Коллектив Авторов - Мир после кризиса. Глобальные тенденции – 2025: меняющийся мир. Доклад Национального разведывательного совета США
Поставки урана, который является главным топливом для производства ядерной энергии, вряд ли станут сдерживающим фактором для ее развития. Количество доступного урана, вероятно, окажется достаточным вплоть до второй половины столетия для того, чтобы поддерживать развитие ядерной энергетики без его переработки. Если возникнут проблемы с нехваткой поставок урана, то реакторы, способные производить ядерное горючее, наряду с переработкой использованного топлива смогут обеспечить глобальную экспансию и расширение масштабов ядерной энергетики.
Тем не менее представляется, что инфраструктурные ограничения, озабоченность проблемой распространения ядерных материалов и знаний, неопределенность относительно лицензирования и утилизации использованного топлива делают повсеместное распространение ядерной энергетики, достаточное для удовлетворения повышенного спроса, к 2025 году невозможным. Инфраструктура (люди и техника), правовые предпосылки (сертификаты и разрешения), строительство являются попросту слишком громоздкими. Только в конце 15-20-летнего периода, возможно, мы увидим серьезный подъем ядерных технологий.
Энергетическая геополитика
Как высокие, так и низкие цены на энергию имеют серьезные геополитические последствия, а в течение 20-летнего периода могут случиться периоды и низких, и высоких цен. Администрация энергетической информации министерства энергетики и некоторые ведущие консультанты в области энергетических проблем уверены, что высокий уровень цен на энергоносители вероятен, по меньшей мере, до 2015 года, просто в силу прекращения роста снабжения энергоносителями и растущего спроса на них. Эти причины ценового роста не похожи на ситуацию 1970-х и начала 1980-х, когда высокие цены на нефть были вызваны намеренным ограничением поставок энергии. Даже на фоне общего долговременного роста стоимости энергии цены периодически могут снижаться гораздо существеннее, чем на уровень в 100 долларов за баррель, по мере резкого повышения неудовлетворенного спроса на топливо и вызванных этим технологических прорывов, а также быстрой коммерциализацией различных заменителей топлива. Правдоподобные сценарии сдвигов в сторону падения и изменения психологии рынков включают замедление глобального роста, увеличение производства в Ираке, Анголе, Центральной Азии и в других регионах, повышение эффективности использования в рамках уже доступных технологий.
«С учетом высокого уровня цен многие экспортеры, такие как Россия и Иран, могут получить финансовые ресурсы для увеличения своей мощи…»
Даже при ценах ниже 100 долларов за баррель перемещения финансовых средств, связанные с торговлей энергоносителями, четко определяют «победителей» и «проигравших». Большая часть из 32 стран, импортирующих от 80 или больше процентов от своих энергетических потребностей, вероятно, будут испытывать значительное замедление экономического роста по сравнению с ситуацией, которая сложилась бы в случае низких цен на нефть. Определенное число этих государств оцениваются внешними экспертами как неуспешные государства, например, Центрально-Африканская Республика, Демократическая Республика Конго, Непал, Лаос. Высокий уровень зависимости от импорта, низкий уровень ВВП на душу населения, высокий торговый дефицит, значительная международная задолженность – вот черты, составляющие профиль государств с высоким уровнем рисков. Такой профиль включает большинство государств Восточной Африки и Африканского рога. Важнейшие, но обремененные проблемами страны, такие как Пакистан, также могут подвергнуться риску попасть в число неуспешных государств.
С более высокими ценами более стабильные государства справляются лучше, но перспективы их экономического роста могут внезапно уменьшиться, и в результате возникнут политические бури. Эффективные, с развитой экономикой услуг страны Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) не являются неуязвимыми для цен, но они пострадают в наименьшей степени. Китай, воздействие на экономику которого смягчается накопленными гигантскими финансовыми резервами, также подвергнется нефтяному ценовому удару, который сделает проблему выхода миллионов его граждан за линию бедности более труднодостижимой. Китаю понадобилось бы большее количество отечественного угля и увеличение его транспортировки, строительство большего количества атомных электростанций и усилий по улучшению и повышению эффективности используемой энергии, чтобы смягчить негативный эффект от дорогостоящего импорта.
С высоким уровнем цен главные экспортеры, такие как Россия и Иран, окажутся в состоянии использовать свои финансовые ресурсы для усиления национальной мощи. Степень и формы шагов, предпринятых с этой целью, будут зависеть от того, как они используют свои прибыли для инвестиций в человеческий капитал, финансовую стабилизацию, экономическую инфраструктуру. Благоразумное применение возросших финансовых поступлений в Россию на нужды экономики, социальные нужды и внешнеполитические инструменты могли бы, вероятно, более чем вдвое упрочить позиции России, если измерять их академическим индексом национальной мощи.
Продолжительное падение цен на нефть могло бы иметь серьезное значение для стран, полагающихся на экспорт сырой нефти для сбалансирования своего бюджета или для осуществления внутренних инвестиций. Для Ирана падение цен на нефть до 55–60 долларов или ниже будет означать значительное давление на режим, вынуждаемый к болезненному выбору между субсидированием популистских экономических программ и поддержанием финансирования операций разведывательных органов и структур безопасности, а также других программ, предназначенных для расширения региональной мощи. По идее, что экономики с доминированием в них государства способны достичь экономического роста в условиях отсутствия политических свобод и полностью свободных рынков, могут стать правдоподобной альтернативой идеям Запада (свободный рынок, либеральные демократии), может быть нанесен серьезный удар. Особенно в ситуации, когда история предполагает, что Соединенные Штаты и страны Запада более быстро и эффективно адаптируются к неожиданным сдвигам на рынках энергии.
Выигравшие и проигравшие в постнефтяном мире
Мы уверены, что к 2025 году весьма вероятны технологические прорывы, которые смогут обеспечить альтернативу нефти и газу, но внедрение которых будет отложено из-за стоимости необходимой инфраструктуры и требуемого длительного времени на замену существующей инфраструктуры. В то же время, если прорывы произойдут во временных рамках, близких к 2025 году или позднее, геополитические последствия такого отказа от нефти и природного газа будут огромными. Саудовской Аравии будет нанесен самый большой удар, а ее лидеры вынуждены будут сократить расходы на королевский истеблишмент. Режим столкнется в новой напряженностью и возникновением сети ваххабитского сопротивления, поскольку Рияд пытается осуществить серию крупных экономических реформ – включая полное вовлечение женщин в экономику – новый социальный контракт с обществом, по мере институционализации рабочей этики, ориентированной на ускорение планов развития и диверсификацию экономики.
В Иране падение цен на нефть и газ подорвет любую возможность осуществления популистской экономической политики. Давление в пользу экономических реформ будет увеличиваться, потенциально создав потребность для правящей клерикальной элиты ослабить проводимый жесткий курс. Побудительные мотивы для большей открытости Западу и попытки увеличить объем иностранных инвестиций, формирование и упрочение связей с западными партнерами – включая Соединенные Штаты, также возрастут. Иранские лидеры могут оказаться более склонными к отказу от своей ядерной политики в обмен на помощь и торговлю.
Для Ирака возрастет необходимость переноса акцентов в инвестиционной политике на ненефтяные сектора экономики. Небольшие государства Персидского залива, которые уже осуществляют крупные инвестиции, нацеленные на собственную трансформацию в глобальные центры туризма и транспортные узлы – хабы, будут пытаться успешно осуществить этот переход, чему будут способствовать их значительные национальные фонды. В арабском мире эти фонды используются для развития не связанных с нефтью секторов экономики и для снижения зависимости от нефтедобычи.
В других регионах главным проигравшим окажется Россия, особенно потому, что ее экономика остается прочно привязанной к экспорту энергоносителей, и ее статус может оказаться низведенным до уровня средней державы. Венесуэла, Боливия и другие популистские режимы, чье благополучие основано на нефти, могут оказаться полностью дискредитированными, если этого не произойдет раньше по причине растущего недовольства населения и уменьшающегося производства. При отсутствии поддержки со стороны Венесуэлы Куба может оказаться вынужденной начать рыночные реформы по образцу Китая.
