Евгений Гришковец - 151 эпизод ЖЖизни
Весь вчерашний день прошёл в беседах, спать совершенно не хотелось, а больше всего не хотелось терять времени. Часа в два я с небольшой компанией грузинских друзей был в знаменитых серных банях, где беседуется совсем замечательно. Мы бесконечно пили чай из маленьких стеклянных стаканчиков и опять говорили, говорили. Потом что-то ели, гуляли по старому Тбилиси. Погода стоит чудесная, такое нежное тепло, то есть совсем не жарко, а вечером даже не прохладно. Несмотря на понедельник народу в кафе, которых в старом городе бессчётное количество, было полным-полно. Все нарядные, весёлые…
Те, кто нам встречался, выражали огромную радость, что я приехал несмотря ни на что. Только в этой радости и удивлении проявлялось напряжение последнего года, которое, конечно, не прошло и пройдёт нескоро. Политических тем никто не поднимал. Всё-таки люди в Тбилиси (я имею в виду тех, кого знаю, то есть моих друзей, знакомых, коллег) очень деликатны, они ценят дружбу и теплоту взаимоотношений. Между собой у них постоянно происходят какие-то разговоры, общество накалено, расколото и устало от происходящего в стране. Но если б вы видели, как грузины умеют друг с другом спорить и что-то острое обсуждать! Давние друзья, у которых диаметрально разные мнения и которые, видимо, спорят о наболевшем чуть ли не каждый день, несмотря ни на что любят и ценят друг друга, а главное – могут вовремя остановиться. Разумеется, я говорю о тех, кого знаю. Потому что, к сожалению, не все в Грузии могут остановиться вовремя.
За вчерашний вечер промелькнуло перед глазами огромное количество людей, лиц, было пожато очень много рук. Те, с кем я встречался, прекрасно информированы о том, что происходит в России в области кино, музыки, литературы. Все, кто регулярно ездил в Москву или Питер, те, у кого там друзья, родственники или дела и кто теперь не может туда поехать, говорили о том, как скучают по Москве, Питеру, скучают искренне и сильно. Дело в том, что получить визу в Россию здесь почти невозможно. Это связано с такими сложностями… Практически непреодолимыми. Мы всё это испытали, когда делали визу для Георгия Накашидзе, чтобы он снялся у нас в кино. Господи, к кому нам только не пришлось обратиться! А в Тбилиси – пожалуйста, прилетаешь и получаешь визу в течение десяти минут и без проблем.
Сейчас поедем к Накашидзе, он звонил уже несколько раз. Сообщил, что купил на рынке самый лучший сыр, зелень, овощи, мясо. Поедем к нему в загородный дом, в горы. Он грозится устроить «Не горюй пати 2». Там сегодня споют, скажут множество тостов, погрустят, посмеются. В общем, сделают всё то, что любят и умеют в очень концентрированном виде (улыбка).
Сегодня ночью в Тбилиси было землетрясение, гостиницу тряхнуло будь здоров. Я подскочил, выглянул в окно, но никто из домов не выбегал, всё было спокойно. Наутро мне многие из России прислали эсэмэски, мол, как ты там, в новостях сообщили про сильное землетрясение, – а в Грузии про это многие и не знают. Те же, кто ночью проснулся и что-то почувствовал, только радуются, мол, вот здорово, забавно! Так что где был эпицентр и пострадал ли кто-нибудь, мне не известно. В Тбилиси точно всё спокойно.
14 сентября
Вчера вечером вернулся домой. В ушах ещё звучит шум голосов, обрывки разговоров, тосты, песни… Я в очередной раз оглушён Грузией, оглушён самым прекрасным и счастливым образом. Досадно, что я не смогу передать ощущения, запахи, вкус… не смогу передать содержание, а главное – интонацию и страстность песен, разговоров, выражения глаз, жесты… – всё то, что промелькнуло передо мной, и то, в чём я сам участвовал последние шесть дней и ночей. У меня постоянно возникало желание всё снять, записать звук, а ещё лучше – выйти в некий прямой эфир, чтобы показать Грузию тем, кто никогда там не был и у кого, возможно, не было встреч с грузинской культурой, грузинами, тем, кто видел Грузию только в новостных программах последнего времени.
Расскажу, как мы съездили на дачу к Георгию Накашидзе. Ещё на съёмках фильма Георгий много говорил о том, как любит свою дачу, как ему там хорошо и как он хочет меня туда пригласить. Я наслушался и уже больше его хотел там побывать. И вот мы поехали… и побывали на даче не у него, а у его друга и соседа Димы, потому что дача Георгия на ремонте. Это, конечно, абсолютно в его духе, но тем он и хорош, за то его и любим.
Место, куда мы поехали, находится недалеко от Тбилиси, но дорога довольно сложная, извилистая и местами условная. Дачный посёлок ещё советских времён, когда выделяли маленькие участки, а домики строили типовые, зато для того времени это было здорово и даже круто.
Там давали участки только деятелям культуры, людям со славными и любимыми всем Советским Союзом именами. В частности, в двух шагах от нас оказалась дача Нани Брегвадзе. Про домики можно сказать – ничего особенного. А вот место прекрасное! Но ещё лучше атмосфера и люди. Хотя, повторюсь, по сравнению с новыми загородными посёлками, возникшими вокруг наших даже нестоличных городов, этот посёлок так себе. Но у нас так не поют!
Сыр, хлеб, овощи, закуски, мясо для шашлыка (свежайшую баранину) заготовил Георгий, зато всё остальное: приготовление шашлыка, посуда, стол и, разумеется, последующее мытьё посуды и уборка – легло на плечи его друга.
В тот день и вечер за столом и вокруг были дети разных возрастов. Как же приятно, что все они говорили по-русски! Даже пятилетний сын Георгия знает немного по-русски. При этом понимает лучше, чем говорит. Но и Георгий и его жена Ирма спокойны, они уверены, что знание придёт, поскольку стараются с ним и читать, и говорить по-русски, и смотреть русское телевидение. Я с удивлением и радостью узнал, что в Тбилиси много детских садов, которые они называют русскими, где воспитательницы говорят по-русски, читают детям русские книжки и где дети общаются между собой на русском языке. Эти детсады весьма популярны. Многие родители хотят, чтобы дети сызмальства знали русский язык, как издавна было принято во многих семьях.
В Тбилиси по-прежнему работают русские школы, в домах, где я бывал, много русских книг и книг на русском языке. Хотя, что сразу бросилось в глаза, и в тбилисских гостиницах, и в ресторанах надписи на русском языке исчезли.
Не буду пересказывать, о чём мы говорили, какие были шутки, я всего и не помню. Шашлык удался, и сыр был фантастически вкусным. Да что там – всё было очень вкусным. А домашнее кахетинское вино, которое Георгий приволок в большой, страшной канистре, было выше всяких похвал.
Из этой канистры вино переливали в кувшин, и всё было чудесно! Такого вина нигде больше не выпить. Оно совсем не похоже на то, к чему мы привыкли, и это не то вульгарное вино, какое можно купить в трёхлитровых банках где-нибудь в Сочи или в Крыму…
Сумерки и темнота навалились моментально, будто вначале задёрнули плотные шторы, а потом закрыли ставни. И мои друзья стали петь. Все мои друзья, и друзья их друзей, и их приятели, и приятели их приятелей – это люди, которые знают друг друга с детства, то есть всю жизнь, и их родители знали друг друга и дружили, или жили по соседству, или вместе работали, или состоят в родстве. И Нани Брегвадзе для моего друга Дато тётя, а для кого-то – подруга мамы, а для кого-то – коллега отца, а ещё кому-то – соседка. Так что репетировать им, чтобы петь за столом, не надо.
Они знают много песен, моментально распределяются по голосам и поют так, что хоть записывай и выпускай альбом.
Я не понимаю, о чём поют мои друзья. Я попросил однажды пересказать, о чём эти песни, и слова оказались неожиданно простыми. Одна мне представлялась трагической и героической, а, как выяснилось, она про то, как парень помог девушке донести до дома кувшин с водой. А в той, которую я услышал как весёлую, чуть ли не все умерли. Я понял, что лучше не спрашивать, о чём поётся в этих старых, а то и древних песнях. Я слышу в них какие-то свои смыслы, да и грузины, которые их поют, тоже слышат в этих простых словах своё, что-то такое, чего мне услышать не дано. Потому что, наверное, если бы мне удалось это услышать, я смог бы и петь.
Когда стало прохладно, мы перешли в дом. За столом остались только мужчины от пяти до сорока пяти. И песни звучали, звучали, звучали…
Как всё завершилось, я не очень помню. Точно знаю, что хорошо. Всё пребывание в Грузии я старался утолить любопытство и жажду грузинских моих друзей, приятелей и даже незнакомых людей… жажду общения, интерес к тому, что происходит в России, к тому, что мы думаем по поводу произошедшего и происходящего между нашими странами, и любопытство в отношении того, что нас ждёт. Я как мог эту жажду утолял и сам немало расспрашивал.
Я ещё расскажу, как провёл вечер у великого Резо Габриадзе, как побывал в Цинандали, как мне удалось снова наблюдать в приватной обстановке президента Грузии (недолго, не накоротке, но всё же частным образом).
