Николай Михайлов - Над картой Родины
А самое лучшее, когда река и водой обильна и течет с большим уклоном. Тогда Q и Н стóят друг друга. Пример — Ангара. У Волги сток в два раза больше, зато уклон в три раза меньше.
Плохо, когда сток у реки неравномерный — приходится то выключать часть турбин, то сбрасывать излишек воды через плотину. И тут Ангара — на высоте. Она вытекает из Байкала, а зеркало его так велико, что ни таяние снега, ни засуха, ни ливни, буде они случатся, не могут сильно поколебать стока его вод в Ангару. На Днепре у Киева наибольший сток разнится от наименьшего в 248 раз, а на Ангаре у Иркутска — только в 6. Реки, вытекающие из озер и водохранилищ, особенно удобны для постройки гидростанций.
Сила речных потоков огромна, и она не иссякает. По мощности рек Советский Союз стоит впереди всех стран: общая мощность только больших наших рек достигает 300 миллионов киловатт. Она могла бы пустить в ход несколько сот Днепрогэсов.
Наша Родина — великая речная держава.
По рекам шел и обживал страну русский народ. Рубил города на яру, смолил и спускал на воду челны, расширял свои пределы. Вместе со Святославом бился на волоках и порогах, за Ермаком плыл в Сибирь, с Москвитиным и Поярковым выходил к тихоокеанским берегам.
Реки «реяли», вились по стране, побеждая ее бескрайность, уравновешивая ее тысячеверстные сухопутные пространства. Они поили и кормили. Крутили жернова, мололи хлеб. Обрамляя поля и леса, тешили взор. Давали прохладу жарким континентальным летом.
Река стала в сознании русского человека «реченькой», «матушкой», «красою природы».
Миновали века. Изменилась страна, изменилась, ушла вперед жизнь. Однако любовь к реке у нашего народа не иссякла, нет.
Сбежать с кручи берега, чуть остыть — и упасть в шуме холодных брызг, нырнуть, коснуться дна, не закрывая глаз, не зажимая ушей. И поплыть, чувствуя собственную легкость, не поддаваясь течению…
Хорошо, но любовь наша стала более деятельной, активной — повзрослела, поднялась. Достичь из Москвы пяти морей, взломать ледоколом речной лед среди зимы, напоить иссохшую пустыню, запереть поток стеной плотины и воздвигнуть самую большую гидростанцию в мире!
РАЗНООБРАЗИЕ
Равнины и горы, моря и реки, леса и степи — в могучих проявлениях прошла перед нами природа Советского Союза. Мы поразились обширности, восхитились разнообразием, прониклись величием любимой Родины.
Любовь наша к Родине слагается из сознания, что в Советской стране утвержден справедливейший общественный строй, который берут для себя образцом народы мира; из сознания, что мы — участники великой коммунистической стройки; из непоколебимой веры в гений нашего народа, создавшего могучее государство и способного на пути к победе выдержать все испытания; из уважения к тому героическому и славному, что было в нашем историческом прошлом.
И еще — из любви к самой нашей земле, из любви к тому ландшафту, что создан вокруг нас воздействием энергии родного народа на родную природу.
Страна наша — дело трудолюбивых рук народа, результат приложения его творческого гения. Поля на месте раскорчеванного леса, осушенные болота, перегороженные плотинами реки, громады городов — все это наше достояние, наше культурное богатство. Образ родной страны живет в нас как и вся великая отечественная культура, как стих Пушкина, как мотив Глинки, как штрих Репина, как мысль Ленина.
Один русский публицист прошлого века говорил: «Человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее». Конечно, ведь наша страна — это мы сами, а самих себя мы обязаны знать.
Картины родной природы с раннего детства входят в наше сознание. Они навсегда остаются в нем и питают наше чувство любви к Родине. Мы любим, как любил Лермонтов, «ее лесов безбрежных колыханье, разливы рек ее, подобные морям». Наш мысленный взор с любовью видит «на холме средь желтой нивы чету белеющих берез…».
Где бы ни жил в нашей стране человек, везде ему есть что любить, чем гордиться. Если ты родился и вырос в степи, всю жизнь бережно носишь в себе память о ее бескрайной шири, о золотом ее просторе, Если провел детство в горах, никогда не забудешь крутых вершин, пенистых рек. Если рос среди лесов, радует зелень деревьев, родной напев слышишь в шума листвы.
Но, продолжая нежно лелеять в своей памяти родимые места, ты с ростом гражданского чувства больше и больше простираешь любовь на всю страну, которая живет одной жизнью с тобой.
Да, близка русскому сердцу чета берез на холме. Но разве грохот морского прибоя в Крыму или на Курилах не прекрасен? Разве может что-нибудь сравниться по красоте с бирюзовым озером в тянь-шаньской долине, поросшей темно-зелеными елями? Разве не волнует душу вид снежных вершин на Кавказе или на Памире, когда в час заката, уже в сумерках, их сверкающая белизна окрашивается пурпурно-розовым цветом? Вся страна согрета нашей сыновней любовью.
В старое время заезжие иностранцы распространяли легенду о бледности и убогости природы в России. Коммивояжеры империализма страшились, что народ-богатырь поднимется во весь рост и не даст себя грабить; клеветой они старались его принизить. Замысел был давний: еще два столетия назад русский историк и географ Василий Татищев негодовал, что сочинения иностранцев о нашем отечестве «неправдами и поношениями наполнены». А дворянская и буржуазная интеллигенция России, боясь собственного народа, охотно повторяла чужую хулу.
Бывало, если увидят красивое место, говорят: «как в Швейцарии», Под именем «Русской Швейцарии» слыл у дачников наш холмистый Звенигород. Самый лучший курорт был всего лишь «русским Давосом». И даже склон к Яузе в московских Сокольниках, где катались на лыжах, тоже назывался не иначе, как «Швейцарией»…
Альпы, слов нет, хороши. Но сколько у нас гор и красивее и грандиознее! Монблан среди великанов нашего Памира или Тянь-Шаня был бы горой самой заурядной.
Книги, написанные в чужих странах, старались прославить североамериканские прерии. Но им и раньше нельзя было сравняться с нашими степями ни просторами, ни плодородием, а ныне тех прерий вовсе не осталось — они опустошены, обеспложены. Капитализм истощил когда-то урожайную землю, на больших пространствах превратил ее в пустыню.
Книги, переведенные с другого языка, много рассказывали о горячих фонтанах Исландии. Гейзеры открыты и у нас. На Камчатке струи кипящей воды со свистом взлетают в тучах пара и рассыпаются брызгами. Вокруг всегда тепло, и даже зимой среди снежных сугробов синеют фиалки.
В устье Волги расцветает лотос, такое же растение есть в Индии. В предгорьях Копет-Дага вода течет на поля по подземным каналам — кяризам, как в Иране. На Мурмане есть фиорды вроде норвежских. На Земле Франца Иосифа лежит ледяной панцырь, как в Гренландии. В уссурийских лесах живут тигры ростом не меньше бенгальских. Там мы встретим в составе отечественной фауны тибетского медведя, японского ибиса, китайскую кукушку, индийскую иволгу. В Амурский залив заплывают летающие рыбы тропических морей. В Кара-Кумах обитает барханный кот, как в Сахаре. В Таджикистане растет сахарный тростник, а на Курилах и Сахалине — бамбук…
Нигде нет такой обширной площади плодороднейшего чернозема — «царя почв», как говорил великий русский почвовед и географ Василий Васильевич Докучаев. Чернозем в СССР покрывает пространство, в четыре раза превышающее Францию.
Нигде нет такой огромной площади леса — до миллиарда гектаров. Она равна всей территории США вместе с Аляской. У нас — треть лесов мира. Нигде нет такого обилия растений: в нашей стране — около половины всех известных на земном шаре ботанических семейств.
Нигде нет таких рыбных богатств — в водах Советского Союза больше тысячи видов рыб, четвертая часть этих видов — предмет промысла.
Наш Байкал — самое глубокое озеро в мире, а Каспий — самое крупное.
Самый большой в мире долинный ледник — тоже в СССР. Это ледник Федченко на Памире. Он течет среди гор ледяной рекой на протяжении 70 с лишним километров. Растай он сразу — и Аральское море поднимется на 4 метра.
Наша страна занимает первое место на земном шаре по длине речной сети. И первое место по общей мощности рек. И первое место по числу морей. И первое место по богатству недр.
Велика наша страна, но не только велика, а и разнообразна. Почти все мировое землеведение можно изучать на примере нашей Родины. Нет в мире государства с более разнообразной природой.
И нас увлекает, вдохновляет, обогащает эта многогранность, многообразность страны. Она повышает ответственность, расширяет задачи.
Правда, у нас, — если не считать таких сильно расчлененных мест, как Кавказ, — меньше дробного разнообразия природы, чем в Западной и Центральной Европе, где пейзажи, пусть не столь сильно, меняются на коротком расстоянии. Наша страна состоит из крупных районов, внутри которых хоть и много местных различий, но в целом ландшафты довольно однородны: украинская степь, западносибирская тайга, равнины Казахстана… Но зато этих крупных районов из-за обширности территории у нас так много, что в итоге Советская страна по разнообразию природы выходит на первое место среди всех стран земного шара.
