Александр Неменко - Первый штурм Севастополя. Ноябрь 41-го
Этот фрагмент состоит из ошибок и неточностей. Для начала, сквозная нумерация рот была введена в бригаде намного позже. На момент атаки не было, например, «8-й роты», была «2-я рота 3-го батальона». Далее, начарт 8-й бригады майор И.Н. Сметанин 3-м батальоном на тот момент не командовал. Капитан Ф.И. Линник на тот момент майором еще не был и атакой не командовал, но это мелкие неточности, не влияющие на понимание происходящего. Важно другое – первыми атаковали не немцы, а именно советские части. Откуда взяты данные об атаке немцев, непонятно.
Достаточно много неточностей и в книге П.А. Моргунова, который, описывая события этого дня, в своей книге указывает:
«3 ноября противник упорно атаковал и на других участках фронта в районе Дуванкойского узла обороны. Ему удалось обойти наши артиллерийские доты и поздно вечером захватить д. Заланкой. 3-й полк морской пехоты вынужден был несколько отойти, но остановил дальнейшее продвижение гитлеровцев, бросив в бой прибывшие еще накануне 19-й батальон морской пехоты и батальон из личного состава ВВС»[175].
На самом деле батальоны ВВС и 19-й БМП к описываемым событиям отношения не имеют. Деревня Заланкой, о которой пишет П.А. Моргунов, находилась на юго-востоке от д. Дуванкой, а позиции батальонов 19-го и ВВС находились на плато Кара-Тау, северо-восточнее д. Дуванкой.
Их расположение в этот день фиксируется однозначно на краю плато Кара-Тау над левым флангом Дуванкойского узла сопротивления, т. е. почти в 4 км. Причем эти данные подтверждаются и самим П.А. Моргуновым, который в другом месте своей книги указывает их позиции на плато. Приведенные примеры показывают, что по первым дням обороны много разночтений.
Попробуем разобраться в событиях, взглянув с другой стороны. Из журнала боевых действий немецкой 132-й ПД: «С раннего утра последовали сильные контратаки противника против фронта 437-го полка и разведывательного батальона с западного, юго-западного и юго-восточного направлений. Атаки поддерживались очень сильным артиллерийским огнем»[176].
Таким образом, первыми атаковали все же советские войска. С западного и юго-западного направлений атаку вела 8-я бригада морской пехоты (3-й и 4-й батальон), с юго-востока – 19-й батальон и батальон ВВС.
Эти данные вполне соотносятся с воспоминаниями участников событий со стороны наших войск. Из воспоминаний Л.Н. Ефименко: «Учитывая сложившуюся обстановку, командование бригады приняло решение захватить высоту 158,7. С захватом этой высоты бригада получала возможность просматривать оборону противника на значительную глубину. Для выполнения этой задачи были выделены по одной роте от 3, 4 и 5-го батальонов и одна пулеметная рота. Для поддержки были выделены 203-мм батарея № 10 и 76-мм зенитная батарея № 227. Во главе рот были поставлены опытные и находчивые командиры лейтенанты Тимофеев, Удодов, Поляков»[177].
Правда, и в этом фрагменте есть неточности. Например, л-т Тимофеев командовал не ротой, а взводом, и был назначен командиром роты уже в ходе атаки. Лейтенант Удодов (по его же воспоминаниям) в атаке не участвовал, а совершал рейд за сбитым немецким самолетом, приземлившимся недалеко от советских позиций.
Но главное в том, что фрагмент подтверждает, что именно советские части атаковали первыми. Из доклада В.Л. Вильшанского:
«К 4 час. 30 мин. роты вышли на исходные рубежи. После короткого артиллерийского налета, по сигналу командира 4-го батальона, роты одновременно и быстро начали движение по направлению к окопам противника. Однако крутые склоны замедлили движение бойцов. Поэтому артиллерийские батареи перешли на методический огонь. Батареи перешли на методический огонь. Несмотря на сильный огонь противника, роты 4-го и 5-го батальонов достигли юго-западных скатов высоты 158,7.
Рота 3-го батальона, не выдержав сильного огня противника и понеся потери, отошла в исходное положение. Противник, заметив неуверенное поведение роты, бросился в атаку на отходившую роту. В этот момент командир соседней роты 3-го батальона лейтенант Л.И. Зак-Заков, находившийся в одном из взводов своей роты скомандовал: «Взвод, за мной!» и контратаковал противника. В короткой схватке были нанесены тяжелые потери противнику, и он был вынужден отойти. Свое отступление противник прикрыл минометным огнем, и разрывом мины молодой коммунист Зак-Заков, выпускник КУБО был убит»[178].
В музее НМГООС сохранились схемы-приложения к докладу В.Л. Вильшанского. На схеме 19-й батальон и батальон ВВС отсутствуют в принципе, деревня Дуванкой оказывается на территории, занятой противником и т. д., схема, таким образом, дает лишь приблизительное понятие о расстановке советских частей.
3 ноября обстановка на участке 8-й бригады морской пехоты
Вместе с тем и 19-й батальон, и батальон ВВС продолжали бой за высоту над флангом Дуванкойского узла. Поддерживали эти атаки и бойцы 17-го батальона. Из журнала боевых действий немецкой 132-й дивизии:
«По сообщению разведывательного батальона – в 8.00 последовали сильные контратаки противника с юго-восточного направления в направлении лесистой возвышенности северо-западнее Сюрени. Вследствие этого был дан приказ 436-му полку выйти в район высоты 259,5 для прикрытия восточного фланга и выдвинуться частями вперед вправо»[179].
Разведывательный батальон 132-й ПД (отряд Киршнера) располагался левее (восточнее) 437-го полка, вдоль края плато, ниже его как раз располагались позиции 17-го батальона, который в случае атаки наверх на плато, двигался бы как раз с юго-восточного направления, но точных данных по этому вопросу нет.
Как указывает журнал боевых действий 132-й ПД, «атаки были отражены с большими для противника потерями». Но эти атаки не позволили противнику прорваться в долину Бельбека. Как указывает журнал: «Прорыв 437-го пехотного полка через долину реки Бельбек для образования плацдарма южнее его в настоящее время еще не представляется возможным».
Во второй половине дня произошло еще одно боестолкновение. П.А. Моргунов пишет: «К вечеру 3 ноября враг при сильной поддержке танков, артиллерии и авиации снова перешел в атаку на участке Местного стрелкового полка и на левом фланге 8-й бригады. Здесь действовали части 132-й немецкой пехотной дивизии и подразделения бригады Циглера. Они наступали от деревень Кача и Аджи-Булат в направлении д. Мамашай против Местного стрелкового полка и батальона полковника Касилова, а также восточнее д. Аджи-Булат и западнее д. Идеш-Эли в направлении д. Аранчи против 8-й бригады. На всем этом участке разгорелись ожесточенные бои, в которых наши войска проявили стойкость и решительность и отразили атаки противника»[180].
На самом деле боя как такового не было. Отсеем ложную информацию, используя немецкие данные. Противник указывает, что он отступил без боя и продвижения не имел. В направлении д. Мамашай атаковал усиленный 2-й батальон 436-го полка. Атака была остановлена огнем 10-й береговой батареи, которая произвела 6 стрельб, выпустив 156 снарядов. Огонь велся по д. Ак-Шейх и по дороге, ведущей от д. Аджи-Булат на Мамашай. Огонь велся с дистанции 44 кабельтова, т. е. противник был обстрелян в районе совр. п. Андреевка. Это означает, что непосредственного соприкосновения с противником у защитников Севастополя не было.
В ночь с 3 на 4 ноября 1-я рота 1-го батальона 8-й бригады предприняла вылазку в сторону немецких позиций в долине р. Кача.
Допрос пленного л-та Бабошина (из документов отдела 1С немецкой 132-й ПД): «Флотский лейтенант Бабошин Юрий Алексеевич 1920 г.р. из Архангельска, жил в Москве. Отец служит в Наркомате флота. Окончил высшее военно-морское училище Черноморского флота (скорее всего, ЧВВМУ им. Нахимова) в этом году и получил звание лейтенант. Служил на лидере «Москва», затем на крейсере «Коминтерн». В конце сентября 1941 г. получил назначение командиром 3-й роты 8-й бригады морской пехоты. Задачей бригады являлась охрана побережья в районе Новороссийска. 29.10.41 г. бригада на теплоходе «Украина» была переброшена в Севастополь. Совершив переход, 1.11.41 г. их подразделение заняло позицию в районе Калымтай. В ходе ночного боя с 3.11.41 на 4.11.41 г. он попал в плен…
Опыт боевых действий у бригады минимален. Бригада состоит из 4 батальонов по 1000 человек в каждом. 1-й и 2-й батальоны формировались в Анапе, 3-й и 4-й в Геленджике. Его батальон состоит из 4 стрелковых рот и одной пулеметной роты…»
Описание боя сохранилось в воспоминаниях Н.Г. Костина: «Во второй половине деревни противник установил в высоком двухэтажном доме пулемет, а автоматчиков разместил по домам, стали сильно выводить из строя товарищей из нашего батальона. Были вызваны командиром батальона 33 человека комсомольцев, и передними была поставлена задача выбить немцев и снять пулемет. Вооружившись гранатами и бутылками с зажигательной смесью, под командой Бондаренко и командира 2-го взвода Михайлова, из садов зашли и стали забрасывать бутылками и гранатами дома, где расположились немцы. Немцы из деревни были выгнаны, но 11 товарищей были убиты, 13 ранены, остальные вернулись»[181].
