на правом фланге. Левый, приморский фланг не обеспечивался со стороны моря. Там не было кораблей, которые поддерживали бы фланг сухопутных войск. Артиллерийские противотанковые резервы во фронте и в армиях не были созданы, противовоздушная оборона войск также не была организована должным образом. Фронтовой тыловой рубеж — позиции Турецкого вала и керченского оборонительного обвода — в инженерном отношении не были завершены и войсками не занимались»[104].
Таким образом, Басов все валит на командование Крымского фронта. Попробуем разложить все по полочкам Директивой № 2/оп от 6 мая 1942 г. Буденный не предупредил, а дезинформировал командование Крымского фронта. Там говорилось:«…неприятель сосредоточил переправочные средства по азовскому побережью на участках Таганрога, Мариуполя и транспортную авиацию в Днепропетровске, Запорожье, Кировограде и Николаеве.
По данным разведки Южного фронта и Азовской военной флотилии, в районе Мариуполя и Таганрога противник имел транспорты, мотоботы и другие мелкие суда, позволявшие ему поднять одновременно до 7000 человек с личным вооружением В порт Мариуполь прибыло до 2000 и ожидается прибытие еще до 300 немецких моряков. На участке Мариуполь — Таганрог было сосредоточено до двух пехотных дивизий немцев и до бригады румын.
По данным опроса пленного офицера германской армии, немцы сосредоточили транспортную авиацию в районах Николаева и Запорожья»[105].
Таким образом, Буденный подыграл немцам. И командование Крымского фронта по приказу маршала сосредоточило свои основные силы на севере, а не на юге, где Манштейн планировал нанести свой главный удар.
А вот командование флота почему-то проигнорировало директиву Буденного и попросту занималось охраной транспортов (от кого?), выставив охранение из кораблей и подводных лодок у кавказских баз, а также занималось иными весьма полезными делами.
Риторический вопрос: как могло командование Крымского фронта ждать вражеские десанты со стороны Черного моря, когда там у немцев еще не было боевых кораблей, а боевая мощь Черноморского флота за счет поступления новых кораблей почти не уменьшилась по сравнению с 22 июня 1941 г.?
А рано утром 8 мая немцы погрузили в Феодосии батальон пехоты на штурмовые лодки и высадили десант у горы Ас-Чалуле в тылу у наших войск. Батальон перешел в наступление и вызвал панику среди наших войск. Представим на секунду, если в Феодосийском заливе дежурили… нет, не крейсера, а хотя бы звено торпедных катеров или пара сторожевых катеров или бронекатеров? (Их-то у нас было с избытком.) Ведь ни одна бы немецкая лодка не ушла бы. Но Манштейн за 1941 г. хорошо изучил манеры наших адмиралов.
Одновременно с десантом 30-й корпус, поддержанный 150 танками и САУ, прорвал позиции 63-й горнострелковой и 276-й стрелковой дивизий на южном участке фронта. На остальных же участках фронта 42-й германский корпус поначалу лишь проводил демонстрацию наступления.
К исходу 8 мая 404-я стрелковая дивизия была разгромлена. Немцы прорвали фронт на южном участке шириной в 5 км и на глубину 8 км. На остальных участках фронта советские войска отбили все атаки и удержали занимаемые позиции.
9 мая Манштейн ввел в дело 22-ю танковую дивизию, атаковавшую 56-ю танковую бригаду и 229-й отдельный танковый батальон (11 танков KB, 15 Т-26 и 11 Т-60). В ходе упорного боя наши части потеряли 5 танков KB и 9 танков Т-26. По советским данным, немцы потеряли 50 танков. Понятно, это преувеличенные данные, хотя, вообще говоря, немецкие танкисты не особенно любили встречаться с танками КВ.
К исходу 9 мая в полосе 44-й армии уже не имелось сплошного фронта. Остатки занимавших оборону стрелковых дивизий мелкими группами отходили на восток. 72-й кавалерийской дивизии была поставлена задача остановить отступление, но безрезультатно.
На левом крыле 51-й армии из-за отступления 236-й стрелковой дивизии с ночи на 10 мая также образовался не занятый нашими войсками прорыв от селения Пять Курганов до города Кайман. Глубина прорыва немцев на некоторых участках Крымского фронта достигала 30 км.
По словам Манштейна: «Начиная с 11 мая операция протекала уже без существенных задержек, 22-я танковая дивизия броском вышла на северное побережье. Примерно восемь дивизий противника оказалось в созданном ею котле. Командование армии могло теперь отдать приказ преследовать противника»[106].
К тому времени в составе Крымского фронта имелся 81 танк, включая 7 танков KB, из которых 4 было неисправно.
Советские войска пытались закрепиться на Турецком валу. Но 13 мая немцы овладели большей честью вала. На правом фланге Крымского фронта противник к исходу дня занял селения Султановка и Аджиели. На левом фланге днем части Крымского фронта отходили на Сараймин.
В 23 ч 30 мин 13 мая с юго-западного направления немцы начали артобстрел Керчи, крепости и Керченской бухты. Немецкая авиация непрерывно бомбила город и порт. 13 мая было сброшено около 1780 бомб. В городе произведены большие разрушения, и начались пожары.
15 мая немцы объявили о падении Керчи. На самом же деле в этот день шли ожесточенные бои на рубеже Тархан — железнодорожная станция Керчь 2-я — Горком Лишь к вечеру немцам удалось ворваться в город
