Мотицура Хасимото - Потопленные
Стремление к самопожертвованию, которое делало японцев свирепыми и фанатичными воинами, приводило в то же время к невозместимым потерям в обученных и хорошо подготовленных летчиках, подводниках, в которых так нуждалась империя.
Они отдавали свои жизни в последовательных, хотя и не достигших цели боях у Пирл-Харбора, у о. Мидуэй, у о-вов Гилберта, Филиппинских, Марианских, Соломоновых и Рюкю; в каждом случае, кроме первого, командование охотно шло на жертвы, которые с трудом могла переносить Япония и которые в конце концов привели ее к катастрофе.
О японских взглядах на ведение войны сказано достаточно. Эти взгляды, может быть, и были хороши для самурая и его сорока семи «ронинов», которые, как гласит древняя легенда, сделали себе «харакири» после смерти своего господина, но они просто не подходят к 1941 году. И Хасимото достаточно ясно говорит об этом в книге, хотя он, очевидно, и не намеревался заходить слишком далеко в своих высказываниях.
Одной из ярко выраженных целей, которую ставил перед собой автор книги «Потопленные», является стремление показать техническую отсталость Японии, за что она поплатилась своим подводным флотом, что способствовало поражению в войне. «Никогда впредь, — заявляет Хасимото во введении к книге, — мы не должны вступать в войну, имея на вооружении лишь бамбуковые пики». С утверждением автора о роли радиолокационных средств, оказавших на исход войны большее влияние, чем любое другое вооружение, нельзя не согласиться.
Однако факты свидетельствуют о гораздо большем. Они говорят о жалкой, безнадежно порочной в своей основе японской военной доктрине. Здесь уместно сослаться на довольно показательный в этом отношении разговор во время допроса японских официальных лиц после войны. Речь шла о цитате из книги контр-адмирала С.Е. Морисона «Восходящее солнце на Тихом океане», где он оценивает решение японцев о нападении на Пирл-Харбор как «идиотское» и «стратегически глупое».
Бывший японский адмирал: Почему вы считаете наше нападение на Пирл-Харбор «стратегической глупостью»?
Американский лейтенант: Не будь этого нападения, США могли и не объявить войну Японии, а если война и была бы объявлена, наши усилия сдержать японское наступление на юг вследствие нашей занятости в Европе в войне с Гитлером не были бы столь решительными. Верным средством вызвать Америку на войну являлось нападение на американскую землю.
Бывший японский адмирал: Однако мы считали необходимым вывести из строя ваш флот с тем, чтобы, исключив возможность наступательных действий американцев, нам можно было предпринять наступление в южном направлении.
Американский лейтенант: В течение какого срока, по вашим расчетам, после нападения на Пирл-Харбор американский флот не смог бы предпринимать наступательных действий?
Бывший японский адмирал: По нашим предположениям, в течение 18 месяцев.
Американский лейтенант: А фактически когда начались первые действия американского флота?
Бывший японский адмирал: Быстроходные авианосцы стали наносить удары авиацией по о-вам Гилберта и Маршалловым о-вам в конце января и в начале февраля 1942 года, то есть менее чем через 60 дней после нападения на Пирл-Харбор.
Американский лейтенант: Скажите, было ли вам известно расположение цистерн с запасами горючего в Пирл-Харборе?
Бывший японский адмирал: Конечно. Расположение цистерн нам было хорошо известно.
Американский лейтенант: А сколько бомб было сброшено на эти цистерны?
Бывший японский адмирал: Ни одной. Главными объектами нападения являлись ваши крупные боевые корабли.
Американский лейтенант: Приходила ли когда-либо в голову вашим офицерам оперативного управления, планировавшим нападение, мысль о том, что уничтожение складов жидкого топлива на о. Оаху означало бы вывод из строя всего флота, находившегося в районе Гавайских о-вов, до тех пор, пока топливо не доставят с континента? Тогда ваши подводные лодки смогли бы препятствовать доставке топлива, тем самым вы предотвратили бы возможность американского наступления в течение многих месяцев?
Ответ японского адмирала не записан, однако внезапно появившаяся на его лице бледность указывала на то, что мысль об уничтожении запасов горючего была для него новой. Очевидно, японское военно-морское командование всегда считало своим главным противником американский военно-морской флот, чем он в действительности и являлся, однако наиболее целесообразные пути и средства нейтрализации флота никогда не приходили японцам на ум. Поэтому тщательно спланированное внезапное нападение, которое хотя и достигло всех намеченных ближайших целей, привело в конечном счете к совершенно противоположным, чем ожидалось, результатам.
Книга «Потопленные» написана на основе официальных и полуофициальных данных, личных воспоминаний автора и его сослуживцев, данных прессы и обобщенных материалов. Такой способ написания книг характерен для японцев и, к сожалению, совершенно не практикуется в нашей стране. Книга в значительной степени страдает неточностью перевода, поскольку сделать его весьма трудно. Многие ученые считают невозможным точное воспроизведение духа и буквы японского текста на другой язык.
Книга «Потопленные» — беспристрастная книга. Она написана одним из наших бывших противников, надо сказать, первоклассным противником, и предназначалась главным образом для японских читателей. В ней автор рассказывает о своих действиях и действиях друзей, связанных с выполнением боевых задач, о душевных переживаниях, испытанных ими в период поражений, которыми почти всегда оканчивались боевые действия. Автор рассказывает о трудностях, с которыми он встретился при попытке установить на своих лодках радиолокационное оборудование, о стремлении разрешить эти трудности и о необоснованном противодействии представителей морского штаба, «которые больше беспокоились о сохранении своей репутации, чем об улучшении условий боевой службы». Хасимото рассказывает о фантастически смелых попытках продолжать боевые действия, об отчаянной борьбе за жизнь. Трудности этой борьбы увеличивались по мере износа материальной части подводных лодок, который к концу войны доходил до 50 %. К этому следует добавить все то, что стало известно после войны. Японские подводные лодки были слишком большими (почти в два раза больше американских), трудно управляемыми под водой, система управления была сложной и недостаточно надежной. Недостаток жилых помещений, исключительно плохие санитарные условия, сильная вибрация корпуса, плохая шумомаскировка вспомогательных механизмов были характерными для этих лодок, построенных с отступлениями от общепринятых у нас норм строительства, обеспечивающих безопасное плавание в подводном положении. Удивительно, как могли японские подводники вообще плавать, и не только плавать, но и топить наши крупные боевые корабли.
Книга «Потопленные» не является своего рода извинением; Хасимото не извиняется, он критикует. Книга не является и образцом высокой риторики: автор излагает в ней мысли в своеобразной, присущей японцам форме, которая, несмотря на трудности перевода текста, позволяет читателю, по крайней мере частично, уловить японский способ выражения мыслей. Книга не слишком объемиста, однако многое можно прочесть в ней между строк. Наиболее волнующим, конечно, является описание боевых действий «кайтэнс», на которых молодые патриоты, убежденные в том, что самопожертвованием они могут помочь изменить ход войны в пользу своей страны, идут на верную и бесполезную смерть с прощальным, патетическим троекратным криком: «Ура императору!». Воин не в состоянии отдать большего. Остальное должны сделать его руководители.
Когда началась война, японский военно-морской флот имел 60 подводных лодок. В период войны было потеряно 130, и к концу войны насчитывалось всего около дюжины. Соединенные Штаты в начале войны имели в строю примерно такое же количество подводных лодок, как и Япония. В период войны мы потеряли 52 подводные лодки и закончили войну, имея в строю свыше двухсот.
Мы не испытывали недостатка в начальниках, которые знали наши нужды, а страна была в состоянии удовлетворить их. В отличие от японских подводников, мы воевали в совершенно иных условиях. В начале войны мы испытывали почти одинаковые трудности, если не считать того, что японцы напали на нас и имели более сильный флот. В начале войны командиры подводных лодок обеих стран воевали на ощупь, старались не выходить в атаку в тех случаях, когда ее можно было избежать, целыми днями оставались в подводном положении в районах, находившихся в радиусе действия разведывательных самолетов противника; никогда не выходили в атаку без подготовки к ней во всех отношениях; уделяли максимальное внимание вопросу скрытности. Судя по результатам, даже спустя несколько месяцев после начала войны подводные силы обеих сторон все еще не вели активных боевых действий на море.
