Найджел Которн - Интимная жизнь великих диктаторов
По возвращении в Гавану беременная Марита занедужила. Каким-то образом к ней попадали наркотики-галлюциногены. В бреду она вообразила, что ее живот вдруг стал плоским. Ребенок исчез, и откуда-то издали донесся детский плач. Началась лихорадка. Заражение крови причиняло Марите страшные муки, и врачи не могли прекратить маточное кровотечение. Кастро приказал отправить ее в Америку и там обеспечить лучший в мире медицинский уход, и чтобы у нее под рукой всегда был личный врач.
В Нью-Йорке Мариту взяли в оборот агенты ФБР. Сказали, что роды начались преждевременно и ребенок погиб. Ей все время внушали, что младенца убил Кастро.
За сенсацию ухватился журнал «Конфиденшл». Он вышел с кричащим заголовком на первой странице «Ужасающий рассказ американской матери: «Фидель Кастро изнасиловал мою несовершеннолетнюю дочь». Ниже следовало пояснение: «Кастро заманил на Кубу восемнадцатилетнюю Мариту Лоренц, изнасиловал и подверг жестокому аборту».
Легенда обросла мелодраматическими подробностями, вплоть до того, что Кастро, прежде чем сделать свое черное дело, сорвал распятие с шеи обнаженной девы. А тем временем мать Мариты вчинила кубинскому правительству иск на одиннадцать миллионов долларов. Марита же, подлечившись, поняла, что стала невольной соучастницей гнусного пропагандистского демарша с целью дискредитации Кастро, который, назвавшись коммунистом, примкнул к врагам Соединенных Штатов Америки.
Из больницы ее выписали, но ФБР не сняло своего надзора. Дома Марита получила от Кастро телеграмму — он просил позвонить. Она пошла к таксофону, а когда дозвонилась, Кастро сказал, что их ребенок жив. В этот момент подскочил фэбээровец, отнял и повесил трубку.
Через несколько недель пришла новая телеграмма. На этот раз Марите удалось усыпить бдительность телохранителя (слишком легко, как ей потом показалось), и снова добраться до таксофона. В нее стреляли. Журнал «Конфиденшл» утверждал, что Кастро приговорил ее к смерти.
Маритой занялось ЦРУ. Агентам удалось убедить несчастную женщину, что ее жизнь в опасности, и в конце концов ее склонили к отвратительно организованной попытке покушения на Кастро. Цэреушники хотели, чтобы она его отравила. По пути на Кубу она спрятала в баночке с кремом для кожи ядовитые капсулы, и они частично растворились. По прибытии в Гавану она отправилась в «Хилтон», прямиком в номер Кастро, и первым делом принялась искать светлые женские волосы. Но нашла только кипы писем от одиноких женщин, мечтавших с ним познакомиться.
Затем она проверила капсулы, обнаружила, что они испорчены, и попыталась утопить их в биде. Пришел Кастро, они обнялись. Марита просила рассказать о ребенке, но он отказался, сославшись на усталость. Он лег на кровать и спросил, не подослана ли она убить его. Марита ответила утвердительно, он ей дал револьвер из тех, с которыми не расставался в годы революции.
Марита направила на него револьвер и извлекла барабан с патронами сорок пятого калибра. Щелчок заставил Кастро напрячься — он решил, что Марита взвела курок и сейчас выстрелит. Но увернуться или отнять оружие не пытался. «Заржавел, — сказала Марита. — Надо смазать». «Марита, никто не сможет меня убить, — сказал он. — Никто». С этими словами он повернулся на живот и уснул.
Утром он пил кока-колу, не проверив, нет ли в ней яда. В ванной он обнаружил капсулы — они все еще плавали в биде. На сей раз Марита их раздавила и смыла без остатка, а потом на коленях умоляла рассказать о судьбе ее ребенка. «Это мальчик», — ответил Кастро. И добавил, что любит детей, но Марита увидит сына лишь при условии, что согласится жить на Кубе.
Марита знала, что это невозможно. Если она останется, убийца явится и по ее душу. Деньги, полученные от ЦРУ, она оставила в номере Кастро. Когда прилетела во Флориду, ее работодателей охватила неописуемая ярость. И не только потому, что Марита упустила две возможности разделаться с Кастро — отравить и застрелить. Она еще заплатила ему шесть тысяч долларов из казны Соединенных Штатов Америки.
Но теперь цэреушники поняли, что он уязвим. А значит, у потенциального киллера все-таки есть шансы.
Марита не вернулась на Кубу и не узнала правды о своем ребенке. Но на этом приключения Мариты с диктаторами не закончились. По заданию ЦРУ она стала любовницей генерала Маркоса Переса Хименеса — неудавшегося диктатора Венесуэлы и заклятого врага Кастро. Коротая изгнание в Майами, он со своей уютной виллы звонил Кастро и описывал достоинства Мариты. Но вскоре после того, как Марита родила генералу дочь Монику, Венесуэла добилась выдачи Хименеса, и тот предстал перед судом.
С тех пор, как Кастро расстался с Маритой, его половая жизнь превратилась в бесконечную череду свиданий на одну ночь. Подыскивать себе подруг он поручил своей личной охране. Кастро был далеко не самым тактичным любовником на свете — танцовщица из «Тропиканы» жаловалась, что Фидель, занимаясь с нею сексом, читал одновременно. А французской артистке не понравилось, что он непрерывно курит. А еще одну женщину возмутило, что он никогда не снимает сапог. «Вы не представляете, какой это жестокий, эгоистичный монстр, — делилась впечатлениями кубинская актриса. — Он просто спускает штаны, а потом хлоп — и готово». Однако больше всего жалоб бывает на его болтливость. Он без передыху разглагольствует на романтические темы, такие, как будущее революции или сельскохозяйственная реформа.
О проделках вождя знает вся Куба. Те, с кем он переспал, на дни рождения получают цветы или ценные подарки — блюдо с паэльей[16] или омара. Их распределением ведает хладнокровная Селия Санчес — эта неразлучная спутница Кастро.
Лишь одна из женщин, не упомянутых выше, могла похвастаться продолжительной любовной связью с Фиделем. Она тоже была зеленоглазой брюнеткой и аристократкой, звали ее Далия Сото Дель Валле Хорхе. Ее называли la mujier de Trinidad — женщиной из города Тринидад. Ее отец Энрике владел большой сигарной фабрикой и занимал должность секретаря в профсоюзе рабочих сахарной промышленности. На собрании этого профсоюза Кастро и познакомился с девушкой в 1962 или 1963 году. О том, что так случится, Далия заранее узнала от гадалки. «Тебя ждет любовь великого человека» — обещала та. Когда у них с Кастро завязались отношения, родственники сочли Далию пленницей Кастро, а отец сказал друзьям, что он «лишился дочери». Но любовь оказалась долговечной, и Далия родила Кастро пятерых сыновей. Все они получили его второе имя Алехандро и отправились учиться в Советский Союз вместе с его законным сыном Фиделито.
Глава 9
К югу от границы
Латинскую Америку судьба оделила диктаторами более чем щедро. Одним из самых неприятных типов был парагваец Франсиско Солано Лопес. Создание и упрочение либерального строя в родном государстве не привлекало его ни в малейшей степени, напротив, он едва не погубил страну, развязав войну одновременно с тремя могучими соседями: Бразилией, Аргентиной и Уругваем.
Франсиско Лопес родился в 1827 году. Он был сыном парагвайского диктатора Карлоса Антонио Лопеса. Чарльз Эймс Уошберн, советник американского посольства в Парагвае, так описал Франсиско: «Он невысок и плотен, с детства склонен к ожирению. Одевается гротескно, но все его костюмы очень дороги и прихотливо отделаны. Когда он доволен, у него мягкий взгляд, но если злится, зрачки до такой степени расширяются, что он похож уже не на человеческое существо, а на обезумевшего дикого зверя. Он вообще смахивает на крупное животное и выглядит отталкивающе, даже когда спокоен. У него маленькая голова с узким лбом и мощными челюстями. Очень сильно испорчены зубы, недостает многих резцов, отчего затруднена артикуляция и неразборчива речь. Очевидно, он не пытается содержать зубы в чистоте — уцелевшие очень плохи, темны, почти как сигара, которую он не выпускает изо рта. Лицо очень плоское, а форма носа и курчавые волосы выдают преобладание негритянской крови над индейской. Жирные щеки свисают с челюстей, уподобляя физиономию бульдожьей морде».
Это омерзительное создание наводило страх на солидных граждан Асунсьона и их дочерей. Ему нравились девственницы из аристократических семей, и в случае сопротивления жертвы ее отец по приказу Карлоса Лопеса оказывался в тюрьме. Одну из этих несчастных звали Панча Гармендия — «гордость и алмаз Асунсьона». В Парагвае о ней мечтали все молодые мужчины, но Франсиско Лопес их распугал. И все же она его отвергла, пригрозив покончить с собой, если он ее хоть пальцем тронет.
Увы, Франсиско не мог бросить за решетку отца Панчи, поскольку тот давно ушел в мир иной. Его казнил как врага государства предшественник Карлоса Лопеса — Эль Супремо, первый «вечный пожизненный диктатор Парагвая». Тогда Лопес объявил врагами государства братьев Панчи, и они были казнены. Франсиско с отцовского благословения конфисковал их имущество и арестовал Панчу. Остаток жизни она провела в оковах. Даже через двадцать лет, когда армии тройственного союза вынудили Франсиско Лопеса бежать из Асунсьона, он утащил Панчу за собою в джунгли, и там она вскоре умерла.
