Вячеслав Мосунов - Битва за Ленинград. Неизвестная оборона
Надо отметить, что в донесении указывалось, что об обстановке у Красного Села в это время даже представители штаба Ленфронта ориентировались по шуму боя. К концу 12 сентября связь отсутствовала и с 3-й гвардейской дивизией народного ополчения, и со штабом Красносельского сектора. Возможный организованный отвод сил на Пулковскую позицию, о чем командующий 42-й армией докладывал в штаб Ленфронта, был невозможен.
Наступление 58-й пехотной дивизии развивалось следующим образом. Еще ночью противник смог захватить вокзал в Красном Селе силами 209-го полка. В утреннем наступлении должны были участвовать 209-й полк на левом фланге и 154-й полк на правом. Их продвижение развивалось быстро и без сильного сопротивления со стороны бойцов Красной Армии.
Дивизия в течение 12 сентября выполнила свои основные задачи, к 19 часам в штаб ГА «Север» сообщили, что северная часть Красного Села захвачена, но из-за сильного сопротивления на участке 1-й пехотной дивизии артполк 58-й пехотной дивизии был передан соседу. В результате 58-я дивизия перешла к обороне в Красном Селе. Это было отражено в донесениях в штаб Ленинградского фронта следующим образом: «К 16 часам, после неоднократно отбитых атак, противник захватил вокзал и южную половину города». Однако у А.П. Крюковских борьба за Красное Село описывается как борьба за каждый дом, а бой за вокзал, по его словам, продолжался более десяти часов.
Командование Ленинградского фронта констатировало, что неправильно оценило обстановку и между родами войск отсутствовало взаимодействие. Противника не удалось остановить в границах укрепленного района, теперь он вышел к последнему рубежу обороны города. Мало того, такой достаточно хорошо укрепленный и выгодный для обороны участок, как рубеж Красное Село – Дудергофские высоты, был сдан противнику без активного сопротивления. Особенно тяжелыми последствиями грозила именно потеря самого Красного Села и Дудергофских высот. Противник после овладения ими мгновенно выходил на все основные шоссе, ведущие в город и к Пулковским высотам. Однако овладеть с ходу этим, последним, рубежом обороны города не хватало сил. Тем более что только начавший наступление 28-й армейский корпус начал терпеть неудачи с самого утра 12 сентября.
В штабе Ленинградского фронта планировали также помимо нанесения контрудара наступающей немецкой группировке около Красного Села занять частично подготовленный рубеж обороны от Стрельны до Пулковских высот.
Днем 12 сентября, в 13 ч. 15 мин., было отдано боевое приказание № 0032, согласно которому командиру только что сформированной 5-й дивизии народного ополчения предписывалось занять к 18 часам 12 сентября полевую укрепленную позицию на участке Константиновка – Пулково и поступить в подчинение 42-й армии. Таким образом, перед наступающими немецкими подразделениями должен был образоваться заслон. Однако о том, что противник уже выходит к Пулковскому рубежу, в штабе 42-й армии сведений не имели.
Правда, надо отметить, что немцы вполне могли упредить и эти меры советского командования. Но противник вынужден был поначалу отложить наступление, из-за того что на правом фланге 36-й мд локтевой связи с соседом не было. Подразделения 1-й танковой дивизии еще не успели подойти, правый фланг 36-й моторизованной дивизии был открытым. С левого фланга подтягивались подразделения 58-й и 1-й пехотных дивизий 38-го армейского корпуса.
Это дало очень важную отсрочку, ведь пока противостояли немцам лишь разрозненные группы бойцов и остатки 500-го стрелкового полка, а подразделения 5-й дивизии народного ополчения лишь занимали позиции. Всего 12 сентября в Пулково было собрано до 900 человек из состава 500-го полка. Эти люди, по свидетельству участников событий, были почти небоеспособны. Тем не менее перед полком была поставлена задача – уничтожить противника у поселков Рехколово и Синда, южнее главной Пулковской высоты.
В район деревни Финское Койрово из-под Колпино был переброшен 2-й стрелковый полк 5-й ополченческой дивизии. При этом данный район оставался всего лишь местом сосредоточения, далее полк предполагалось перебросить в район Горелово.
В этот же район, обходя уже захваченное Красное Село, выходила 1-я пехотная дивизия. Получалось, что полк ополченцев могли бросить прямо навстречу наступающему противнику. Сам командир полка 5-й дивизии, полковник С.И. Красновидов, позже вспоминал, что, когда ему была поставлена эта задача, а делал это сам командующий 42-й армией, последний был крайне растерян и плохо владел собой и ситуацией.
36-я моторизованная дивизия начала запланированное наступление в 14 ч. по берлинскому времени, и поначалу оно развивалось успешно, но вскоре у дер. Венерязи противник вступил во встречный бой с бойцами 2-го полка 5-й дивизии НО. По словам С.И. Красновидова, получилось так, что 2-й полк 5-й дивизии был практически рассеян по фронту от Горелово до северной окраины Красного Села. Однако его бойцы на время остановили немцев. И только в ночь на 13 сентября прибыли 1-й и 3-й полки 5-й дно, занимая оборону в первую очередь на Пулковских высотах.
Несмотря на неожиданное сопротивление, 118-му полку 36-й мд удалось выйти к Волхонскому шоссе: один его батальон перерезал шоссе, другой находился южнее деревни Финское Койрово. Таким образом, немцам удалось выйти на рубеж по шоссе от поселка Володарского до Пушкина.
12 сентября 1-я танковая дивизия силами 1-го батальона 113-го мотопехотного полка захватила Рехколово и вышла к перекрестку дорог у дер. Малые Кабози и Бол. Виттолово (буквально в нескольких километрах от Пушкина и Пулковской обсерватории), откуда открывался путь на Пушкин и прямо к Пулковским высотам. Подразделения дивизии оттеснили батальоны 500-го стрелкового полка и остатки 268-го пулеметно-артиллерийского батальона. В дальнейшем дивизия должна была нанести удар в направлении Александровской и захватить ее. Но из-за того, что 50-й армейский корпус оказался не в состоянии справиться с укреплениями Красногвардейска, вырвавшаяся вперед 1-я танковая дивизия оказалась с открытыми флангами.
Тем более что одна боевая группа дивизии в этот момент все еще вела бой в районе поселка Тайцы. А к Пулковским высотам вышла лишь небольшая часть сил дивизии из состава отряда, захватившего Дудергофские высоты.
Таким образом, прорвать с ходу Пулковский рубеж у противника не получилось. За день боев 36-я мд потеряла 47 человек убитыми, 146 ранеными и 13 пропавшими без вести, а потери 1-й тд составили 25 человек убитыми и 67 ранеными. Потери 500-го стрелкового полка составили около 40 % за 11–12 сентября, один его батальон был отведен в Пулково. Два комбата были убиты.
Штаб 41-го моторизованного корпуса, тем не менее, оценивал сложившуюся ситуацию довольно оптимистически. В журнале боевых действий корпуса и в донесениях в штаб 4-й танковой группы есть довольно показательная оценка ситуации со стороны штаба. В ней говорилось, что по всем признакам противник потерял волю к организованному сопротивлению и удалось прорвать внешнюю и внутреннюю линии обороны города первым энергичным ударом, следовательно, появляется вполне реальная возможность силами передовых подвижных отрядов неожиданно овладеть южной частью Ленинграда. Это дает возможность на уничтожение индустриального потенциала и самого города. Сопротивление войск Ленинградского фронта оценивалось как слабое, единственным стимулом к сопротивлению, по мнению противника, была боязнь комиссаров. Как видно из дальнейших событий, это было чрезвычайно оптимистично.
Из штаба 4-й танковой группы им ответили, что так как наступление соседей развивается неудачно (имелся в виду 28-й армейский корпус, застрявший у Колпино), то далее на север линии шоссе Пушкин – пос. Володарского наступления вести не следует. Также предполагалось повернуть 1-ю тд на юго-восток, на Пушкин и Александровку.
К концу дня 36-я моторизованная дивизия выполнила основную задачу для 41-го корпуса. Вновь дивизия оказалась на острие наступления, и теперь ее полки стояли у самого подножия Пулковских высот. Рубеж Волхонского шоссе был занят. Но так как соседи (58-я пехотная и 1-я танковая дивизии), находящиеся на флангах, продвинуться не смогли, штаб дивизии принял решение закрепиться и ждать.
Тем временем в 12 часов дня по берлинскому времени состоялся разговор между начальником штаба ГА «Север» и Ф. Гальдером. Несмотря на то что вопрос передачи подвижных соединений 4-й танковой группы не подлежал обсуждению, о том, чтобы останавливать наступление, для того чтобы начать переброску, речи не было. И Гальдер особо подчеркнул это. Предполагалось сначала выполнить приказ, а потом начать переброску. При этом штаб ГА «Север» должен был держать ОКХ в известности о действиях войск и ходе боевых действий. Переброска должна была начаться с 15 сентября[73]. В дополнение к этому немецкое командование ждал чрезвычайно неприятный сюрприз на следующий день.
