Фридрих Руге - Военно-морской флот Третьего рейха. 1939–1945
Но такого числа лодок было недостаточно, чтобы контролировать все подходы к Северному проливу. На маршруте ходило еще много одиночных транспортов, представлявших собой сравнительно простые цели для подлодок. Однако, чтобы добиться больших результатов в кратчайшие сроки, необходимо было атаковать конвои, которые не имели достаточного охранения, и даже одиночная лодка имела хорошие шансы на удачную атаку. По этой причине командование подводных сил стремилось расположить лодки так, чтобы обнаруженные конвои могло бы атаковать как можно больше субмарин. В этом районе надводных патрульных сил было все еще недостаточно. Воздушное патрулирование доставляло больше неприятностей, хотя громоздкие гидросамолеты «сандерленд» обычно засекали раньше, чем они сами могли обнаружить подводные лодки.
Действия немецких лодок не обеспечивала разведывательная авиация, хотя технические возможности для этого имелись. Радиоразведке лишь изредка удавалось засечь конвои, но, изменяя расположение подводных лодок, часто удавалось определить изменение маршрутов конвоев и привлечь другие лодки для их атаки. Постоянные штормы и нехватка подводных лодок мешали добиться серьезных успехов. В начале сентября четыре субмарины, наведенные радиоразведкой на конвой, в восьмибалльный шквал смогли потопить только пять судов. Три из них потопила «U-47» (капитан-лейтенант Гюнтер Прин). После атаки у Прина осталась только одна торпеда, поэтому его направили далее на запад для разведки погоды. Обычно для такой задачи использовались две подводные лодки, хотя их было трудно выделить для этой цели. Но люфтваффе нуждались в достоверных метеорологических сведениях, и, так как изменения в погоде обычно приходят с запада, требования авиации лучше всего можно было выполнить, направив разведчиков подальше в Атлантику. В начале войны для этой цели использовались также траулеры. Позже производились попытки использовать для этого метода буи, которые автоматически передавали данные о погоде.
20 сентября Прин обнаружил конвой НХ-72, направлявшийся из Галифакса в Великобританию, и следовал за ним, пока не подошли еще пять лодок, чтобы принять участие в атаке. За две ночи они потопили 11 судов и повредили еще одно. Большого успеха удалось достичь 17–19 октября при атаке конвоя SC-7, проходившего севернее Роколла к Северному проливу. Шесть подводных лодок потопили не менее 20 судов. «U-99» (капитан-лейтенант Отто Кречмер) потопила семь из них, а «U-101» (капитан-лейтенант Фриц Фрауенхейм) – восемь. Лодки, у которых еще оставались торпеды, 19 и 20 октября атаковали конвой НХ-79 и потопили еще 12 судов. Израсходовав все торпеды, они возвратились в базу, в море остались только две лодки и еще две для разведки погоды.
Так закончился первый этап действий подводников после перебазирования во Францию. Командование подводных сил вряд ли предполагало, что произойдут резкие изменения в эффективности действий, однако переход от одной фазы к другой обычно проходит незаметно и становится очевидным лишь ретроспективно. Теперь, когда первая серия успешных операций была завершена, адмирал Дениц и его штаб проанализировали ситуацию и пришли к следующим выводам.
Тактика групповых действий подводных лодок против конвоев, уже опробованная в мирное время, доказала свою успешность, но этот способ требовал тщательной подготовки командиров и экипажей. Успех зависел прежде всего от командира подводной лодки, ведь, хотя обучение было одинаковым для всех, индивидуальные результаты их действий сильно разнились. Вполне естественно, что обнаружить и атаковать конвой проще, когда действует много подводных лодок, поскольку это означает больше глаз и торпед.
Английские противолодочные силы не могли справиться с такой тактикой, и подводники чувствовали себя весьма уверенно. Английский метод борьбы с подводными лодками был хорош сам по себе, но у них не хватало сил, поэтому они обычно не могли долго преследовать лодку, находящуюся под водой, дожидаясь, пока у нее разрядятся батареи и она всплывет на поверхность. Для лодки было гораздо опаснее, когда ее длительное время атаковали глубинными бомбами. Даже взрываясь в стороне, они вызывали большие течи и повреждения, нарушали дифферентовку лодки и приводили к преждевременной разрядке ее батарей. Осенью 1940 г. воздушное патрулирование причиняло беспокойство, но еще не представляло опасности, хотя вблизи берега появлялись самолеты наземного базирования. Они летали быстрее, и их было труднее обнаружить, чем гидросамолеты, но они могли помешать охоте подводных лодок лишь у самого берега.
Командование подводных сил тщательно изучало тактические и технические новинки противника. Как только лодка возвращалась из похода, командира и механика подробно расспрашивали о новых средствах и способах борьбы противника. Затем полученные данные обобщались и анализировались.
Несколько подводных лодок погибло на минах и в результате действий субмарин противника. Так, в начале августа две подводные лодки, направлявшиеся в район боевых действий, погибли, подорвавшись на минах в Северном море. После этого лодки, выходя из немецких портов, почти всегда использовали маршрут, проложенный по проливам Бельт, Каттегат и Скагеррак. 19 августа 1940 г. английская субмарина потопила лодку «U-51» вблизи Лорьяна. Первоначально посчитали, что причиной ее гибели были донные мины, так как это произошло в тот период, когда англичане впервые начали ставить там магнитные мины с самолетов. Вскоре после этого они стали ставить якорные мины мористее этого района.
Тем не менее выход подводных лодок из французских баз и их последующая встреча проходили гладко и без задержек, а тесное взаимодействие между командованием подводных сил и силами охранения в этой зоне обеспечивало незначительные потери от мин. Поразительным является тот факт, что с начала войны до высадки союзников в 1944 г. корабли охранения провели лодки от 3 до 4 тыс. раз и потеряли лишь одну, подорвавшуюся на донной мине, да еще одна, шедшая без эскорта, погибла из-за собственной небрежности.
Радиус действия сравнительно тихоходных соединений тральщиков был недостаточным, чтобы использовать их до самой границы шельфа северной части Бискайского залива, и там существовала опасность постановки якорных мин. Поэтому плавание в прибрежных водах представляло для подводных лодок особенно большую опасность и командование подводными силами должно было держать ситуацию под тщательным контролем. Все возвращающиеся лодки, достигнув определенного расстояния от берега, должны были передавать короткий радиосигнал, а выходящие в море – передавать такой сигнал, достигнув больших глубин. Большая часть потерь в Бискайском заливе приходится на более позднее время, когда самолеты союзников оборудовали радарами. Но очевиден факт, что минные постановки англичан, направленные преимущественно против подводных лодок, достигли довольно скудных результатов.
ЛЮФТВАФФЕСразу же после завершения кампании во Франции военно-воздушные силы Германии начали атаковать торговые суда у южного и юго-восточного побережья Англии. Для этого использовались пикирующие бомбардировщики, несколько торпедоносцев и, позднее, истребители-бомбардировщики. В июле они потопили 33 судна тоннажем 70 тыс. брт. Одновременно они поставили 600 мин у различных портов и в проливах, на которых погибли 14 судов водоизмещением 35 тыс. брт.
Однако это многообещающее начало прервала директива Гитлера от 1 августа 1940 г. об ударах по Англии[24]. В ней была объявлена блокада Британских островов, но основными целями объявлялись сухопутные объекты – королевские ВВС, их наземная инфраструктура и авиационная промышленность.
Удары по боевым кораблям и транспортам продолжались до середины августа, после чего они были отодвинуты на второй план, а в конце концов и вообще прекращены. Были продолжены минные постановки, но в ограниченном районе, приблизительно 450 мин установили в устье Темзы, что позволило противнику легко из вытралить. В августе англичане потеряли 5 судов на минах (тоннаж 12 тыс. брт) и еще 15 (53 тыс. брт) в результате ударов с воздуха. Приблизительно такие же результаты были достигнуты и в сентябре.
Тем временем росли успехи подводных лодок и надводных кораблей. Во второй половине 1940 г. потери английского торгового флота и других стран судов, перевозящих в Англию грузы, колебались от 380 до 450 тыс. брт в месяц. Хотя потери оказались намного выше, чем ожидал противник, они не были фатальными для него. Тоннаж вновь построенных в Англии и США судов оценивался в 200 тыс. брт в месяц, и можно было предположить, что с увеличением темпов американского судостроения он возрастет до 500 тыс. брт к 1942 г. и 750 тыс. к 1943 г. Теперь известно, что фактически в среднем ежемесячно строилось 550 тыс. брт в 1942 г. и 1,5 млн брт в 1943 г.
