Дадли Поуп - Новогодний бой (с иллюстрациями)
В лазарете корабельный врач лейтенант Холланд приготовился к приему раненых и отправил санитаров к постам первой помощи. В носовой части это была кладовая по правому борту у задней переборки матросского кубрика № 3. Там находились унтер-офицер, командовавший группой подачи носовых погребов, и содержатель корабельной лавочки. Рядом были камбуз команды, ванные, отсек вспомогательных механизмов, а также группа подачи в носовых кубриках, которая обеспечивала снарядами орудия А и В. Это пост должен был обслуживать все носовые отсеки под верхней палубой.
Кормовой пост первой помощи располагался в офицерской ванной комнате. Там находились уоррент-офицер стюард и унтер-офицер кок. Пост обслуживал орудия X и Y, эрликоны, прожекторную платформу и кормовую группу подачи.
Холланд рассчитывал, что раненые будут получать первую помощь в одном из этих двух пунктов. Затем, если в бое возникнет небольшая пауза, их будут доставлять в лазарет, который находился в надстройке прямо под штурманской рубкой. Он также обслуживал орудия А и В, мостик, рубки радара и асдика. Если раненых было слишком много, их размещали в кубриках старшин и машинных унтер-офицеров.
Лазарет был крошечной каютой, чисто вымытой и пропитанной запахами лекарств и антисептики. В нем имелись две койки, одна над другой. Пятеро человек в этой каюте уже не помещались. Ее хватало, чтобы справиться с обычными болезнями и травмами, которые появляются во время похода. Однако она не могла принять всех раненых, которые могут появиться в ходе тяжелого боя.
Внизу, в машинном отделении, капитан 2 ранга Сэмвейз приказал ввести в действие второй котел. Теперь корабль мог быстро дать полный ход. Берд, командир группы противолодочного оружия, находился в кают-компании, когда сыграли боевую тревогу. Он помчался в оперативную рубку, расположенную под мостиком. Вместе с секретарем Гендерсоном он должен был вести прокладку, а также готовить донесения в Адмиралтейство и адмиралу Барнетту на «Шеффилд».
Остальные эсминцы также готовились к бою. Например, на «Оруэлле» механик лейтенант Трайб разговаривал на палубе со старшим кочегаром, пытаясь выяснить, сколько нефти можно выкачать из двух опустевших кормовых цистерн. Судя по всему, нефти в них могло хватить еще на полчаса, после чего следовало переключаться на другие цистерны. Их разговор прервали вспышки выстрелов за кормой.
«Переключиться немедленно и ввести котел № 2», — приказал Трайб.
Командиру «Оруэлла» Найджелу Остину повезло меньше. Он покинул мостик впервые за несколько часов всего пару минут назад и отправился в туалет. Из-за огромного количества одежды этот процесс затягивался. Когда прозвучала боевая тревога, Остин, громко ругаясь, помчался на мостик. Его застигли врасплох со спущенными брюками.
Глава 14. «Хиппер» атакует
На «Онслоу» матросы разбегались по боевым постам под пронзительные звонки колоколов громкого боя, которые больно били по ушам. Увидев вспышки выстрелов, Шербрук начал действовать немедленно.
«Передайте на эсминцы прожектором: «Вспышки выстрелов по пеленгу 270».
Все, что он знал в данный момент, — за кормой конвоя находятся вражеские корабли. По величине вспышек и расстоянию до них они могли принадлежать эсминцам. Судя по тому, где вспышки были замечены в первый раз, и их теперешнему положению, они пытались обойти конвой с кормы.
«Когда сомневаешься — иди на грохот выстрелов», — гласит старый принцип британского флота. И сегодня он действует так же хорошо, как и в прошлом. Точно так же, как и другой: «Главное — позиция, а не скорость». Поэтому Шербрук приказал:
«Рулевой, лево 25. 20 узлов».
От «Обдьюрейта» не было никаких известий. В части третьей его собственного приказа командирам кораблей эскорта говорилось:
«Атака надводных кораблей. В случае атаки вражеских кораблей увидевший их, после того как принадлежность противнику будет точно установлена, сообщает о противнике конвою по радиотелефону. Если рация настроена на волну флота — полной мощностью». Вероятно, в этот момент «Обдьюрейт» как раз вел передачу, что требовало времени. Артиллерийский огонь был вполне достаточной причиной, чтобы сообщить о неприятеле.
Свой следующий ход Шербрук предусмотрел еще 21 декабря, когда вечером в своей каюте разговаривал с чинами своего штаба.
В 9.33 Шербрук приказал:
«Передать эсминцам: «Присоединиться ко мне».
«Обдьюрейт» все еще держался за кормой конвоя в нескольких милях от него, все еще передавая свою радиограмму. «Обидиент» находился на противоположном фланге завесы, и ему требовалось обойти конвой сзади, потому что прорезать строй нескольких колонн было слишком рискованно. Только «Оруэлл» мог присоединиться немедленно, и Шербрук передал ему:
«Присоединиться ко мне. Курс 270».
«Онслоу» увеличил скорость до 20 узлов и повернул влево, чтобы выйти под корму конвою. Берд приказал втянуть купол асдика, торчавший из корпуса, чтобы не повредить его. Все равно от гидролокатора на большой скорости не было никакой пользы.
Едва форштевень корабля покатился в сторону, как вдруг ожила переговорная трубка из радиорубки:
«Рубка — мостику, рубка — мостику».
Кто-то откликнулся, и трубка продолжила:
«Радио от «Обдьюрейта»: «Три вражеских эсминца по пеленгу 310. Мои координаты 73°36′ N, 29°00′ О».
Весь корабль затрясся, когда винты начали вращаться быстрее, разгоняя эсминец. Острый форштевень с треском врезался в волну, и фонтан брызг обдал полубак.
Уилсон в КДП нацепил наушники и поднес к губам микрофон:
«КДП — ЦАП: Проверка связи».
«ЦАП — КДП: слышу хорошо».
Через несколько секунд ЦАП сообщил: «Аппаратура и линии передачи данных проверены».
Теперь все 4 орудия «Онслоу» были готовы к заряжанию. Из погребов на палубу были подняты снаряды и гильзы, рядом с каждым орудием находился расчет из 7 человек. Они ждали приказов, которые должны были поступить по телефону от старшего артиллериста.
На мостике Шербрук дождался, пока «Онслоу» ляжет на новый курс 270°. Он стоял рядом с компасом, спокойный и невозмутимый, как обычно. На все донесения он, как правило, отвечал кивком головы.
Рядом с ним возле компаса высилась грузная фигура Вайатта, который в старой шинели и помятой фуражке, со своей густой черной бородой напоминал пирата даже больше, чем обычно. Он следил, чтобы «Онслоу» повернул на вражеские эсминцы, не забывая поглядывать на «Оруэлл», который старался пристроиться в кильватер флагману. Вайатт втайне сомневался в точности координат «Онслоу», нанесенных на карту в оперативной рубке, так как давно не имел возможности определиться.
Шербрук повернулся к Вайатту. «Я думаю, они движутся на север, штурман. Поворачивайте на северо-запад».
Вайатт подошел к переговорной трубе и вызвал рулевую рубку. Через несколько секунд «Онслоу» лег на курс 315°, который позволял ему занять более выгодную позицию для перехвата вражеских эсминцев.
На левом крыле мостика у своего торпедного прицела стоял Мерчент. Он был искренне благодарен Питеру Вайатту за поблажку, которая позволила позавтракать. Может быть, ему представится шанс наконец-то использовать торпеды, хотя к этому моменту были замечены только эсминцы, а они являлись слишком трудной целью. Жаль, что снят кормовой торпедный аппарат, и на «Онслоу» остались всего 4 торпеды…
Фостер находился в оперативной рубке, с виду томный и ленивый, но внутри у него все сжалось, подобно пружине. Рядом с ним сидел старший писарь, выглядящий как и положено старшему писарю. Он торопливо шифровал приказы Шербрука по сигнальному своду, превращая в столбцы цифр, чтобы потом передать их по переговорной трубе сигнальщику у прожектора или радистам. Помощник секретаря Уильямс стоял в задней части мостика с микрофоном в руке и ждал приказа, если потребуется пустить в ход зенитные автоматы. Тогда он должен был управлять их огнем.
Рядом с ним испуганно жался молоденький рассыльный. Он впервые оказался в бою, и его сбила с толку стремительная смена декораций. Оба наблюдателя были старослужащими матросами. В своих донесениях они были склонны к пессимизму, как частенько случается с наблюдателями. Ленивое спокойствие в голосе создавало впечатление, что их уже ничем нельзя удивить. Но даже если это происходило, они очень умело скрывали свои чувства.
Внезапно Мерчент увидел черную тень, вынырнувшую из снежного заряда. «Что это? — спросил он, вытягивая руку вправо вперед. — Он крупнее эсминца!» Корабль появился прямо по носу, и Шербрук сразу заметил его.
«Поворачивайте прямо на него, штурман».
Вайатт только что собрался подойти к переговорной трубе и сказать Берду, чтобы он подготовил сообщение о контакте с противником на основании сигнала «Обдьюрейта». Но тут он тоже увидел «огромного дымящего монстра, явно тяжелый корабль, который мог быть только вражеским».
