Олег Козинкин - Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу?
В чем тут «лукавство» маршала? В том, что он приказал вводить ПП в ОдВО около 2 часов и к 3 часам там действительно уже вскрывали «красные» пакеты по боевой тревоге. Но Захаров почему-то не указал, что в 2.30 22 июня Генштаб отправил в округа и свой приказ – на вскрытие «красных» пакетов – на ввод Планов прикрытия. Т. е. ГШ – Жуков «подтвердили» инициативу» нш ОдВО генерала М. В. Захарова. Но Захаров об этом решил не писать.
Подробнее об этой директиве ГШ от 2.30 22 июня, о настоящей «Директиве № 1», в следующих главах этой книги…)
* * *Впрочем, на этом совещании военные точно получили команду усилить КОВО – ведь немцы в реальности нанесли по КОВО отдельный и достаточно сильный, хотя и не главный удар отдельной группой армий. А Шапошников это не предусмотрел в своем плане и, как пишет Захаров «допуская возможность нанесения противником главного удара на люблинско-киевском направлении, план не предусматривал необходимых для данного случая противодействий».
Смотрим, что Захаров писал в 1968 году:
«5 октября 1940 года вышеизложенный вариант плана стратегического развертывания Советских Вооруженных Сил обсуждался с руководителями партии и правительства. В ходе обсуждения «Соображений по развертыванию» было признано целесообразным в качестве основного варианта иметь тот, который предусматривал развертывание наших главных сил в составе Юго-Западного фронта». (указанное сочинение, гл. «Накануне великих испытаний», с.340)
Из приведенного отрывка опять не ясно: так кто же был инициатором (военные или Сталин) того, чтобы считать основным «южный» вариант?
«Доработанный с учетом полученных замечаний план развертывания Советских Вооруженных Сил был представлен на утверждение правительству и ЦК ВКП(б) 14 октября 1940 года.
Таким образом, произошла полная переориентировка и перенацеливание основных усилий наших войск с Северо-Западного (как предлагал Б. М. Шапошников) на Юго-Западное направление». («Генеральный штаб в предвоенные годы», с.178)
В 1968 году:
«Поэтому в третьем варианте плана, который 14 октября 1940 года вновь представили в ЦК ВКП(б) Нарком обороны и начальник Генерального штаба, указывалось, что на Западе основную группировку необходимо иметь в составе Юго-Западного фронта. Одновременно признавалось необходимым иметь разработанным и другой вариант плана – с развертыванием основной группировки наших войск в составе Западного и Северо-Западного фронтов. Распределение сил по фронтам между западом и востоком оставалось таким же, как в докладе от 18 сентября 1940 года.
Итак, в отличие от плана 1938 года, составленного Б. М. Шапошниковым, где главным считался фронт к северу от реки Припять, в новом варианте плана основные усилия наших войск перенацеливались на другое, юго-западное направление.
С целью дальнейшего повышения боевой мощи Советских Вооруженных Сил предлагалось дополнительно усилить состав стрелковых, танковых войск, авиации, ускорить строительство оборонительных рубежей и провести ряд других мероприятий. Разработку всех планов на местах намечалось закончить к 1 мая 1941 года» (гл. «Накануне великих испытаний», с. 340)
* * *Т.е., 14 октября 1940 года нарком и начГШ представили Сталину свой окончательный вариант «Плана» отражения агрессии, ту самую «записку Наркома», которую мы рассмотрели выше. По которой упор в ответных действиях РККА и СССР против напавшего врага переносился с Прибалтики-Белоруссии на Украину – «южный» вариант. Откуда предлагалось наркомом и начГШ наносить ответный удар по врагу, бьющему главными силами по Прибалтике и Белоруссии. Т. е. это все же военные и пропихивали идею «южного» варианта отражения агрессии-нападения.
В книге «Генеральный штаб в предвоенные годы» Захаров это не показал, но в «Накануне великих испытаний» (и это показано и в исследовании «1941 год – уроки и выводы») маршал указал, что Сталин и дал указание-разрешение военным на разработку ДВУХ вариантов отражения агрессии – отработку двух вариантов «Соображений». Со сроком готовности обоих вариантов уже на местах, в округах – «к 1 мая 1941 года». Но какой будет выбран в итоге в случае угрозы агрессии – решит сам Сталин, а не военные. И самое важное, что указал Захаров – «Распределение сил по фронтам между западом и востоком оставалось таким же, как в докладе от 18 сентября 1940 года»! Т. е. силы противника – размещение его главных сил – остались неизменны!
Т. е. главные силы немцев на 14 октября 1940 года ожидались нашим НКО и ГШ все там же – только против Прибалтики и Белоруссии – севернее Припятских болот».
И то, что в «записке от 14 октября» силы противника не показаны вообще – думаю, Захаров знал, что писал в 1968 году. Ведь сам он и служил в Генштабе в те дни…
«С назначением генерала армии Г. К. Жукова начальником Генерального штаба план стратегического развертывания весной 1941 года вновь стал предметом обсуждения и уточнения. Последняя корректировка его была проведена в мае – начале июня 1941 года. Документ был написан, как и прежде, A. M. Василевским, а затем скорректирован генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным. Юго-Западное направление усиливалось 25 дивизиями». («Генеральный штаб в предвоенные годы», с.178)
Тут Захаров написал вроде как о «плане от 15 мая», плане превентивного удара из КОВО по сосредотачивающимся к нападению немецким войскам. Которые якобы сосредотачиваются главными силами против Украины.… Но Ватутин делал свою «корректировку» 13 июня справкой ГШ о дислокации наших войск на эти дни. А исследование «1941 год – уроки и выводы» уверяют, что к середине июня и Жуков готовил новые «Соображения». Т. е., Захаров в данном случае не о «плане от 15 мая», о черновике, говорит.
Захаров вроде бы не обвинил военных напрямую, но и не стал тем более утверждать, что это Сталин дал такие указания – концентрировать войска на Украине, «ожидая там главные силы немцев». Захаров показал все вполне доходчиво – это военные предложили, ожидая главные силы по ПрибОВО и ЗапОВО иметь два варианта отражения агрессии – с размещением наших главных сил южнее и севернее Полесья. С ответными действиями РККА либо севернее Припятских болот, либо южнее, по слабому крылу немцев и их союзников. Утвердил ли эти идеи Сталин (и Молотов)? Нет. Возможно, он согласился осенью 40-го с предложением военных на разработку именно этих двух вариантов? В конце концов, перебросить несколько десятков дивизий в случае изменения обстановки из округа в округ – посчитал вполне возможным? Ведь это накопление сил Германии и ее союзников против СССР наша разведка вполне вскроет, если надо.… Думаю, что нет. Для Сталина, как человека трезвомыслящего и осторожного, более реальным было дать команду военным иметь два варианта «Соображений» по более разумному принципу – главные силы РККА против главных сил противника. Поэтому, скорее всего, «южный» и «северный» варианты «на бумаге» в виде утвержденных «Соображений» должны были быть только такими.
Считал ли он при этом Украину главной целью в ударе Гитлера?! Как уверяет человек, который в те дни находился рядом – В. М. Молотов, – нет. Возможно, Сталин, ожидая главные силы немцев на Брестско-Смоленско-Московском направлении, дал военным в октябре 1940 года, когда никаких особых немецких войск на границе с СССР еще не было, разрешение проиграть и вероятность нанесения нашего ответного удара из Украины? На всякий случай… В общем, возможно, ведь этот вариант и проигрывался на январских КШИ – нанесение нашего ответного удара из КОВО при главном ударе немцев севернее Бреста.
Однако уже Жуков, став начальником Генштаба с февраля 1941 года, к июню усилил КОВО еще 25 дивизиями. Продолжив претворять в жизнь идеи Тимошенко-Мерецкова осени 1940 года. Т. е. с приходом в Генштаб Жукова усиление КОВО начало проводиться, независимо от того, какой вариант примет Сталин для исполнения окончательно. Но в это же время для оправдания усиления КОВО (и чтобы убедить Сталина в необходимости такого усиления) стали собираться по всей Европе слухи и донесения, чаще и от «анонимных» источников (чуть не сплетни с приемов в посольствах), что Гитлер в первую очередь ударит по Украине с целью ее захвата, выставив против КОВО свои главные силы. И немцы в этом активно помогали нашему Генштабу – слухи активно распространяя об этом.
Жуков был назначен начальником ГШ 1 февраля 41-го, и уже он должен был представлять Сталину доведенные до ума, после проведенных в январе КШИ, новые «Соображения», как «южный» так и «северный» варианты, видимо в начале марта (черновик «Соображений от 11 марта» более точно датируется именно концом февраля). А в окончательном виде оба варианта должны были иметь на местах к 1 мая 41-го. Жуков же уже 1 февраля херит исполнение «северного» варианта, перенеся его исполнение на 1 июля, но эти варианты он по любому должен был как-то показывать Сталину. Либо как черновые варианты, с которыми ГШ работает, либо уже как окончательные. Ведь карты то по Веремееву Сталин рассматривал и подписывал, и их подписали и нарком с Жуковым. По некоторым же данным, то, что имеется сегодня в ЦАМО – подписей наркома и нГШ не имеет.
