KnigaRead.com/

Лидия Богданович - Записки психиатра

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Лидия Богданович, "Записки психиатра" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Наконец, Леонид закончил физико-математический факультет. Ожидания профессора не оправдались. Ничего особенного из много обещавшего студента не вышло. Он стал заурядным преподавателем физики. О большем нечего было и думать. Мешала болезнь.

— Леня! Ты опять сидишь больше положенного. Милый, тебе это вредно.

Больной молча покорялся. Однако иногда он протестовал, и тогда снова, как в былые времена, раскладывал перед собой дорогие сердцу записи и мысли летели легко и свободно, но радость творческой перспективы заслоняла болезнь.

Однажды произошла встреча, которую Нежин не мог предвидеть и о которой поэтому не мог предупредить мамашу. Девушка «с черными глазами серны» неотступно завладела всеми его мыслями. Леонид вдруг увидел красоту темного звездного неба и ощутил радость, от которой быстрее билось сердце. И тогда он сказал об этом матери.

— Леня! Да разве тебе можно жениться?

Он решил подождать… Надо ли винить девушку! Она через год вышла замуж за другого.

Огорчение оставило преждевременные серебристые следы на висках Леонида. Иногда он удивлялся тому, что все его считают больным. Физически он ничего не ощущал и чувствовал себя здоровым.

Вскоре произошло опять печальное событие — последняя поддержка в его жизни — мать — умерла.

После ее смерти в связи с гриппом Леонид обратился к врачам, которые снова «нашли сердце». Летом Нежин поехал в Кисловодск. Старый, опытный доктор начал изучать больного. Было проделано все, что полагается: различные анализы, рентгеновские снимки, электрокардиограмма, многократные измерения кровяного давления.

Порозовевший от горного воздуха и щедрых лучей солнца, Леонид снова сидел у врача в кабинете.

— Должен вам заявить с полной ответственностью, что ваше сердце абсолютно здорово. И сомневаюсь, было ли оно больным. Может быть, после перенесенного воспаления легких у вас и наблюдалось временное, так сказать, функциональное заболевание сердца. Но ведь было это много лет назад. Все давно прошло…

Нежин ушел от врача растерянный, почти оглушенный. Он и сам не чувствовал никаких симптомов сердечной болезни и в то же время не мог, отказывался верить своему здоровью.

В Москве он пошел на прием к профессору, у которого когда-то был еще с матерью. Профессор сильно постарел и, конечно, давно позабыл о больном студенте. Он внимательно выслушал Нежина и сказал:

— Так вы, говорите, болели? Может быть… Сейчас от болезни и следа не осталось. Советую вам купаться в реке. Если плаваете, можете участвовать в состязании. Уверен, что ваше сердце выдержит все.

Итак, болезни больше не было. Но не было и радости. Леонид вернулся домой совершенно разбитый. Здесь раз и навсегда заведенный порядок не менялся годами. В этих комнатах все было приспособлено к тому, чтобы щадить здоровье больного.

Мягкие суконные туфли. Темнозеленый абажур. Тишина. Полумрак. Не было здесь только того, что так мучительно искал Нежин. Вся его жизнь прошла в предосторожностях, опасениях, тревогах, страхе перед мнимой болезнью. Светлый путь научного творчества прервался. Личное счастье похоронено под ворохом врачебных диагнозов и заключений. Не знал он радости вдохновенного труда, бодрости после занятий спортом, поэзии любви. Все ушло. И вдруг — здоров!

Больному сразу трудно отрешиться от болезни.

Прошла ночь. Солнечное утро проникло узкой полосой сквозь темные бархатные шторы окна.

Леонид потянул за шнур блока. Шторы бесшумно поползли вверх. Он прошелся по комнате и, подойдя к окну, настежь распахнул его. В комнату ворвался свежий воздух.

— Давно бы надо так!

На ясном голубом небе выделялся силуэт рубиновой кремлевской звезды.

— Потеряно целых десять лет! Обидно. Но ведь не все потеряно! Жизнь всегда может дать новые весенние, зеленые побеги!

* * *

Этот случай кончился сравнительно благополучно. Сравнительно потому, что некоторые мнимые болезни тянутся на протяжении всей жизни «больных», коверкая их судьбу и судьбу окружающих людей.

Древнейшая медицина Востока еще за два тысячелетия до нашей эры говорила: «Три орудия есть у врача: слово, растения и нож». Слово ставилось на первое место.

Практически слово врача может оказать либо полезное, либо вредное действие на человека. Слово врача может породить у больного неправильные представления о болезни, ухудшить его состояние, вызвать длительную болезненную реакцию. Слово врача иногда оказывает решающее влияние на течение и исход болезни. Имеется много научных работ на тему о том, как по вине врачей возникают мнимые болезни. Известен термин «иатрогенный»: сочетание древнегреческих слов: iatros — врач и genao — произвожу. Болезнь, внушенная врачом.

Терапевт Р. А. Лурия в своих работах приводит следующий печальный факт. Одна больная лечилась у известного клинициста. Он установил у нее компенсированный порок сердца и не раз, как говорила сама больная, спасал ее. Однажды он шутя сказал: «Вы можете вообще не беспокоиться о своем сердце — раньше меня не умрете, а если умрем, то вместе».

На следующий день клиницист скоропостижно скончался. Больная об этом узнала. Вызванный на дом врач нашел ее в состоянии крайнего волнения. Больная говорила:

— Я знаю, что должна умереть.

Через несколько часов работа сердца, действительно, резко ухудшилась, и к вечеру больная умерла. Слова знаменитого врача сыграли печальную роль. Видимо, больная оказалась чрезмерно внушаемой, и сильное волнение прекратило ее жизнь.

Мы знаем много мучеников, без конца измеряющих кровяное давление, температуру, пульс. Кто сотворил этих мучеников? Конечно, мы, врачи. Слово врача играет первостепенную роль. Но значение имеет и почва, на которую падает слово. Врач любой специальности должен быть хорошим психологом. Между тем психологическая сторона болезни иногда остается вне поля зрения.

НЕ ХОЧУ

Плач и шум в нервно-психиатрическом диспансере можно услышать нередко, но на этот раз рыдание больной в соседнем кабинете выходило из рамок обычного.

Кто-то плакал долго и горестно.

Я пошла туда, чтобы узнать, в чем дело.

Красивая, но очень худая женщина продолжала всхлипывать, как ребенок.

Медицинская сестра поднесла ей в маленьком стаканчике валериановые капли. Она выпила, осушила глаза платком и, грустно кивнув головой врачу, ушла. Врач Белова, работавшая психиатром восьмой год, смущенно улыбнулась и рассказала мне следующее.

— Несколько лет назад, когда я была ординатором клиники, ко мне в отделение поступила вот эта самая женщина, инженер-конструктор Софья Ильинична Купельская. Она была беременна. Поступила Купельская с диагнозом «депрессия» и утверждала, что готова на все жертвы, только не на сохранение беременности.

— Не хочу! Одна эта мысль приводит меня в ужас, — говорила она. — Я на ответственной работе. Необходимо закончить сложнейшую новую конструкцию автомобиля. От меня зависит многое, а вы хотите, чтобы я выбыла из строя на целый год. Это немыслимо. Это позор! Не хочу!

— Правда, я тогда стремилась ей внушить, что она не только инженер-конструктор, но и женщина, которая должна прежде всего выполнить долг, уготованный природой… и Родиной… Привела даже цитату отца медицины Гиппократа о том, что «неродящая женщина подобна пустоцвету».

— Оставьте доктор! Это ко мне не относится… — с раздражением отвечала она.

— И знаете, — продолжала рассказывать доктор Белова, — я тогда ее пожалела, направила на абортную комиссию, но все говорила: — Смотрите, Софья Ильинична, пожалеете, раскаетесь в «не хочу». Если разобраться, так ваше нервное расстройство — депрессия — зависит в значительной степени от «не хочу». Эта мысль вас тревожит и горит в вашем мозгу, как постоянный неугасимый очаг. Оттого вы страдаете бессонницей, не можете работать, угнетены, усиливается чувство тошноты…

— Нет, этому причина только беременность… — утверждала больная.

Когда Купельская недели через две после операции пришла ко мне показаться, она действительно выглядела бодрой и здоровой. «Не хочу» больше не было для нее тяжкой проблемой. А через два месяца я ее не узнала на улице, такой бодрой, цветущей и жизнерадостной она мне представилась. Я тогда думала: «Может быть, она и права…»

— У нее так и не было детей? — спросила я.

— Нет. А недавно иду я по улице Горького со своей шестилетней толстушкой дочкой Лелей, вдруг к самому тротуару подкатывает новенькая «Победа», открывается дверца и меня окликают. Я не сразу узнала в истощенной, бледной женщине, выглянувшей из автомобиля, Купельскую. Она предложила нас подвезти.

— А это ваша дочь? — был ее первый вопрос, и я почувствовала в тоне ее голоса и удивление, и досаду, и нескрываемую зависть…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*