Елена Белова - Сердце феникса
Но всмотревшись в перемазанные личики, тени под глазами, худые, как спички, пальцы, феникс ощутила что-то похожее на укол в сердце. Детеныши явно были голодны, и голодны настолько, что даже забыли о страхе.
Нездорово блестящие глаза то и дело обращались к столу...
— Хотите поесть - стойте на месте, - негромко проговорила Лина, придушив собственные эмоции на корню. Девчонки закивали, глядя на свою возможную убийцу со смесью недоверия и надежды.
Лина постучала в дверь ванной.
— Подожди! - отозвался ее подопечный почти испуганно, - Подожди, пожалуйста! Я... я сейчас выйду.
— Не спеши, - посоветовала феникс, - Мы скоро вернемся...
Переместив заложниц в их собственную тюрьму, Лина обессилено прислонилась к стене, закрыв лицо руками.
Дура, стерва, идиотка!
Значит, не издевалась ни над кем, да? А это как называется?!
Ты же почти сломала его, дрянь мстительная!
Лина приглушенно застонала в прижатые к лицу ладони, не в силах справиться с вихрем собственных эмоций. Да что же это такое?!
— Тетя, - прошелестел рядом тонкий голосок, - мы же не обижаемся...
Заложницы!.... Так, она что, забыла о заложницах?!
Профессионал!
Соберись, тупица!
Феникс выпрямилась - рывком - выдохнула и, обретя подобие спокойствия, осмотрела своих пленниц. С ног до головы. Разберемся...
Младшая малявка теребила жуткое подобие юбочки, уставившись на Лину из-под нестриженной челки непонятного цвета. Если Лина правильно разбиралась в человеческих детях, то этой лет пять.
Вторая, чуть постарше, об обидах явно не думала, хотя именно ее горло побывало под ножом у Лины. О страхах, впрочем, тоже. Ее больше волновал другой вопрос:
— А поесть точно дадите?
Рехнуться можно! Хотя... Феникс присмотрелась к третьей, пока не проронившей ни слова. Да-а... Ходячий скелетик... Живо напоминает подопечного двухмесячной давности. Ее вообще-то и ловить не пришлось - бродяжка даже не пыталась удрать, подходи и бери! Придется подкормить, иначе... Лина вздохнула... и поморщилась от неприятного запаха. Нет, на помойке, где эти детеныши нашли приют, розами, конечно, не пахнет, но с какой стати она должна это терпеть?!
— Так, - наконец изрекла феникс, закончив свои размышления,- Уясните вот что: вы тут пленницы. Это ясно?
Три кивка.
— Слушаться беспрекословно.
Остренькие подбородки снова нырнули вниз. Девушка мрачно воззрилась на детей. Просто-таки невероятный образец послушания! Все сначала слушаются... Достала коммуникатор и отбила заказ. Обещала - корми...Так, что там дальше?
— Меня зовут Лина. Вопросы есть?
— А когда поесть?
— Еду получит тот, кто вымоется, - девушка загнула палец, - переоденется... и расчешет волосы! Так что бегом мыться!
Переглянувшись, девчонки метнулись в указанном направлении, шумно плеснулась вода, чей-то визг резанул уши. Вот вам и послушание! Может, правда кому-то не мешает перерезать глотку... Или устроить хорошую трепку... Лина дернула из стены выдвижной столик с едой - ага, бульон с сухариками, все правильно. Теперь...
— Тетя Лина, а где мыло?
Так и знала! Страдальчески перекосившись, девушка двинулась в ванную. Ненадолго. Ей хотелось поскорей вернуться к подопечному: честно говоря, она здорово тревожилась.
На этот раз, материализовавшись, Лина застала подопечного не на диване и не на полу. Алексей метался по комнате, беспокойно сжимая и разжимая пальцы. Увидев Лину, он резко остановился:
— Где они?!
Лина сдержала облегченный вздох: подопечный был очень даже в себе, и здорово на взводе... Прямо на душе потеплело от злых искр в зеленых глазах.
Прежде чем ответить, феникс скосила глаза на стол. Все он, конечно, не съел, но старался. Взгляд Алексей отследил и гневно вскинул голову:
— Где?!
Лина помолчала, взвешивая 'за' и 'против'. Конечно, она рада, что все-таки не сломала его. Это здорово. По-любому здорово! Но нельзя ей позволять Алеку выйти из-под контроля. Нельзя раньше времени открывать карты. Опасно...
Так что прости, Алексей, т.е. пока подопечный, где там наша маска холодной стервы?
— Рада видеть, что в тебе все-таки есть благоразумие, - ухмыльнулась она, кивая на стол.
Юноша быстро опустил голову, пряча полыхнувшее в глазах пламя, и плотно сжал губы, видимо опасаясь наговорить лишнего.
Правильно, милый.
Этому я тебя научу - не показывать эмоций.
Не умеешь ты притворяться - по твоему лицу сейчас любую мысль читаешь как по буквам. А это нам совсем ни к чему, верно?
— Малявки на месте. Я не такой мастер в создании темниц, как милорд Повелитель, и такого уюта как тут, от меня не дождешься, но они вроде не возражали...
Она сделала паузу, проверяя реакцию.
На скулах подопечного проступили красные пятна.
— Я должен их увидеть.
— Будешь хорошо себя вести - разрешу.
Алексей на миг закрыл глаза, и Лина испугалась, не перегнула ли она палку. Если он сейчас бросится на нее... Нет, держится пока. Толк с него определенно будет. На его месте она бы себя давно убила. А он посмотрел на свои руки, точнее на сжатые до белизны пальцы, спрятал их в карманы, явно борясь с желанием пустить в ход кулаки; и спросил почти спокойно, только голос слегка придушенный:
— Хорошо - это как?
Молодая ведьма плавно-неторопливо опустилась в кресло, откинула голову, демонстрируя уверенность (далеко не такую, какой хотелось бы) и злорадство (которого и вовсе не было).
— Алексей, раскроем карты. Я умею ценить хорошие идеи, так что камера заложниц - такая как твоя. Удрать они не смогут и найти их кому-то, кроме меня - та еще задачка. Ты не дурак и понимаешь, что вариантов несколько. Первый: можешь попробовать убить меня. Уясни - это плохая идея. Даже если вдруг получится, то малявки все равно останутся там и тихо сдохнут от голода.
Можешь попробовать убить себя... Ты ведь подумывал?!
Алексей молчал.
— Вот это может и получиться... Только зачем мне тогда сохранять жизнь человеческим детенышам? Скорее всего, я подарю их какому-нибудь демону. Или вампиру. Посчитай, долго они потом проживут? Не говоря уже о том, что я прикончу их, если ты не будешь пай-мальчиком. Расклад ясен?
— Более чем, - хрипловатым от ненависти голосом выговорил подопечный, - Ты все очень понятно объяснила, спасибо. Кроме одного: что тебе от меня надо? Скажи, я сделаю. Если они живы.
Лина внутренне простонала от такой... наивности. Парень, ты ведь воюешь не первый год. Разве можно показывать врагу свои слабости? Это как вручить ему ножик и спину подставить. Нет, от этого я тебя отучу.... И начну прямо сейчас.
— Вот прямо так и сделаешь? - девушка усмехнулась как можно более мерзко, - Все-все?
Она видела, как на миг дрогнуло его лицо, как расширились зрачки, но он только спросил:
— Я могу сначала их увидеть?
Феникс потихоньку снова начала заводиться. М-м-м, ну надо же! Жертва ходячая! Ради тех, кого первый раз в жизни видит!
Не отвечая, Лина отвела в сторону ладонь и полюбовалась на послушно вспыхнувший клинок. Красивый, холодный, совершенный - как истинный феникс. Обычно это помогало успокоиться...
— Знаешь, когда Повелитель отдал тебя мне, у него было только два жестких условия: не убивать тебя и не калечить... непоправимо. А так ты в полной моей власти и я могу делать с тобой что захочу.
Она собиралась припугнуть его, вытряхнуть эту дурацкую, самоубийственную идею приносить себя в жертву: и кинжал и 'милое' высказывание были нацелены именно на это. Но глаза юноши остановились на клинке, и он почему-то вдруг успокоился. Страх ушел, осталась только злость.
— И чего же ты хочешь? - спросил он с ненавидящей улыбкой.
— Ты так рвешься меня порадовать? Ну что ж... Давай руку.
Камера заложниц встретила их тишиной.
Отмытые и накормленные малявки вместо игр сползлись на одну из кроватей и заснули.
Лина усмехнулась: теперь, по крайней мере ясно, какого цвета у них волосы. Ей попались две шатенки и рыжик. Рыжик - это та, что ужин. Интересно, а как их зовут по-настоящему?
Пока эти мысли мелькали в ее голове, Алексей уже склонился над кроватью.
— Что ты сделала? Почему они не двигаются?
— Это называется 'спать', Алексей Соловьев, - наставительно проговорила Лина, - Не слышал?
Юноша недоверчиво покосился на нее.
— Просто сон?
Он приложил пальцы к шее рыжика, прощупывая пульс, та вздрогнула и вскинула голову с торчащими веером, примятыми волосами.
— Дядя Алексей! - ойкнула она. - И тетя Лина! А...
— Тихо! - оборвала ее ведьма.- Дяде Алексу уже пора.
Она ухватила юношу за руку:
— Повидал? Пришла пора платить.
Спустя мгновение вокруг них выросли совсем другие стены...
Молодой светлый отнял свою руку и удивленно осмотрелся:
