Олег Нуждин - Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий
Утро началось с атак советских войск. Примерно в 8.00 от одного до двух батальонов при поддержке примерно 25–30 танков атаковали от села Тальянки вдоль русла ручья и по обеим сторонам дороги Легедзино – Роги. И вновь ключевые события развернулись вокруг выс. 239: советские войска стремились взять возвышенность, а противник – удержать ее во что бы то ни стало. Атака была остановлена с большими для советских войск потерями, немцами были подбиты 15 танков. Из Подобной и Помойника, благодаря вовремя подоспевшим частям 297-й дивизии, на угрожаемый участок у с. Роги стали перебрасываться сначала передовые роты, а после полудня подтянулись уже оба пехотных батальона в полном составе.
В новое наступление на Легедзино командир немецкой 11-й танковой дивизии выделил сформированную накануне боевую группу под командованием командира 111-го пехотного полка. Она состояла из 1-го и 2-го батальонов 110-го полка, 61-го мотоциклетного батальона, 1-го батальона 15-го танкового полка и усиленной роты 2-го батальона 15-го танкового полка, а также саперов и зенитчиков. Ее наступление должна была поддерживать вся артиллерия дивизии под общим руководством 108-го артиллерийского командования.
Закончив необходимые приготовления, в 19.00 эта боевая группа двумя частями выступила в общем направлении на Легедзино и Тальянки. Один пехотный батальон с приданными саперными частями и одним танковым взводом двигался по обеим сторонам шоссе Роги – Легедзино. На село Тальянки западнее устья ручья шли солдаты 61-го мотоциклетного батальона, усиленного саперной ротой. На своем пути боевая группа встретила только слабое сопротивление артиллерии, что позволило ей в 21.30 завязать бой за северные окраины сел Легедзино и Тальянки. Вскоре после наступления темноты немецкие солдаты вошли в оба села и приступили к их зачистке. Только в отдельных случаях они встречали ожесточенное сопротивление небольших групп красноармейцев, в остальном захват двух населенных пунктов дался противнику сравнительно легко. На ночь в ожидании вероятных контратак с советской стороны немцы образовали т. н. «ежей»[107].
Перед второй боевой группой 11-й танковой дивизии на 31 июля стояла сугубо оборонительная задача. Командир 110-го пехотного полка имел в своем распоряжении 1-й и 2-й батальоны 111-го пехотного полка, которые закрепились по линии Молодецкое – Роги – выс. 239. Усиленный 231-й артдивизион по-прежнему оставался в Поташе и предназначался для отражения атак со стороны Машурова. Разведывательный батальон был выдвинут в район Поташа – для прикрытия левого фланга. Здесь вследствие прорыва советских войск в направлении на Машуров сохранялась опасность флангового удара.
В немецкой литературе действия немецких войск 31 июля под Легедзино остались ничем не примечательным эпизодом. Всего лишь один из боев, каких было уже много и будет еще не меньше. Но в советской историографии он превратился в значимое событие, видимо, вследствие того, что атаке подверглись штабы 8– го корпуса и 72-й горно-стрелковой дивизии.
Наиболее обстоятельное описание боя под с. Легедзино приведено в книге бывшего пограничника А. Фуки «Быль, ставшая легендой». В его изложении события 30 июля под селом Легедзино выглядят следующим образом.
Ещё в ночь на 30 июля командиру 8-го корпуса генералу М.Г. Снегову стало известно о намерениях противника атаковать штаб его соединения, который на тот момент располагался в селе Легедзино. В течение ночи красноармейцы и пограничники успели оборудовать основные позиции. Их конфигурация была следующей. Линия окопов начиналась слева от окраины села, далее шла по низине и поднималась на возвышенность. К утру успели соорудить даже запасные и ложные позиции, установив там неисправные орудия и минометы. Действующая артиллерия, в том числе и зенитная, была подготовлена для стрельбы прямой наводкой. Саперы установили минные заграждения. В роще справа от села в качестве своеобразного резерва расположилась школа служебного собаководства.
Прикрытие штаба корпуса возлагалось на Отряд особого назначения майора Р.И. Филиппова. В нем к 30 июля насчитывалось около 350 человек. В качестве усиления ему были приданы зенитный дивизион из семи 76-мм орудий капитана Касаткина из состава 99-й дивизии, взвод противотанковых орудий, саперная рота, взвод связистов и одна бронемашина[108]. Всего в обороне штаба участвовало до 500 человек.
Для захвата штаба противник выделил два батальона бригады «Адольф Гитлер», которых поддерживали 30 танков и артиллерийский полк. После короткой, но интенсивной артиллерийской и минометной подготовки противник атаковал позиции по всему фронту. Артиллеристам удалось подбить четыре танка, один подорвался на замаскированном фугасе, еще один подорвали гранатами.
Немцы отступили и вызвали огонь артиллерии. Он был эффективным, и обороняющиеся понесли значительные потери. Были выведены из строя два зенитных 76-ти мм и одно 45-ти мм орудие, а также три станковых и четыре ручных пулемета. Очевидно, что немецкие наблюдатели успели засечь цели, и теперь по ним работала артиллерия и минометы. Во время обстрела в ногу и руку был ранен командир корпуса генерал М.Г. Снегов.
Вскоре для его эвакуации в тыл прилетел самолет, направленный командованием Южного фронта. Но генерал М.Г. Снегов лететь отказался, отправив вместо себя корреспондента «Красной звезды» Теодора Лильина. Его очерк «Героическая оборона штаба» появился в газете уже 5 августа. И это оказалось последней корреспонденцией о частях 6-й и 12-й армий, последней весточкой из захлопывающегося окружения.
Вскоре немецкие атаки возобновились. Бой продолжался уже семь часов. Обе стороны несли потери. Немцы постоянно маневрировали, стараясь найти в обороне уязвимое место, прорвать позиции и захватить Легедзино. Во второй половине дня им удалось подбить еще три орудия. Воспользовавшись ослаблением огня оборонявшихся, немцы атаковали 1-ю и 2-ю роты пограничников. Положение становилось угрожающим. И тогда майор Р.И. Филиппов направил последний свой резерв – две резервные группы[109], три 76-мм, одно 45-мм орудия и свою единственную бронемашину.
Экипаж броневика вступил в бой с танками противника, которые вели обстрел позиций батальона с расстояния. Но как только он выскочил на открытую местность, немцы его обнаружили, и вскоре бронемашина была подбита, а ее экипаж погиб. Атаки немцев продолжались. Из пятисот защитников штаба к концу боя осталось в строю не более ста пятидесяти. Чтобы сдержать натиск противника, майор Р.И. Филиппов, видимо, для подрыва вражеских танков отдал приказ спустить против них служебных собак. Непосредственно руководил этой атакой старший лейтенант Д.Е. Ермаков, в распоряжении которого было 25 проводников. «Псовая атака» привела немцев в замешательство, и они отступили[110].
Таким запомнился легедзинский бой его участнику лейтенанту-пограничнику А. Фуки. По его воспоминаниям, он длился не менее четырнадцати часов и стоил противнику нескольких сот убитых и тринадцати танков. Потери пограничников составили более трехсот пятидесяти человек.
Чтобы разобраться, что же случилось, пришлось обратиться к корреспонденции самого Т. Лильина. Кстати, копия публикации приводится в книге самого А. Фуки на вкладке между страницами 64 и 65. Как уже говорилось, Т. Лильин был одним из очевидцев боя, а его заметка написана непосредственно после события.
Корреспонденция была опубликована в августе 1941 года, в очень тяжелое время, когда Красная армия отступала на всех фронтах и органы пропаганды нуждались в бодрых материалах из действующей армии. Поэтому от Т. Лильина можно было бы ожидать даже некоторых художественных преувеличений, однако по сравнению с воспоминаниями А. Фуки боевые действия под с. Легедзино и совершенные там подвиги красноармейцев на газетных страницах выглядят более чем скромно. Как писал корреспондент «Красной Звезды», в нападении на штаб 8-го корпуса участвовало «всего» 25 танков и два батальона пехоты противника. Атаку отражали комендантский взвод и работники штаба корпуса, об участии в бою пограничников не сказано ничего. Бой длился не четырнадцать, как у А. Фуки, а лишь только полтора часа, и потери противника составили девять танков.
И уж совсем скромно выглядит этот бой в оперативной сводке штаба 12-й армии № 071, составленной по горячим следам, вечером 1 августа 1941 г. В ней нападению немцев на штаб нашего корпуса уделено совсем немного места, всего один абзац в середине документа, потом еще небольшая приписка в шестом пункте. Цитируем их полностью. «В ночь на 1.8 до 15 танков пр[отивни]ка с мотопехотой с направления Роги произвели налет на штакор[111] и штадив[112] 72. Потери: убит один, ранен – один. Управление штадива потеряло 24 машины, из них 16 обе[113], 2 бронемашины, 3 оруд[ия] ПТО, 10 крупнокалиберных пулеметов и имущество связи». И чуть ниже: «При налете танков пр[отивника] ка на штакор в районе Легезино потери – две легковые и 3 грузовые машины, ранен врач Баскакова, т/интендант 2 ранга Кодрацкий, оба остались в строю, 3 бойца, один из них умер»[114].
