Пол Кемп - Подводные лодки Его Величества
Однако АЕ-2 на рандеву не прибыла. Ее невезение продолжилось. Утром 30 апреля турки атаковали и потопили лодку. Она погрузилась в районе бухты Атарки, но попала в область более плотной воды и не сумела удержать глубину. Лодка выскочила на поверхность буквально в миле от турецкого миноносца. Стокер немедленно заполнил вспомогательную носовую цистерну, однако АЕ-2 отказалась погружаться. Миноносец протаранил ее, нос лодки пошел вниз, и она погрузилась с большим дифферентом. Когда глубина достигла 100 футов, Стокер дал задний ход и продул носовую балластную цистерну. АЕ-2 прекратила погружаться, выпрямилась и начала медленно подниматься. Она всплыла буквально под бортом у того же миноносца. Он открыл огонь, и 3 снаряда пробили прочный корпус лодки. Ей ничего не оставалось, кроме сдачи в плен. Стокер и его старший помощник приказали экипажу выходить на палубу, а сами открыли все кингстоны, чтобы лодка затонула. После этого они поднялись в рубку и сдались вместе с экипажем. АЕ-2 затонула на глубине 150 футов. Она стала жертвой миноносца «Султан Хиссар».
Потопление АЕ-2 воодушевило турок, и они удвоили свои усилия, надеясь перехватить и потопить Е-14. Однако Бойл не согласился с отведенной ему ролью дичи. Хотя ему хотелось сохранить торпеды для более ценной добычи, он решил сам атаковать охотников. Его первая торпеда попала в канонерку «Пейк-и-Шевкет» и вывела ее из строя. Хотя канонерка уцелела, это заставило турецкие патрули быть более осмотрительными. Это дало Бойлу ту свободу, которая ему требовалась.
Теперь Е-14 могла спокойно бороздить воды Мраморного моря, но целей для нее там не осталось. Противник не желал рисковать своими кораблями и перешел к переброске подкреплений в Галлиполи по железной дороге протяженностью 160 миль. После этого войскам предстоял марш длиной 100 миль по скверным дорогам, хотя вместо всего этого можно было пройти только 130 миль по морю. Е-14 не выпустила ни одной торпеды и не нашла ни одной цели, однако она добилась поставленной перед ней цели. Лодка полностью парализовала турецкое судоходство и оказала неоценимую помощь армиям союзников на полуострове Галлиполи, так как лишила противника подкреплений.
Неисправные торпеды помешали Е-14 одержать еще несколько побед. Военная ситуация на полуострове Галлиполи вынудила турок послать войсковой транспорт через Мраморное море, несмотря на угрозу со стороны Е-14. Он покинул Константинополь в сопровождении эсминца, но лодка перехватила его. Бойл вышел на прекрасную позицию для торпедного выстрела, эсминец сопровождения находился с другого борта транспорта. Он подошел на 600 ярдов к цели и выпустил торпеду. Она попала в транспорт, но не взорвалась.
Следующие 4 дня Мраморное море оставалось пустынным, но и в таких условиях Е-14 ухитрилась заявить о своем присутствии. Лодка остановила несколько мелких суденышек, перевозящих беженцев, но позволила им следовать дальше после досмотра. Известие об этом разошлось очень широко, и многие корабли отказались от выхода в море. Турки полагали, что в районе Константинополя действует целая флотилия вражеских лодок.
10 мая счастье все-таки улыбнулось Бойлу. Он снова встретил неприятеля, так как турки опять были вынуждены отправить подкрепления морем. Е-14 находилась недалеко от Константинополя и во второй половине дня заметила 2 больших транспорта, которые покидали порт в сопровождении эсминца. Первая торпеда Бойла прошла мимо, но вторая попала в цель. Вооруженный транспорт «Гуль Джемаль» был поврежден и выбросился на берег. Он перевозил 6000 солдат и полевую батарею. Эти подкрепления в район боев не попали.
Но это была последняя торпеда Е-14. Лодка не имела орудия, но ухитрилась с помощью нескольких винтовок перерезать вражеские коммуникации. Прошла еще неделя, прежде чем лодка получила радиограмму с приказом возвращаться. В течение этих 7 дней ни один турецкий транспорт не осмелился выйти в море, чтобы помочь армии, сражающейся на полуострове Галлиполи. Ведь это означало почти верную гибель от торпед британских подводных лодок.
Эта «блокада» турецкой армии была, вероятно, самым крупным достижением подводных лодок за всю войну. Она стала классическим примером влияния морской мощи. Лодка превратилась в стратегическое оружие, которое может проникнуть в моря, закрытые для надводных кораблей, и успешно действовать там. Подводные лодки в ходе этой кампании были оружием, примененным в нужное время и в нужном месте. Они оправдали самые радужные надежды, которые возлагались на них.
Обратное путешествие Е-14 не сопровождалось никакими инцидентами. Течение в Дарданеллах из противника превратилось в союзника и помогло лодке форсировать заграждения. Е-14 погрузилась перед северным заграждением в районе мыса Нагара и использовала подарок судьбы в виде патрульного корабля, следующего на юг через Узости. Лодка пристроилась ему в кильватер и под перископом прошла по фарватеру через главное заграждение у Чанака. Лодку все-таки заметили и обстреляли, однако она проскочила, не получив повреждений. Потом лодка погрузилась, чтобы форсировать южное заграждение у мыса Кефез. Возле мыса Хеллес она всплыла недалеко от борта французского броненосца. В тот же вечер лодка пришла на остров Имброс.
Капитан-лейтенант Бойл за свои выдающиеся достижения получил Крест Виктории, были награждены и многие члены экипажа. Бойл также был вне очереди произведен в капитаны 2 ранга. Это был второй Крест Виктории, полученный представителями нового вида вооружения.
Вслед за Е-14 в Мраморное море отправилась Е-11 капитан-лейтенанта М. Э. Нэсмита. Она покинула Имброс ночью 18 мая, через несколько часов после возвращения Бойла. Лодка вошла в Дарданеллы в 3.00 на следующий день. Она двигалась по тому же пути, что и ее предшественницы. Возле Ачи Баба Е-11 погрузилась на глубину 80 футов и прошла первое и второе заграждения.
Подвсплыв на 20 футов, чтобы осмотреться, Нэсмит заметил броненосец возле мыса Нагара. Так как Е-11 предстояло форсировать еще одно заграждение, прежде чем появится возможность атаковать броненосец, Нэсмит снова погрузился на 80 футов. Когда он прошел заграждение и всплыл под перископ, к своему величайшему разочарованию Нэсмит увидел, что броненосец ушел на юг через то же самое заграждение. Атаковать его так и не удалось.
Хотя броненосец ушел, в этом районе находились несколько эсминцев. Как только перископ Е-11 показался над водой, его заметили и обстреляли. Один из эсминцев попытался таранить лодку. Нэсмит с большим трудом увернулся от него, погрузился и пошел в Мраморное море. Примерно в полдень 20 мая Е-11 легла на дно, чтобы дождаться темноты, всплыть и перезарядить батареи.
Перед выходом с Имброса Нэсмит переговорил с Бойлом и от него узнал о трудностях, которые ожидают лодку в Мраморном море. Главной из них было состояние моря, которое в это время года почти всегда бывает зеркально гладким. Много хлопот доставляли бдительные турецкие патрульные корабли. Поэтому подводной лодке крайне сложно находиться на определенной линии патрулирования. Сами эти корабли, как правило, слишком малы и не стоят торпеды. Эта информация убедила Нэсмита опробовать новый метод действий. Он решил отлежаться на дне в восточном углу моря, пока не успокоятся патрули, после чего постараться найти район интенсивного судоходства.
Первым успехом Е-11 стал захват маленького турецкого парусника дау. Экипаж был высажен на берег. Потом Нэсмит погрузился, так чтобы над водой осталась только рубка, и пришвартовался к борту дау. Теперь подводная лодка выглядела как невинный парусник. Однако никто не клюнул на наживку, восточный угол Мраморного моря был таким же пустынным, как и западный.
Вечером Нэсмит бросил дау и направился в западную часть моря. Е-11 заметила эсминец и спешно погрузилась, легко уйдя от преследования. Нэсмит снова повернул на восток, решив, что он обнаружен, а потому на западе не найдет никаких целей. Поэтому он решил вернуться в тот район, который турки могли счесть свободным от подводных лодок. Утром 22 мая, когда лодка находилась возле острова Оксиа, Нэсмит остановил большое парусное судно, а потом почти сразу заметил пустой транспорт, возвращающийся в Константинополь. Когда абордажная партия вернулась с парусника, транспорт уже удрал. Нэсмит погнался за ним в надводном положении, однако наткнулся на турецкую канонерку «Пеленк-и-Дериа». Е-11 выпустила торпеду, которая попала в канонерку. Пока корабль тонул, турки открыли огонь, и первый же снаряд (редкий случай!) пробил перископ Е-11. Следующий день лодка провела возле острова Калолимно, устраняя повреждения.
24 мая Е-11 вернулась к Константинополю и утром обнаружила маленький пароход. В своем рапорте Нэсмит так описывает это происшествие:
«Осмотрев пароход через перископ, я всплыл у него на левой раковине. Сигналом приказал остановиться. Никакой реакции. Мы заставили его остановиться, сделав несколько выстрелов из винтовки. Приказал экипажу покинуть судно. Они выполнили приказ с лихорадочной поспешностью, перевернув все шлюпки, кроме одной. К счастью, матросы этой шлюпки сумели выправить две остальные и выудили из воды всех, кто плавал рядом. На верхней палубе парохода появился американский джентльмен и сообщил, что его имя Сайлас К. Свинг, он корреспондент «Чикаго Сан», и он счастлив познакомиться с нами. Потом он сообщил нам, что пароход шел в Чанак с турецкими пехотинцами на борту, и он не знает, имеются ли на пароходе военные грузы. Я подошел к борту и высадил на пароход лейтенанта Д'Ойли-Хьюза с подрывной партией. Он нашел ствол 152-мм орудия, лежащий поперек крышки носового грузового люка. В носовом трюме обнаружился лафет этой пушки, а также несколько станков к 12-фн орудиям. Сами орудия, вероятно, находились на дне трюма. Трюм был набит 152-мм снарядами, поверх которых были уложены около 50 больших металлических гильз с клеймом заводов Круппа. Подрывные заряды были установлены на бортах судна напротив кормового трюма. Все моряки вернулись на Е-11, и заряды были подорваны. Судно взорвалось с ужасным грохотом, выбросив высокий столб дыма и пламени».
