Петр Букейханов - Курская битва. Наступление. Операция «Кутузов». Операция «Полководец Румянцев». Июль-август 1943
Преодолевая оборону противника и отбивая его контратаки, войска 50-й А в трудных условиях лесисто-болотистой местности к 18 июля левым флангом вышли на рубеж Волеватка (3 км западнее Палики) – Немецкий – Полюдово – река Песочня. Дальнейшие атаки успеха не имели, немецкие войска – 439-й и 445-й гренадерские полки 134-й пд, 306, 317 и 365-й полки 211-й пд, 330-й и 351-й полки 183-й дивизии – удержались на этом рубеже, где немцам удалось развернуть 16 артиллерийских и минометных батарей. По оценке штаба 50-й А[188], основными причинами неуспеха в ее наступлении в период с 13 по 19 июля 1943 года являлись следующие: 1) постоянное усиление группировки противника перед фронтом армии; 2) отставание группировки 11-й гв. А – к исходу 19 июля 169-я сд указанной армии вела бой в районе Брусны, что позволяло противнику воздействовать контратаками на левый фланг ударной группировки 50-й А; 3) лесисто-болотистая бездорожная местность; 4) незначительное усиление 50-й А танками и САУ.
В полосе 61-й А БрФ ее ударная группа с утра 14 июля возобновила наступление. Получив подкрепления с соседних участков, немцы силами 208-й и 112-й пехотных, 25-й моторизованной и 12-й танковой дивизий, а также ряда отдельных частей удерживали промежуточный оборонительный рубеж, заранее подготовленный на линии Хомяково – Хмелевая – Фатнево – Дубровский. После артиллерийской и авиационной подготовки соединения 9-го гв. ск во взаимодействии с 20-м тк нанесли удар в общем направлении на Кишкино, после ожесточенного боя взяли Багриново и разгромили находившийся в этом районе штаб 110-го гп 112-й пд[189], при этом погиб командир 110-го полка кавалер Рыцарского креста полковник Гельмут Вольфарт (Helmut Wohlfarth)[190], вследствие чего общее управление частями дивизии на данном участке было передано командиру 258-го гп полковнику Гансу Вибигу (Hans Viebig). Бои носили исключительно напряженный характер, отдельные опорные пункты и господствующие высоты неоднократно переходили из рук в руки, и советские части также несли тяжелые потери – за 14 и 15 июля в 20-м танковом корпусе было повреждено и уничтожено 42 танка, выбыли из строя командиры 80-й и 8-й гвардейской танковых бригад полковники Василий Никитович Буслаев и Иван Митрофанович Морус (их сменили полковники Владимир Иосифович Евсюков и Василий Федорович Орлов), а в 68-й тбр, которая к началу операции насчитывала 56 танков, в том числе 6 тяжелых танков типа КВ-1С-1, к исходу 14 июля оставалось 9 боеготовых машин[191]. При этом из распоряжения 61-й А была изъята 16-я артдивизия прорыва, перебрасывавшаяся на другой участок фронта. Тем не менее, отражая контратаки немцев, советские части продвигались вперед и к исходу 16 июля полностью прорвали тыловой оборонительный рубеж противника, овладев опорными пунктами Кишкино, Мартемьяново, Городище. Продолжая развивать наступление на Болхов, 17 июля войска 61-й А вышли на рубеж: 97-я сд – Мельщино – роща восточнее Морозово – 9-й гв. ск – Морозово – Колычево – Однопиток – Азарово (исключительно); на левом фланге корпуса 110-я и 336-я стрелковые дивизии, развивая прорыв и обеспечивая ударную группу от контрударов с юго-восточного направления, вели бои на рубеже Азарово – Слободка – Городище. В целом к 18 июля войскам 9-го гв. ск 61-й А совместно с 20-м тк удалось продвинуться на 12–20 км и обойти Болхов с северо-востока и востока. При этом потери 61-й А в боях с 12 по 17 июля составили 13 870 солдат и офицеров убитыми и ранеными, а также 76 уничтоженных танков и САУ[192].
В связи с успешными действиями левого фланга 11-й гв. А ЗапФ и продвижением ударной группы 61-й А 16 июля генерал Белов отдал приказ перейти в наступление и правофланговым частям своей армии – 46-му ск под командованием генерала Константина Эрастова (до 9 июля командовал 12-й гв. сд). Используя успех 36-го гв. ск 11-й гв. А, занявшего к этому времени Уколицы и «сматывавшего» боевые порядки противника перед их фронтом, 356-я и 415-я стрелковые дивизии 46-го корпуса присоединились к преследованию отходивших частей 25-й моторизованной и 112-й пехотной дивизий немцев, 17 июля вышли на реку Машок на участке Рагозино – Щербово, а на следующий день переправились через реку в районе Щербово.
Таким образом, к исходу 17 июля наступающие войска 11-й гвардейской и 61-й армий соединились в районе севернее Рагозино, в результате чего прорыв немецкой обороны на северном фасе Орловского выступа был расширен почти до 110 км – от Речицы до Городища. К 17 июля болховская группировка немцев оказалась охваченной с трех сторон: с запада и северо-запада на Болхов наступали левофланговые части и соединения 11-й гв. А, угрожая перерезать дорогу Болхов – Хотынец, а также железную дорогу и шоссе Орел – Брянск; с севера над Болховом навис 46-й ск; с северо-востока и востока к городу подходили части 9-го гвардейского стрелкового и 20-го танкового корпусов. Создалась непосредственная угроза блокирования основных коммуникаций болховской группировки и ее последующего окружения, причем на подступах к Болхову не осталось заранее подготовленных оборонительных рубежей, кроме позиций по реке Нугрь, прикрывающих район города от ударов с юга и юго-востока.
На Орловском направлении войска 3-й и 63-й армий к 14 июля прорвали своими смежными флангами оборону противника на 36 км по фронту, вклинились в глубину его расположения до 12–14 км и создали угрозу глубокого рассечения боевых порядков немецкого 35-го ак. Стремясь остановить их наступление и локализовать прорыв, германское командование стало быстро перебрасывать на этот участок фронта резервы – до 14 июля прибыла самоходная артиллерия – рота истребительно-противотанковых установок и штурмовые орудия. В связи с этим генерал Рендулич отмечает[193], что, согласно германским уставам, при обороне резервы должны вводиться в бой, как правило, для проведения контратак. Однако при том превосходстве в силах, которое противник имел под Орлом, и при столь слабых резервах, какими тогда располагал 35-й ак, контратаки небольшими силами для удержания позиций не имели шанса на успех. В сложившихся условиях наступательное применение резервных сил в обороне оказалось невозможным, поэтому они использовались для ведения исключительно оборонительных действий.
14 июля войска 3-й А, развивавшие наступление на прежнем направлении на участке Желябуг – Трехонетово, выбили части 56-й немецкой пд из опорных пунктов в хуторе Желябуг и селе Победное.
По свидетельству Рендулича[194], на третий день боев противник применял те же методы, что и прежде, пехотные части 35-го ак с трудом, но все еще сдерживали натиск русских войск на главном направлении. Вовремя подошедшие штурмовые орудия и самоходные установки вместе с противотанковыми орудиями и несколькими артиллерийскими батареями вступили в борьбу с танками противника (из первоначально введенных в бой 150 танков к этому времени было подбито 120 машин). Советским войскам удалось захватить основные опорные пункты, но выбитые из них гарнизоны снова окопались вблизи потерянных позиций. Для их поддержки командование корпуса задействовало последний резервный батальон. К исходу 14 июля резервы у 35-го ак отсутствовали, а пехота была измотана до предела. Учитывая ситуацию, Рендулич уже начал продумывать новую тактику действий, когда в ночь на 15 июля пришло хорошее известие – генерал Модель сообщил о прибытии значительного подкрепления. В полосу 35-го ак перебрасывалась 36-я пд, одно из немногих соединений, незначительно ослабленное в ходе операции «Цитадель». Кроме того, корпусу передавалось еще 19 штурмовых орудий и рота самоходных истребительно-противотанковых установок «Фердинанд» (9 машин). Хотя перечисленные силы не смогли полностью прибыть и развернуться даже к вечеру 15 июля, но в этот день русские внезапно приостановили свое наступление. Воздушная разведка докладывала, что противник закрепляется перед фронтом корпуса, его новые окопы переполнены войсками, в глубине боевых порядков появилась целая система блиндажей и траншей, в настоящий момент занятых отдыхающими солдатами. Значительных передвижений неприятеля на восточном берегу реки Зуша не отмечалось, движение по железной дороге тоже оставалось прежним. Проанализировав все данные, командование корпуса сделало вывод, что после трех дней боев советское командование решило предоставить своим войскам временную передышку перед мощным наступлением с участием больших сил.
К 16 июля войска 3-й А вышли на рубеж реки Олешня, на участке Ленинский – севернее Подмаслово, а частью сил, преследуя отходящие из района Желябуга группы 56-й пд противника, форсировали реку Олешня и захватили небольшой плацдарм на ее западном берегу в районе Александровки. Войска 63-й А, которые наступали значительно медленнее, в эти же дни вышли к рубежу восточная окраина Подмаслово – Паниковец – Архангельское, где встретились с сопротивлением противника на заранее подготовленных позициях и перешли к обороне. 1-й Донской гв. тк, вновь введенный в бой 15 июля с задачей овладеть Моховым, не смог прорвать оборону противника в районе Подмаслово, где располагался немецкий аэродром, защищаемый зенитной артиллерией, а также самоходными противотанковыми орудиями (командующий БрФ доносил Верховному главнокомандующему, что в районе Подмаслово развернута танковая часть противника неустановленной нумерации), понес большие потери и после этого распоряжением командующего 63-й армией был отведен в район хутора Желябуг, за боевые порядки стрелковых частей[195]. 16 июля танковый корпус генерала Панова был передан в подчинение 3-й А, причем командование 63-й А изъяло приданные корпусу в начале операции два зенитных артиллерийских полка ПВО, а командованием 3-й А никаких зенитно-артиллерийских частей для усиления корпуса предоставлено не было, вплоть до окончания его действий в составе армии[196].
