Хайнц Хёне - СС. Орден «Мертвая голова»
Вся эта мишура должна была продемонстрировать, что СС – это действительно элита, имперская гвардия, состоящая из отборных, стойких бойцов, «безоговорочно преданная фюреру, готовая без малейших колебаний выполнить любой его приказ», – как сформулировал это Гиммлер.
В этой обстановке Гиммлер широко открыл двери в СС для представителей высших классов Германии. Деньги и кадровое обеспечение – вот в чем больше всего нуждались особые формирования СС, а единственным источником и того и другого была знать и богатые промышленники и торговцы. Гиммлер с таким энтузиазмом взялся за вербовку кадров для разных структур СС, что даже не заметил, что сам себе противоречит. Годами нацисты проповедовали создание элиты на основе расово-биологического отбора. Теперь же в СС призывали людей по принципу социального престижа, богатства, высокого происхождения, а таких слов раньше не было в нацистском словаре.
Социальный состав СС радикально изменился. От старых СС (до 1933 года) сохранилась лишь крохотная кучка; они, правда, занимали ведущие позиции, но в целом в последние годы существования Третьего рейха сменилось 90 процентов состава. Первые и «пришельцы» были из аристократии. Несколько крупных имен появилось даже еще до того, как нацисты захватили власть: великий герцог Мекленбургский, наследный принц Вальдека и Пирмонта, принц Кристоф и принц Вильгельм из Нессе. Весной 1933 года произошло новое вливание голубой крови. В СС вступили принц Гогенцоллерн и граф фон дер Шуленбург; за ними потянулась свита – все из «Готического альманаха» немецкой знати. В 1938 году они составляли от 8 до 19 процентов среди высших чинов СС, начиная с ранга штандартенфюрера.
За аристократией шли представители верхов среднего класса. В отличие от своих предшественников это были «новые люди» – интеллектуалы, получившие академическое образование (чаще всего юридическое), эмоционально и духовно близкие к немецкому молодежному движению. Они в основном потянулись в СД, создавая в этой структуре особую интеллектуальную атмосферу, чуждую духу «солдатского братства» ветеранов, равно как и вульгарному национал-социализму низов. Тут были Вальтер Шелленберг, Рейнхард Хён, Франц Зикс, Отто Олендорф – «социальные инженеры» и прекрасные организаторы, они придавали диктатуре фюрера своеобразный «лоск законности». Они были прагматиками, не имели иной идеологии, кроме стремления к власти, и не связывали себя общепринятыми моральными нормами.
К этому слою примыкала группа молодых экономистов, тоже из верхов среднего класса, они подались в экономические структуры СС. Они мало отличаются от технократов, которые возглавили послевоенную индустрию Западной Германии. Идеология интересовала их еще меньше, чем новичков в СД. Подобно штандартенфюреру доктору Вальтеру Зальпетеру они видели в промышленной империи Гиммлера лишь возможность для надежной и быстрой карьеры.
Следующая группа поступила из офицерского корпуса рейхсвера. Они пополнили эсэсовские военизированные отряды (ВТ), сформированные в 1934 году, и еще усилили разнородность СС. Например, генерал Пауль Хауссер, назначенный инспектором ВТ, был стойким монархистом и, естественно, придал новым отрядам отчетливый консервативный уклон; а с другой стороны, встречались и реформаторы типа Феликса Штайнера, видевшие в СС подходящее поле для военных экспериментов.
Попадали в СС и люди из крестьянской среды; так, охранниками концлагерей часто становились дети крестьян, не видевшие для себя будущего в труде на земле. Но более развитые крестьянские дети могли поступить в кадетские школы СС (в рейхсвере подобной возможности для них не было).
И при такой-то пестроте Гиммлер еще ввел институт почетных командиров. Высокие эсэсовские ранги с правом ношения формы, но без права командовать присваивались важным государственным и партийным чиновникам, ученым, дипломатам. Эти люди вообще не служили ни часа. Просто Гиммлер надеялся поднять престиж СС и расширить их общественную поддержку.
Тот факт, что антинацист барон Эрнст Вайцзекер имел чин бригадефюрера, а такой ярый враг Гитлера, как гауляйтер Форстер, считался обергруппенфюрером СС, привел многих историков к мысли о том, что гиммлеровское государство в государстве было вообще «пятой колонной». На самом деле почетные командиры имели к СС такое же отношение, как, например, жена итальянского посла, которую Гиммлер тоже пытался наградить каким-нибудь титулом. А многие всячески дистанцировались от СС. Скажем, председатель правительства Кельна Рудольф Дильс, почетный оберфюрер СС, решительно препятствовал тому, чтобы гестапо совало нос в деятельность его администрации. Были и курьезы: Конрад Хнеляйн, лидер партии судетских немцев, стал почетным группенфюрером, после того как СД не удалось его сместить; а Мартин Борман, также почетный командир СС, постоянно мешал работе внутреннего отдела СД.
Тем не менее Гиммлер продолжал искать новые кадры для СС, иногда даже инкорпорируя в ее состав целые организации, если считал, что это нужно для укрепления позиций ордена в «хорошем обществе».
Желая завладеть оплотами немецкого консерватизма, Гиммлер старался прибрать к рукам Общества всадников. Часть из них действительно присоединились к СС, другие ограничивались сотрудничеством. Лошадники главных районов коневодства носили форму СС. В 1937 году «всадники СС» победили на всех конных чемпионатах Германии. Гиммлер дорого платил за такие победы. Он обещал руководству обществ, что будет принимать в СС их членов независимо от политических взглядов. Это вызвало недовольство старых борцов, которые считали эту публику «реакционными нацистами». Большинство новобранцев из числа «всадников» приняли суровые правила СС, но у некоторых были другие идеи. В 1933 году 11 «всадников» отказались принимать эсэсовскую присягу и были отправлены в концлагерь. Барон фон Хоберг был расстрелян эсэсовцами 2 июля 1934 года за то, что раскрыл рейхсверу какие-то их внутренние тайны, а через десять лет Гиммлер казнил еще одного видного «всадника», графа фон Сальвиати, за участие в покушении на Гитлера.
С другой стороны, договор с Обществами всадников открывал Гиммлеру доступ в мир землевладельцев. Следствием этого стал союз с полумонархической организацией бывших офицеров «Кифхаузер». Центральный совет и местные правления были приняты в СС на коллективных началах. Но когда таким образом в рядах СС оказался генерал Рейнхард, до сих пор хранивший верность кайзеру, старые борцы СС почувствовали, что они перестают понимать Гиммлера. Ведь Рейнхарда и его друзей, таких, как граф фон дер Гольц, также принятый в СС, газета эсэсовцев «Шварце корпс» только что заклеймила как «худших из реакционеров». Накладка вышла с приемов «в целом» морского корпуса: их командир произнес хватающую задушу речь, когда призвал вступить в СС, потому что «врага надо знать в лицо». После этого рейхсфюрер СС от коллективных мероприятий отказался.
Гиммлера волновала не только проблема кадров, но где взять деньги для СС. Германские промышленники и управленцы, впрочем, только рады были оказать СС финансовую поддержку. Они создали Клуб друзей рейхсфюрера СС, куда входили люди, по разным причинам считавшие, что лучше всего встать на сторону Гиммлера. Здесь были и конъюнктурщики типа Бютефиша из «А. О. Фарбен», крупнейшей химической монополии, убежденные нацисты, вроде доктора Наумана из министерства пропаганды, встревоженные предприниматели вроде Флика и даже скрытые противники нацизма, такие, как Ганс Вальц, директор на фирме Боша: и все они выделяли деньги для нужд СС.
«Друзья» были как бы отростком Комитета планирования по экономическим проблемам, который еще в 1932 году создал Вильгельм Кеплер, экономический советник Гитлера. В комитет входили крупные экономисты и финансисты, среди них президент Рейхсбанка Шахт, председатель правления «Объединенных стальных заводов» Фоглер, кельнский банкир барон фон Шредер. Правда, роль комитета как генератора экономических идей для грядущих хозяев Германии скоро сошла на нет, но молодой и шустрый помощник Кеплера заинтересовал Гиммлера мыслью о Клубе друзей, и с середины 1924 года клуб был под крылышком рейхе – фюрера. Шахт и Фоглер воздержались от членства, но на их место пришли многие другие фирмы. Они надеялись, что, уплатив контрибуцию в кассу СС, смогут таким образом защитить свое дело от вторжения нацистов. Членский список «друзей» читался из Бизнес-регистра: Дойче-банк, Дрезднер-банк, Коммерц-банк, Гамбургско-Американское пароходство, Германская трансконтинентальная нефтяная компания, «А. О. Фарбениндустри», «Симменс и Шуккерт», компания «Рейнметалл», концерн «Герман Геринг»… На всех заседаниях присутствовали высшие чины СС. Сначала клуб собирался на заседания дважды в год (в Нюрнберге во время партийного съезда и в Мюнхене во время принятия эсэсовцами присяги), но позже «друзья» стали встречаться ежемесячно в Доме летчика в Берлине. Гиммлер регулярно запрашивал финансовые контрибуции с этих господ, как он выражался, на «социальную, культурную и благотворительную деятельность СС». Общая сумма ежегодных поступлений на спецсчет СС в Дрезднер-банке составила около миллиона марок. Гиммлер умел показать свою благодарность: на Клуб друзей градом посыпались эсэсовские звания. Из 32 членов клуба 15 стали почетными командирами СС.
