Анатолий Терещенко - «Оборотни» из военной разведки
Резун продолжал встречаться с Фурлонгом, получая от него материалы по военно-политическим вопросам, которые высоко, на первый взгляд, оценивались местным начальством — руководством резидентуры. Но со временем из Москвы стали поступать данные, что материалы от англичанина не глубокие, поверхностные, а иногда и просто дезинформационные. Резиденту было высказано сомнение в добропорядочности англичанина и предложено тщательно проверить источник информации.
6 июня 1978 года эти указания генерал Александров разъяснил Резуну, что не могло не вызвать у него сильного беспокойства. Кроме того, начальник не поощрял труда «с ножницами», а требовал активизации работы с людьми.
— В отношении Фурлонга надо выяснить, наконец, кто же он? — потребовал генерал. — Да, чуть было не забыл, наши коллеги из КГБ получили данные о проявлении повышенного интереса к вам со стороны американцев. Будьте осторожны, вы ещё неопытны в разведке. Бдительность — прежде всего!
И наконец, 9 июня 1978 года, во время инструктажа Резуна по предстоящей встрече с Фурлонгом, в кабинет Александрову позвонил резидент КГБ. В телефонном разговоре шла речь о совместных мероприятиях по откомандированию в Советский Союз какого-то дипломата. Потом инструктаж был прерван вызовом генерала к послу.
Капитан долго ожидал возвращения начальника, но когда тот пришел, то, как показалось Резуну, быстро завершил беседу, что ещё больше насторожило его. Рабочий день не клеился, в голове всё шло кувырком. Холодный пот то и дело выступал на лбу и висках. В голове засела, как заноза, мысль — разговор идет явно о нём. Предположил, что его раскололи «ближние соседи» (т. е. сотрудники КГБ).
Резун так испугался, что его шатало, подташнивало, а привычную розовость лица сменила бледность, переходящая в мертвенную серость. Еле дождался конца рабочего дня и заспешил домой.
— Что с тобой, Володя? — вскрикнула Татьяна. — На тебе лица нет, на себя не похож. Что случилось?
— А, ну их к черту. Вызывал Александров, зло упрекнул меня за то, что я якобы общаюсь без дела с иностранцами. Отматерил, а потом выгнал из кабинета. Чувствуется, накапали гэбисты. Кстати, я слышал разговор, — наверное, офицера безопасности с шефом. Говорили о срочной отправке завтра неизвестного сотрудника в Союз. Речь идет наверняка обо мне. Я всё проанализировал, — кандидат на «вылет» из Женевы только я. А в Центре разбираться не будут, отправят в Сибирь или на Дальний Восток в армию.
— Кем? — спросила перепуганная жена.
— Ротным, а может, выгонят совсем.
— Как же так? Сходи к Александрову. Сколько ты помогал его жене. Объясни ему, что это сплетни.
— Поздно…
Он кричал, ругался, катался по дивану.
Вечером того же дня швейцарский агент английской разведки Шварцбергер вызвал срочно на связь своего хозяина О'Брайна. Встретились в небольшом ресторанчике. Местный контрразведчик поведал негласному шефу, что его техническая служба записала взрывной разговор в семье подконтрольного. Начальники советского дипломата собираются откомандировать его срочно, завтра же в Москву.
— Не может быть! — вырвалось у Тира. Он понимал, что это и конец его карьеры. Было двенадцать часов ночи… Резидент бросился к машине. Через десять минут влетел в кабинет и вызвал Гордона. Рассказал ему ситуацию.
— Что будем делать?
— Есть сильный вариант — склонить Резуна с женой к невозвращению в Россию и сделать его политическим перебежчиком, — ухмыльнулся Гордон, явно довольный своим экспромтом.
— А если он не захочет?
— Помочь ему.
— Как?
— Состряпаем якобы перехваченную и расшифрованную нами телеграмму советскому послу. Покажем её «Наполеону» — и весь сказ.
На том и порешили. Ночью они приехали на квартиру к перепуганному и изможденному Резуну и объяснили ситуацию. Показали телеграмму, в которой требовалось срочно откомандировать Резуна в Москву. Владимир не колеблясь принял план побега. Татьяна заупрямилась и стала возражать. Заплакала. Тогда он ей зачитал телеграмму.
— За что? Ты же не виноват… как такое могло случиться? А может, ты всё же что-то натворил?
— Клянусь!
Татьяна разрыдалась. Ей подали содовой воды с таблеткой неизвестного успокоительного препарата. Через несколько минут она впала в полусонное состояние и стала совершенно безразлична к происходящему.
— Быстрее, Володя, а то могут прийти за тобой, — припугнул россиянина Тир. — Вещей никаких не берите. Скорее в машину.
В полночь две автомашины отъехали от дома в неизвестном направлении…
Следует заметить, Резун был уверен, что англичане его примут, выдадут вид на жительство, а со временем он с семьей станет и подданным Великобритании, получит гражданство. В квартире остались водительские удостоверения, дипломатические паспорта, одежда и другие предметы, свидетельствующие о торопливых сборах беглецов, а также коллекция любимых оловянных солдатиков.
После побега советского офицера несколько дней молчала западная пресса. Английские власти тоже не торопились обнародовать этот факт. Потом, спустя месяц, появилось сообщение о перебежчике Резуне, попросившем политическое убежище в Великобритании.
И началось… Сначала его робкие интервью, выступления со статейками в периодике. Потом тонюсенькие книжонки с потоками лжи о личном составе ГРУ, спецназа, КГБ, и вот уже всплывает 350-страничная, набранная крупным шрифтом «для солидности», книга «Ледокол», где много такого, с чем можно поспорить, не согласиться, отвергнуть с негодованием из-за клеветничсства и пасквилянства.
Именно спецслужбы навязали «круглолицему мальчику», «абсолютному пулю в разведке», трусоватому по натуре человечишке и сексуальному извращенцу, как писала одна из западных газет, в качестве псевдонима святое для россиян имя — Суворов.
Кстати, Резун ездил к Чертову мосту, который преодолевал настоящий полководец Суворов, а не «закавыченный стратег». Этот визит, по-видимому, тоже повлиял на выбор псевдонима.
Через некоторое время загадочный советский военный разведчик был представлен читателям одной из английских газет как «крупный знаток войск спецназа и всей системы ГРУ Генерального штаба ВС СССР». Постепенно он рос, а вернее, его «росли», — и вот он уже стратег, рассуждающий о тонкостях войны, на которой не был, и задним числом вносит коррективы в приказы полководцев.
«Стратегические исследования» Резуна, — подумал Стороженко, — фактически же не его мысли. Создается такое впечатление, что всё это уже где-то встречал, читал, — в книгах и статьях, вышедших на Западе. А книга «Ледокол» была нужна нашим противникам, — замаячили горизонты окончания «холодной войны» из-за активной работы пятой колонны внутри страны. Специалисты идеологических операций сделали ставку на «труды историка» Резуна.
Почти вся «суворовская» стряпня писана под диктовку разных авторов. Не надо быть даже опытным лингвистом или профессиональным стилистом, достаточно внимательно читать, чтобы сделать утверждение: у книг «Аквариум» и «Ледокол», «Тень победы» и «Последняя республика», «День „М“ и других — разные родители, пытающиеся создать оригинального мыслителя из маленького, случайного человека в разведке».
Как бы его не превозносили зарубежные «специалисты» по ГРУ, — как разведчика чуть ли не от Бога, — но самая объективная оценка самого себя у человека появляется в экстремальной ситуации. Так давайте поверим автору «Аквариума» В. Резуну: «Я знаю, что если меня в Аквариум (ГРУ — авт.) примут, то это будет большая ошибка советской разведки».
Эмоционально, но точно оценил в стихотворной форме поступок предателя его бывший коллега по Швейцарии. Вот фрагмент этого стиха, ходившего по ГРУ.
Когда «Аквариум» творил
И лгал без совести и чести,
Ты душу ложью отравил
И предал тех, с кем клялся вместе.
А сочиняя «Ледокол»,
Став предан Геббельсу без лести,
В грехах Иуду превзошел —
Живых и павших обесчестил.
Что представляешь ты собой,
Твои поступки показали —
Трус, лжец, разведчик никакой,
Не ты — тебя завербовали…
Хотелось бы ещё сказать несколько слов по адресу предательской «правды» Резуна. Вот он поучает: «Вербовка — сложное дело. Как охота на соболя. В глаз нужно бить, чтобы шкуру не испортить. Но настоящий охотник не считает трудностью попасть в соболиный глаз. Найти соболя в тайге — вот трудность».
Не нашел он «соболя» в Швейцарии, его самого, как зверя, подстрелили английские охотники. А в «Аквариуме» играет мускулами, показывает смелость и мужество в общении с иностранцами. Послушать этого петушка, — прямо-таки перед нами вундеркинд, навербовавший корзину негласных помощников из числа бизнесменов и военных. А как оказалось, ничего он не сделал как военный разведчик, а как предатель, — сдал людей, секреты и совесть.
