Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №8 за 2004 год (2767)
В то же самое время на Земле жил зверь, напоминающий аллацеропса, только гораздо больших размеров. Это – индрикотерий. Он был не просто гигантским носорогом, но еще и одним из крупнейших наземных млекопитающих, когда-либо обитавших на планете. Длина тела животного составляла около 10 м, а высота в холке – около 6 м. Соперничать с индрикотерием в исполинских размерах не мог никто из млекопитающих. И опять-таки на носу индрикотерия не было ни одного рога.
Отсутствие рогов, стройное туловище – все это очень часто являлось отличительными признаками кайнозойских носорогов. Один из таких зверей так и был назван – «безрогий носорог», или ацератерий.
И аллацеропс, и индрикотерий обитали в саваннах. А другие безрогие носороги, например аминодонты, перебрались жить на побережья водоемов и в болота. У них было более массивное, чем у аллацеропса, тело и полностью отсутствовали рога. Большее время суток они проводили у воды, вкушая водную и прибрежную растительность.
Тогда же, в конце палеогена, в Азии обитали животные, сочетавшие в своем строении черты лошадей, тапиров и носорогов. Названы эти копытные были бронтотериями. На носу некоторых из них располагался причудливый уплощенный рог, раздваивающийся на конце. Несмотря на его наличие, бронтотерии не считаются настоящими носорогами, хотя они и принадлежали к весьма близкой группе животных.
Почему же древнейшие носороги и бронтотерии были очень похожи и обладали некоторыми чертами строения, свойственными, например, лошадям? Палеонтологи высказывают мнение, что носороги, лошади, тапиры и бронтотерии имели близких предков, что и привело к появлению у этих копытных «лошадиных» признаков.
Имидж – ничтоОдновременно с древними носорогами и бронтотериями в Африке жили млекопитающие арсинойтерии. Внешне они были почти как две капли воды схожи с носорогами, и даже рогов на носу у них было два (причем сидящих рядом), а не один. Позади крупных рогов располагалась еще пара маленьких, еле заметных рожек. Кажется, никто другой и не может с большим правом претендовать на звание «настоящего» носорога. И размером эти звери вышли – немного меньше слона. Но если обратиться к строению зубов и всего скелета арсинойтерия, то окажется, что животное это вовсе не носорог. Он был отнесен учеными к отряду эмбритопод, родоначальниками которого, скорее всего, были все те же хищные кондилартры. И это далеко не единичный случай в палеонтологической летописи, когда внешний облик животного оказывался очень обманчивым.
Например, немало копий было сломано в спорах вокруг халикотерия – уникального животного, обитавшего на Земле 15 миллионов лет назад. Скелеты этих зверей обнаружили в неогеновых отложениях Европы, Азии и Африки. Перед учеными возникла дилемма. Несмотря на то что во всем строении скелета халикотерия прослеживалось родство с другими непарнокопытными – лошадьми, на передних лапах животного были внушительные когти, которые у некоторых сородичей халикотерия, вероятно, могли втягиваться, как у кошки. Кем же был этот странный зверь: плотоядным или вегетарианцем? Решающим аргументом оказались зубы – их строение изобличало в животном приверженца растительной диеты. Тем не менее когти играли важную роль. Неуклюжий халикотерий был наделен природой непропорционально длинными передними лапами. Все дело в том, что при помощи длинных «рук» животное дотягивалось до верхних веток дерева, цепляло их когтями и пригибало к земле. Не исключено, что заостренными когтями халикотерий срезал с деревьев плоды.
Не менее обманчив оказывается внешний вид древних жирафов и верблюдов. В нашем понимании верблюд всегда должен иметь как минимум один горб, а жираф – длинную шею. Но так было не всегда.
Грациозный неогеновый верблюд алтикамелус обладал длинными тонкими лапами и такой же длинной, как у жирафа, шеей. Разумеется, подобная шея была необходима, чтобы дотягиваться до листвы, растущей на труднодоступных верхних ветках. Привычных для нас горбов у этого верблюда не было, как не было их и у многих других вымерших животных из семейства верблюдовых.
А шея жирафа сиватерия (получившего свое название в честь индуистского бога Шивы), наоборот, была короткой и толстой. Сам сиватерий совсем не напоминал жирафа, а, скорее, походил на буйвола: мощные лапы, мускулистое туловище, крупная голова и большие рога. Такие жирафы жили в самом конце неогенового периода на территории современной Индии и Африки. Но если в Индии сиватерии исчезли в конце неогена, то в Африке они встречались еще несколько десятков тысяч лет назад, когда на Земле уже жил человек.
С начала кайнозойской эры прошли миллионы лет. Все упомянутые выше причудливые млекопитающие палеогена и неогена давно вымерли. Но природа до сих пор хранит некоторые свои стародавние творения. Так, в Австралии до сих пор обитают древнейшие млекопитающие, откладывающие яйца, – ехидна и утконос, чьи родичи жили в далеком мезозое. Также сохранились потомки многих уже перечисленных млекопитающих, процветавших в палеогене и неогене, но они уже далеко не столь разнообразны, как ранее. Многие из них (ближайший родственник жирафа – окапи, тапир, безгорбые грациозные сородичи верблюдов – лама и викунья) унаследовали тот облик, который лучше бы вписался в ландшафты палеогена или неогена. Да и представлены они в современном животном мире всего лишь 2—3 родами. И хотя то время безвозвратно ушло, эти животные остались как напоминание об исчезнувшей кайнозойской фауне, которая положила начало эволюции высших млекопитающих.
Алексей Пахневич. кандидат биологических наук
Избранное: Исповедь
«Имя Сергея Николаевича Палеолога (1877—1933) относится к числу незаслуженно забытых на родине выдающихся русских державных строителей. Его служебная карьера как одного из крупнейших дореволюционных администраторов проходила в Департаменте общих дел МВД Российской империи с 1900 по 1917 год. Наиболее ярко его организаторские способности проявились при практической реализации ряда государственных реформ, осуществлявшихся по инициативе П.А. Столыпина, а также в конце Гражданской войны, когда он как представитель высшей гражданской администрации при главнокомандующем Русской армией генерале П.Н. Врангеле отважился взять под свою личную ответственность сложнейшие заботы по массовой эвакуации частей белых армий и гражданского населения, не пожелавших оставаться в России…» Это – выдержки из предисловия выходящей в издательстве «АЙРИС» книги воспоминаний С.Н. Палеолога. По роду своей деятельности ему довелось общаться и близко знать многих из тех, чьи имена и деяния навсегда вошли в историю России. Нам же показалось интересным познакомить читателей с одной из глав его воспоминаний, относящейся к событиям марта 1881 года – времени убийства императора Александра II. Надеемся, что это живое свидетельство поможет по-новому взглянуть на ту противоречивую эпоху, которая рассматривается в заключительном материале серии статей, посвященных альтернативным вариантам развития российской истории («Иной путь, или Почему Россия лишилась Константинополя», № 8).
Успешная карьера Сергея Николаевича оказалась прерванной в феврале 1917 года, когда Временное правительство распорядилось об увольнении надворного советника С.Н. Палеолога со всех занимаемых должностей и постов. До весны 1919 года он нелегально проживал в Харькове и лишь после прихода туда армии генерала Деникина возобновил свою общественную деятельность. В августе 1919 года он был приглашен исполнять свои прежние служебные обязанности в правительстве юга России генерала А.И. Деникина, а затем и у генерала П.Н. Врангеля.
Крайне интересен и поучителен его единственный автобиографический труд «Около власти», изданный в Белграде без выходных данных, о его службе в центральном аппарате МВД Российской империи и белых правительств юга России… Он воспринимается как достоверное хроникальное и документальное повествование о жизненном и административном опыте деятеля государственного масштаба, имеющее по масштабам и глубине изложения крайне мало аналогов в российской мемуарной литературе первой трети ХХ века.
В январе 1909 года ко мне в департамент зашел редактор «Московских Ведомостей» Тихомиров и передал мне листок, на котором рукой Столыпина гусиным пером было написано: «Я хотел бы исполнить просьбу Л.А. Тихомирова; подумайте, как это сделать?» Просьба моего посетителя заключалась в том, что ему хотелось получить чин действительного статского советника, на что он считал себя вправе рассчитывать, ибо бывшие до него редакторы «Московских Ведомостей» М.Н. Катков, С.А. Петровский, В.А. Грингмут и А.С. Будилович были все превосходительствами. Я ответил Тихомирову, что его просьбу, при желании Столыпина, весьма легко удовлетворить. Как только у нас откроется вакансия чиновника особых поручений IV или V класса при министре, он будет назначен на эту должность, а затем к первому же наградному сроку, вероятно, на Пасху, получит генеральский чин. Тихомиров, вихрастый интеллигент учительско-статистического типа, небольшого роста, в очках, с рыжеватой проседью, общипанной бороденкой, менее всего по своим внешним данным подходил к тому, чтобы облечься в белые панталоны с золотым галуном и форменное пальто на красной подкладке. Но когда я затронул эту тему, он весь преобразился, лицо его расплылось в детскую улыбку, и он долго, сердечно жал мне руку. Видимо, я попал в самое сокровенное место его тайных вожделений.
