Андрей Смирнов - Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?
То, что танковые штабы слабо управляли войсками и до начала чистки РККА, видно и на примерах тех конкретных округов и соединений, где на эти штабы жаловались осенью 37-го. Командир и штаб 7-го механизированного корпуса ЛВО «не справились с управлением» соединением не только на сентябрьских маневрах 1937-го, но и на маневрах ЛВО 18–26 сентября 1935 г. в районе Дно – Порхов – Псков, когда «недостаточные навыки» организации «бесперебойного управления, особенно на форсированном марше и в сложном бою», привели к тому, что бой корпуса «протекал стихийно»…157
«Нечеткая сколоченность штабов мехбригад», отличавшая осенью 37-го БВО, тоже не была результатом начала чистки РККА: в годовом отчете этого округа от 15 октября 1937 г. прямо указано, что она «осталась» в наследство от предшествующего периода158. Это подтверждается и тем, что единственный из «предрепрессионных» штабов мехбригад БВО, выучка которого освещена источниками, – штаб 4-й механизированной бригады – был слабо подготовлен и весной 1935-го (когда тратил на составление и передачу приказов и донесений в 3–5 раз больше времени, чем положено), и весной 1937-го (когда в бригаде все вообще штабы «не умели организовать и обеспечить проведение в жизнь решения командира»)…159
В 45-м механизированном корпусе КВО осенью 37-го не были сколочены (и, значит, не могли эффективно управлять войсками) штабы батальонов и бригад, но «предрепрессионной» осенью 1936-го неспособность обеспечить эффективное управление была характерна для всех танковых штабов И.Э. Якира! Ведь то, что «общий уровень подготовки комсостава и штабов специальных родов войск [т. е. автобронетанковых войск и ВВС. – А.С.] все еще не вполне соответствует тем высоким требованиям, которые предъявляют бурно растущие воздушный флот и мотомехвойска», признавалось даже в безумно приукрашивавшем действительность годовом отчете КВО от 4 октября 1936 г.!160
В ОКДВА – где осенью 37-го штабы танковых батальонов были плохо и сколочены и подготовлены вообще, – эти штабы были не в состоянии управлять подразделениями и осенью 1935-го (когда они не могли обеспечить надежную связь с ротами и недостаточно быстро передавали распоряжения), и осенью 1936-го (когда даже согласно годовому отчету самих автобронетанковых войск ОКДВА к управлению боем батальона были «подготовлены слабо», а согласно отчету ОКДВА от 30 сентября в большинстве своем вообще были подготовлены «неудовлетворительно»161), и весной 1937-го (когда комсостав этих штабов был слабо подготовлен по радиосвязи – этому основному средству управления танкового штаба). Штабы обеих мехбригад ОКДВА – осенью 37-го также слабо подготовленные и слабо сколоченные – должны были быть такими еще и весной: ведь радиосвязью тогда плохо владели и их работники. Результаты работы штаба 23-й мехбригады летом 1936 г. даже годовой отчет автобронетанковых войск ОКДВА признал «неудовлетворительными»162.
Б. АртиллерийскиеСтрелково-артиллерийская выучка. Судя по ноябрьским выступлениям командующих войсками КВО, ЛВО и ЗабВО и подготовленной «за начальника артиллерии» ОКДВА майором Н.С. Касаткиным «Справке-докладе по боевой подготовке артиллерии ОКДВА в 1937 г.», советские командиры-артиллеристы умели тогда решать лишь простые огневые задачи, т. е. поражать лишь те цели, которые находились на знакомой местности, были отчетливо наблюдаемы и поражение которых не было затруднено никакими другими факторами. В ОКДВА стрельбу по ненаблюдаемым целям слабо отработала даже корпусная артиллерия, которая должна была сталкиваться с ними особенно часто! Для решения сложных огневых задач командирам не хватало знания теории стрельбы, позволявшего использовать необходимый при стрельбе по ненаблюдаемой цели аналитический метод подготовки данных и творчески применять правила стрельбы. Вместо теории в их багаже были лишь механически зазубренные применительно к типовым случаям правила стрельбы («крупнейшим» из недостатков советской артиллерии, отмечал 22 ноября 1937 г. на Военном совете начальник артиллерии РККА комкор Н.Н. Воронов, является «шаблон и стремление к нему»163)… А командиры орудий полковой артиллерии ОКДВА к концу 37-го не умели даже корректировать стрельбу прямой наводкой!
Однако умение решать лишь простые и типовые огневые задачи советских командиров-артиллеристов отличало и в «предрепрессионный» период. Знание комсоставом артиллерии теории стрельбы, отмечал, выступая 8 декабря 1935 г. на Военном совете, А.И. Егоров, все еще «недостаточно для обоснования правил стрельбы» (а значит, и для умения применять эти правила в сложных случаях. – А.С.)…164 А прошедшие в сентябре – октябре 1936-го Всеармейские стрелково-артиллерийские состязания командиров батарей наземной и зенитной артиллерии выявили, что математическая подготовка комбатров полковой и дивизионной артиллерии (т. е. большинства советских командиров батарей) не позволяет им свободно справляться с аналитическим методом подготовки данных для стрельбы, а значит, и с решением сложных огневых задач (тем более что часть комбатров еще и с трудом ориентировалась в незнакомой местности!).
Артиллерию, подчеркивал 21 ноября 1937 г. на Военном совете комвойсками КВО И.Ф. Федько, надо научить «готовить артданные в ночных условиях»; кроме того, напоминал он, «мы приучили артиллерию стрелять по прекрасно видимым мишеням, чего в боевой обстановке не будет»…165 Но готовить данные для стрельбы по плохо или вовсе не видимым целям комсостав артиллерии Киевского округа не умел и в 1935—1936-м. Ведь в 1935-м – как признавалось даже в отчете КВО за этот год – он все еще не ликвидировал свою «математическую [а значит, и теоретическую. – А.С.] малограмотность». А в докладе политуправления КВО от 5 мая 1936 г. прямо отмечалось, что «стрельбы при сложных условиях дают в большинстве своем неудовлетворительные результаты»…166
То же и с другим округом, где после начала массовых репрессий отмечали неумение командиров-артиллеристов решать сложные огневые задачи, – ОКДВА. На не дававшую проводить стрельбы в сложных условиях «недостаточную теоретическую подготовленность старшего н[ач]состава и [недостаточную же. – А.С.] математическую грамотность остального н[ач]состава» начальник артиллерии этой армии В.Н. Козловский жаловался еще 14 октября 1935 г; то же самое отмечалось и в докладе помощника начальника 2-го отдела штаба ОКДВА майора В. Нестерова от 8 ноября 1936 г. «О боевой подготовке артиллерии ОКДВА в 1936 году»: комсостав «плохо знает теорию стрельбы – это основной тормоз в стр[елково-]артиллерийской подготовке к[ом]с[остава] артиллерии»…167 Ну, а в «Материалах по боевой подготовке артиллерии», подготовленных в штабе ОКДВА (или в аппарате ее начарта) в апреле 1937-го, и в приказе В.К. Блюхера об итогах зимнего периода обучения 1936/37 учебного года мы вообще читаем почти те же самые фразы, что и в составленной уже после начала чистки РККА «Справке-докладе» Н.С. Касаткина: стрелково-артиллерийская выучка командиров-артиллеристов «чрезвычайно элементарна»; аналитическими методами подготовки исходных данных овладело только «незначительное количество командиров»; комсостав справляется лишь с теми стрелковыми упражнениями, которые проводятся в простых условиях – и «теряется в сложных»…168
Что же до констатировавшегося в октябре 37-го неумения командиров орудий полковой артиллерии ОКДВА корректировать даже стрельбу прямой наводкой, то слабая подготовленность младшего комсостава полковой артиллерии отмечалась там (в «Материалах по боевой подготовке артиллерии») еще и в «дорепрессионном» апреле.
Тактическая выучка. Представление об уровне, достигнутом здесьво второй половине 1937 г., можно, думается, получить по признаниям годового отчета БВО: «Командный состав артиллерии в тактическом отношении подготовлен недостаточно. Взаимодействие артиллерии с другими родами войск отработано слабо.
Недоработана техника и практика сосредоточения массового огня.
На низком уровне разведка ненаблюдаемых целей, плохо с артиллерийским наблюдением и разведкой»169.
В самом деле, о том, что взаимодействие артиллерии с пехотой и танками не отработано, на ноябрьском Военном совете говорили командующие войсками и КВО («Это является самым слабым вопросом»), и ЛВО («Взаимодействия с пехотой, танками […] как правило, нет»), и ЗабВО («Слабой областью […] является огневое сопровождение танков в рамках дивизии – корпуса»); фактически признал это и начальник артиллерии РККА Н.Н. Воронов. А К.Е. Ворошилов прямо заявил, что «плохое взаимодействие артиллерии не только по вине общевойсковых начальников, но и по вине артиллерийских начальников» отличает всю РККА, что «взаимодействие артиллерии с пехотой и другими родами войск остается слабым» во всей РККА170.
