Валерия Пименова - Уголовный розыск. Петроград – Ленинград – Петербург [сборник]
Вместе с товарищами они сделали вывод, что труп упаковывался в комнате, где не так давно был сделан ремонт, поскольку главной оберткой были обои одного и того же цвета. Кроме того, среди обертки были обнаружены газеты, на одной из которых стояла цифра «4» — это означало, убийца или убитый жили в доме или в квартире номер 4. Но если представить, сколько в Ленинграде домов и квартир с номером 4… Задача была невероятно сложной.
Впрочем, имелась еще одна улика — шпагат, которым были перевязаны пакеты. Всё говорило о том, что у убийцы был большой моток этого шпагата.
И все же цифра «4» на газете стала первой отправной точкой к раскрытию преступления.
Никитин начал с дежурной части Управления милиции, где едва ли не с первого дня существования милиции аккуратно и педантично велся журнал учета без вести пропавших. Именно в журнале он и нашел информацию, что из квартиры № 4 ушел на работу и не вернулся домой инженер Розенблат. Подняв в адресном бюро его данные, Никитин почти на сто процентов стал уверен, что именно этот человек был жертвой убийцы.
Вместе с сотрудниками он поехал на квартиру к инженеру. Быстро нашли понятых, вскрыли комнату. В ходе осмотра нашли недавнюю, предвоенную фотографию Розенблата, изъяли две чашки, чайник и прочие вещи, где могли остаться отпечатки пальцев. Криминалист снял на дактопленку обнаруженные отпечатки пальцев на мебели.
Через несколько часов заключение экспертизы было готово. Дактилоскописты выявили следы пальцев рук не только хозяина комнаты, но и его гостя. Им оказался некий Горецкий, который был хорошо известен как опытный мошенник. Судимость у него была погашена, а в армию его не призвали по состоянию здоровья. Правда, он мог вступить в ополчение, но уголовники воевать не стремились.
Никитин с товарищами отправились к Горецкому домой. Как только открыли дверь в его комнату, сразу поняли, что вышли на убийцу. Обои в квартире были точно такими же, как и те, в которые были упакованы куски трупа. К тому же на кухне был найден моток шпагата, от которого убийца отрезал куски для перевязки пакетов. Эксперты-криминалисты это подтвердили.
Во время обыска нашли ортопедические ботинки. Специалисты-ортопеды подтвердили, что они принадлежали убитому Розенблату. На диване нашли следы крови — именно здесь, на диване, инженер получил смертельный удар по голове.
Словом, улик было предостаточно. Дело оставалось за Горецким. Но он исчез. Вот когда пришлось побегать Николаю Павловичу и его подчиненным — по старым уголовным делам они установили почти все связи преступника, а это были в основном женщины, так как Горецкий отличался весьма любвеобильным характером. У одной из его зазноб и нашли убийцу. Он рассказал всё.
Розенблат и Горецкий случайно разговорились в трамвае. Преступник пообещал продать Розенблату излишки продуктов, поскольку он якобы уезжал в эвакуацию и ему были нужны деньги. Естественно, продать продукты он собирался по ценам «черного» рынка.
Сначала они заехали к инженеру за деньгами и сумками для продуктов, потом поехали к Горецкому, в квартире которого в этот время никого не было. Там Горецкий и убил Розенблата, расчленил его труп и остался ждать фашистов. Война все спишет, надеялся он…
Дело об убийстве Розенблата вошло в учебники криминалистики. Ведь ленинградские специалисты сделали невозможное — в условиях блокады, когда каждый кадр фотопленки берегли, как последний патрон, Владимир Федорович Андреев, Алексей Петрович Гвоздарев и их товарищи сумели восстановить обезображенное лицо убитого так, что его смогли опознать по фотографии сослуживцы.
За успешное раскрытие этого тяжкого преступления Н. П. Никитин и его сослуживцы были поощрены приказом начальника Управления милиции от 5 декабря 1941 года. По традиции того времени всем была объявлена благодарность и выдана половина денежного оклада…
Поздним декабрьским вечером 1942 года на углу Хрустальной и Смоляной улиц прохожие обнаружили в снегу чемодан, в котором находились куски человеческого тела. Опергруппу по раскрытию этого преступления возглавил заместитель начальника 1 отдела уголовного розыска Борис Николаевич Елшин. Оперативники быстро установили, что убитой является работница завода «Большевик» П. Ф. Гуляева, которая уже три недели числилась без вести пропавшей.
Выяснилось, что, помимо Гуляевой, длительное время не выходят на работу еще четыре женщины — обычные работницы, солдатки, безотказные в работе. Во время опросов кто-то вспомнил, что охранник Волков и его друг Иван Пройдаков предлагали одной из этих женщин переночевать у него в комнате.
Пройдакова задержали. В его комнате провели тщательный обыск и нашли часть вещей убитых женщин, топор, которым преступник убивал свои жертвы, следы крови.
Схема преступления была простой. Женщине, как правило одинокой и живущей далеко от завода, предлагалось отдохнуть в пустой комнате находящегося на работе Пройдакова. Дождавшись, когда она крепко засыпала, Пройдаков бросал пост, шел домой и убивал жертву. Потом расчленял труп и разносил куски по окрестностям. Вещи продавал на толкучках, хотя выручка от такой торговли была мизерной.
Но основной контингент бандитов составляли дезертиры из Красной Армии. Как правило, они имели криминальное прошлое и отличались трусостью. Для людей с неустойчивой психикой поражения Красной Армии летом 1941 года стали тяжелым стрессом, который подавлял их волю и нередко вел к непредсказуемым поступкам.
В 1943 году, уже после прорыва блокады, сотрудниками милиции был задержан некий Шолохов. У него изъяли автомат, с которым он бежал из части. В ходе следствия выяснилось, что он уже дважды (!) бежал из штрафной роты. Оставалось только удивляться удачливости этого прохвоста. В то время все еще действовал приказ № 227 (называемый в народе «Ни шагу назад!»), и трибуналы были беспощадны к дезертирам.
В Ленинграде однофамилец великого писателя жил за счет грабежей и квартирных краж. Задержал его обычный милицейский патруль. Милиционеры с винтовками, голодные и усталые, вступили в схватку с вооруженным автоматом бандитом… В третий раз трибунал воздал ему по заслугам.
Как уже отмечалось, бандитизм в блокадном Ленинграде имел свою специфику и резко отличался от бандитизма времени НЭПа. Шайки были малочисленны, в них, как правило, отсутствовала элементарная дисциплина, практически не соблюдались правила конспирации, но бандиты отличались кровожадностью и презрением к человеческой жизни.
Разгул бандитизма мог привести к полной деморализации населения, потере контроля над экономической и криминогенной ситуацией в городе. Поэтому на ликвидацию бандитизма были направлены основные усилия уголовного розыска.
Еще до войны молодые недоросли Изъюров и Таскаев не ладили с законом. Но пришла война, и они попали в армию. Удивительная вещь: таким почему-то нередко везло на фронте. Они служили под Тихвином, где после осенне-зимних боев 1941–1942 годов было относительно спокойно. Но 23 августа 1942 года негодяи, забрав оружие, сбежали из части и через пару часов напали на супругов Дедюхиных. Мужа застрелили, жену зверски избили, забрали немного продуктов и несколько десятков рублей.
28 августа бандиты убили двух красноармейцев.
29 августа убили из засады двух офицеров Красной Армии, забрали у них пистолеты, часы, документы.
31 августа ограбили одинокую женщину и в тот же день тяжело ранили красноармейца Ефимова.
2 и 3 сентября Изъюров и Таскаев вновь стреляли в людей.
5 сентября они напали на председателя совета Ильинского. Тот сумел вырваться из рук бандитов и известил ближайшую милицейскую заставу. Старший лейтенант милиции Михайлов поднял по тревоге своих бойцов. Помогли и командиры ближайших частей. Было ясно, что бандиты идут к линии фронта, а документы и оружие убитых ими офицеров будут своеобразным подарком фашистам. Они шли, уверенные, что им никто не помешает. Но напоролись на засаду, поставленную Михайловым, пытались отстреливаться, но были взяты живыми.
В августе 1943 года сотрудники ленинградского угрозыска задержали трех бандитов, совершивших убийство жительницы Всеволожска. Сама женщина бандитов не интересовала — убили, чтобы не мешала. Им нужна была ее корова, которую они тут же забили, освежевали, забросили мясо в кузов полуторки и укатили.
На место происшествия пешком (!) пришли сотрудники милиции. Опросив соседей и свидетелей, они сумели установить номер машины. Приметы сообщили во все отделения милиции. И оперативникам повезло. Полуторку обнаружили на Лахтинской улице — она стояла у дома некой Антуфьевой.
Оперативники, беседовавшие с нею, быстро поняли, что дамочка что-то недоговаривает. Соседи видели, как к ней приезжали военные, как заносили в дом куски мяса, которые потом нашли в погребе. А в кузове сыщики полуторки заметили следы крови.
![Аркадий Адамов - Идет розыск [Полный вариант]](/uploads/posts/books/242861/242861.jpg)
