Борис Фрезинский - Я слышу все… Почта Ильи Эренбурга 1916 — 1967
Если Вы найдете время ответить мне — я буду Вам очень благодарен.
Ваш Ал.Гитович.Впервые — ВЛ, 1993, №1. С.272 (публикация Б.Фрезинского). Подлинник — собрание составителя. За годы войны поэт Александр Ильич Гитович (1909–1966) отправил ИЭ несколько писем.
Отвечая Гитовичу, ИЭ написал: «Прекрасно помню стихи Ваши, Шефнера и еще одного поэта, если угодно, архаика (забыл его фамилию, стихи помню). Судьба поэтов и „критиков“ закономерна. Дополню: об одном писателе говорили, что он „оторвался“, „чужой“, „гнилой парижанин“ и т. д. Нужно ли говорить, где хулители?» (см.: Д.Хренков. «Александр Гитович». Л., 1969. С.95).
1943
Лондон, 20 января 1943
Тов. Эренбургу
Дорогой тов. Эренбург, посылаю Вам
1) Пять экземпляров английского издания Вашего романа[204].
2) Ряд выдержек из писем ко мне по поводу Вашей книги. В объяснение я должен сказать, что я разослал около сотни экземпляров первого издания книги различным моим знакомым — членам правительства, депутатам, писателям, артистам и т. д. В ответ я получил письма, которые полностью или частично были посвящены оценке Вашей книги[205].
3) Ряд вырезок из газет и журналов с отзывами о Вашей книге.
Поскольку могу судить, общая реакция на Вашу книгу хорошая. Это не значит, конечно, что все рецензии или отзывы благоприятные. Конечно, нет. Да иначе и не может быть: слишком многие из англичан увидали себя (хотя бы частично) в нарисованной Вами французской картине. В частности, Ваша книга не поправилась Г.Уэллсу[206]. Весьма характерно также, что наиболее отрицательный отзыв о книге дан на страницах «социалистического» еженедельника «Нью Стейтсмен». Но во всяком случае не подлежит сомнению одно: книга читается и жадно читается и около нее идет много споров и дискуссий. Об успехе книги свидетельствует также тот факт, что первое издание в количестве 25 тыс<яч> экземпляров разошлось за два дня.
Кстати, согласно контракту, Вам полагается за первое издание около 21/2 тыс<яч> фунтов. Royalties. Что с этими деньгами делать?
Я с большим интересом и сочувствием слежу за всеми Вашими писаниями, поскольку они доходят до меня.
Всего лучшего. Всяких Вам успехов. Крепко жму Вашу руку.
Посол СССР в Великобритании И.Майский.
Впервые. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1857. Л.1. На бланке посольства СССР в Великобритании. Дипломат и историк Иван Михайлович Майский (1884–1975) был знаком с ИЭ с 1924 г.; в пору оттепели их отношения стали особенно дружественными.
61. П.Н.ЛукницкийМосква, 21 марта 1943
Уважаемый Илья Григорьевич!
Вот уже месяц я живу в номере гостиницы, расположенном прямо против Вашего номера.
Всю войну я пробыл в Ленинграде и на Ленинградском фронте. Я — писатель, которого Вы, должно быть, не знаете, но у которого есть двадцатилетний стаж литературной работы.
Обращаюсь к вам, как к человеку больших дум и большой нравственной чистоты. Мне нужно поделиться с Вами моими мыслями, моими сомнениями. Мне хотелось бы беседовать с Вами наедине[207].
Я дам Вам прочитать четыре страницы моего дневника. Прочитав их, Вы сами решите, нужно ли Вам со мной побеседовать или не нужно.
Не без больших колебаний я решаюсь просить Вас помочь мне советом. Ибо не уверен, что могу рассчитывать на Ваше искреннее внимание.
Если Вы захотите оказать мне его, — позвоните мне по номеру К-2024-08. Это телефон моей — 408-й — комнаты.
П.Лукницкий.Впервые. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1840. Л.1. Павел Николаевич Лукницкий (1900–1973) — писатель, собиратель материалов о поэте Н.Гумилеве.
62. П.В.Митурич<Москва, 22 марта 1943>
Уважаемый Илья Григорьевич,
Всекохудожник[208] предлагал мне заключить договор на выполнение Вашего портрета.
А так как я могу это сделать только с натуры, то очень просил бы Вас позировать мне 5–6 сеансов.
Буде Ваше на то согласие, то сообщите мне, когда это можно будет осуществить и в какое время дня? (лучше утром).
П.Митурич.Впервые (без комментариев и с ошибкой) — ЭВ. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1917. Л.1. Петр Васильевич Митурич (1887–1956) — художник-график. Продолжение сюжета см. №67.
63. Вс.В.ВишневскийЛенинград 3/IV 1943
Привет!
Благодарю за книгу «Стихи о войне». Читал ее с внимательной душой… Испанские стихи чем-то свежее, раскрытее («Как жизнь не дожита! Добро какое!.. Расцеловать бы всех!»), чеканнее… Потом через Парижский цикл к циклу 1941-1942-го все горше, сумрачнее — при внутреннем единстве книги.
Солнце Арагона меркнет. Светят только ракеты или коптилки в землянках — в снегах России… И верно, — и досадно…
Книга прямая, горькая. Душевная.
Что написать Вам о Ленинграде?
Ограничусь символической заметкой. В госпиталь на днях доставили раненную осколками молодую женщину. Она на последнем месяце беременности. Тяжелые повреждения ног и боль в животе. Проникающая ранка. Сделали операцию. Больная тут же родила. У новорожденного из крестца был извлечен осколок бомбы.
Готовимся к летним делам. Братски встретили сталинградцев[209]. У нас много тем, встреч. Глядим вперед!
Напишите, если будет желание и время. Порой этого хочется.
Ваш Вс.Вишневский.Мои и С.К.[210] приветы Любе и т. Мильман.
Впервые — Вс. Вишневский. Собр. соч. Т.6. М., 1961. С.514–515. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1384. Л.3. На бланке Политуправления Балтийского флота.
64. С.А.Лозовский<Москва;> 12 апреля 1943
Дорогой товарищ Эренбург.
Направляю выписку из письма, полученного мною из Стокгольма.
Как только я получу враждебные отклики на Ваши статьи, я Вам перешлю, а Вы разделаете этих шведских гужеедов, чтобы им не повадно было лезть в драку.
С приветом
А.Лозовский.Впервые. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1827. Л.2. Речь идет об откликах на публикации в Швеции антифашистских статей ИЭ.
65. А.К.Тарасенков<Из Ленинграда в Москву;> 6. V. 1943
Милый Илья Григорьевич!
Вчера пришли первомайские газеты, и я прочитал Ваш «Париж» в «Комсомольской правде» и «Прозерпину». И еще раньше «Судьбу Европы»[211]. Мне захотелось написать Вам несколько слов об этих вещах, которые мне страшно близки и дороги. Я так остро почувствовал в этих вещах Вас — европейца, человека русского до мозга костей и именно потому европейца в подлинном и большом смысле слова.
Очень, очень хорош «Париж». Все эти строчки о каштанах, о деревьях Франции, о деревне — Парижа, букинистах, Ронсаре[212] и эриниях[213] — они настоящие, любовные — и потому так остра ненависть к немцам в этой вещи. Я всегда ощущал Францию как глубоко родную, я весь воспитан на Бальзаке, Стендале, Франсе, Верлене, Мопассане[214], может быть, поэтому чувствую вместе с Вами все эти вещи так близко, так горячо.
Спасибо Вам за то, что Вы написали весь этот цикл превосходных вещей.
Весь жму Вашу руку, пожалуйста, передайте мой привет Любови Михайловне и Ирине. Жаль, что я так и не повидал ее в декабре, когда был в Москве.
Грустно, что не повезло мне с кн<игой> стихов, в издательстве «Советский писатель» ее не приняли. Ну, это преходяще. Все равно я много пишу и хочу писать хорошо. Гл<авным> образом, все о Ленинграде. Кажется, об этом можно писать всю жизнь.
Крепко жму Вашу руку.
Ан.Тарасенков.Какие нескладные фразы (три раза «все»!)
Простите. Это впопыхах.
Полностью впервые. Подлинник — РГАЛИ. ФЭ. Ед.хр.2213. Л.7–8. С А.К.Тарасенковым ИЭ познакомился в 1930-е гг., когда тот работал в редакции «Знамени».
66. Вс.В.Вишневский<Из Ленинграда в Москву;> 11 мая 1943
Привет, Илья Григорьевич.
Спасибо за письмо и «Париж»[215].
Дел всё больше. Это хорошо. Лето надо отработать с максимальным напряжением. Но сапоги, теплую шапку, свитер и пр. я старательно отложил на зиму 1943/44.
Дела ССП. «Дискуссия». Изречение Асеева и пр. не имеют никакого значения ни для войны, ни, следовательно, для литературы. Надо быть в войне. Напрасно Маяковский обронил о нем несколько слов. Долг перед Красной армией и перед бродвейской ламплонией (она старается сейчас) не выплачен. Ни гроша не внесено Асеевым.
А чего стоит мычание всех этих эмигрантов из Чистополя и др!?. Все этих беглецов из Ленинграда!
20 мая кончаю пьесу об осени 1941 г., о днях кризиса, о Ленинграде, о моряках. Я думаю, что сумею о них рассказать.
