Кирилл Назаренко - «Мозг» флота России от Цусимы до Первой мировой войны
Дочь П.А. Столыпина — М.П. Бок — фиксирует в своих воспоминаниях[12] мнения ряда политических деятелей по интересующим нас вопросам. Ее муж Б.И. Бок — морской офицер, участник русско-японской войны, в 1908–1910 гг. был морским агентом в Германии.
В мемуарах директора Канцелярии Министерства императорского двора в 1900–1916 гг. А.А. Мосолова[13] интересен эпизод, указывающий на личную дружбу Николая II и А.Ф. Гейдена, начальника Морской походной канцелярии ЕИВ, что может объяснить ту поддержку, которую получил со стороны императора его проект радикального реформирования морского ведомства. В дневниках Николая II можно найти, например, свидетельства, уточняющие время проведения совещания 19 декабря 1906 г. в Царском Селе, на котором решалась судьба одного из проектов реорганизации морского ведомства[14].
Некоторые характеристики руководителей Морского министерства содержатся в воспоминаниях министра иностранных дел в 1909–1915 гг. С.Д. Сазонова[15] и руководителей военного ведомства — В.А. Сухомлинова[16] и А.А. Поливанова[17].
Весьма интересна маринистическая публицистика начала XX в. Вопросы морской политики живо интересовали русское общество того времени. Значительная часть публицистических произведений посвящена общим вопросам маринизма. Кратко их содержание можно охарактеризовать названием книги французского адмирала Дарьё: «Нужен ли нам флот?»[18]. Среди авторов были как профессиональные моряки, так и гражданские журналисты, горячо доказывавшие необходимость флота для России. В этом ряду надо назвать капитана 2-го ранга И.И. Ислямова[19]. Не случайным было то, что его брошюра была напечатана в типографии при канцелярии приамурского генерал-губернатора, так как автор пропагандировал первоочередное возрождение Тихоокеанского флота. Эта тема нашла отражение и в книге П.И. Велавенца[20]. Той же цели — пропаганде идеи флота, должна была служить и публикация речи члена Государственного совета Г.А. Лашкарева, произнесенной в 1912 г. при обсуждении вопроса об ассигновании средств на «Большую судостроительную программу»[21]. Характерным для 1905–1914 гг. стало обращение к иностранным морским авторитетам. Можно сказать, что целое поколение молодых офицеров, пришедших на флот на рубеже веков, было воспитано на книгах американца А. Мэхена и англичанина Ф.-Х. Коломба, при этом, однако, пользовались популярностью и труды ряда французских адмиралов. Кроме вышеупомянутой работы Дарьё, можно указать на выдержки из книги Ж.-М. Кювериля[22].
Еще одно направление публицистики можно охарактеризовать как «деловое». Авторы статей критиковали конкретные недостатки Морского министерства и системы управления флотом, его организации, обучения личного состава, материальной части, кадровой политики морского начальства. Естественно, что большинство произведений такого типа принадлежало морякам-профессионалам, хотя встречались и исключения. Среди завзятых критиков «Цусимского ведомства» выделялся H.M. Португалов, которого отличали особая резкость суждений и весьма слабое знание предмета своих обличений. Среди допущенных им «ляпов» выделяются красочные рассказы о «пещерном адмирале», как автор именовал И.К. Григоровича за то, что тот якобы всю оборону Порт-Артура просидел в блиндаже-«пещере» и даже запрещал артиллеристам расположенных поблизости батарей вести огонь по японцам, чтобы не вызвать ответного[23]. Правда, после того как И.К. Григорович был назначен морским министром, H.M. Португалов предпочел радикально изменить свое мнение. Он даже послал морскому министру в апреле 1911 г. собственный портрет, несколько своих статей, опубликованных в североамериканских, мексиканских и бразильских военных журналах: «Army and Navy» (США), «Revista de Ejercito y Marina» (Мексика) и «Revista Maritima Brazileira» (Бразилия). Видимо, европейские издатели лучше понимали подлинную цену H.M. Португалова и не рисковали публиковать его опусы. Этот «достойный» борец с недостатками морского ведомства сообщал морскому министру и о том, что украсил свой кабинет портретами дюжины военно-морских деятелей разных стран, в том числе Н.Л. Кладо, Л.Ф. Добротворского, Г.П. Чухнина, командовавшего Черноморским флотом с апреля 1904 по июнь 1906 г., пользовавшегося репутацией беспощадного укротителя матросских «бунтов» и павшего жертвой покушения, организованного эсерами. При этом H.M. Португалов просил И.К. Григоровича выслать свой «фотографический портрет» для помещения в этой галерее[24]. По свидетельству известного судостроителя А.Н. Крылова, H.M. Португалов в одной из статей превратил предельно допустимые градусы крена проектируемых линейных кораблей типа «Гангут» в проценты, результат получился комический[25]. Впрочем, иногда обличения H.M. Португалова били в цель. Так, в статье «Воскресители умирающей русской революции» он писал: «Какие митинги, какая пропаганда революционных идей, какие кипы самых разнузданных прокламаций могут сравниться, например, с известием, что Е.И. Алексеева всесильная бюрократия представила к ордену Александра Невского, а контр-адмирала Бострема — к ленте святого Станислава»[26].
В полном смысле слова собратом по перу H.M. Португалова мог считаться и Л.Ф. Добротворский. Правда, в отличие от первого, который начинал свою карьеру полицейским чиновником, второй во время русско-японской войны командовал крейсером «Олег». Этот корабль, вместе с крейсерами «Аврора», «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах», входил в отряд крейсеров контр-адмирала О.А. Энквиста, который после Цусимского боя ушел в Манилу. В одном из своих произведений Л.Ф. Добротворский писал по поводу введения новой классификации боевых кораблей: «…сразу бросается в глаза, что броненосным крейсерам, значит, не полагается быть в линиях баталий, раз есть на то специальные линейные корабли, а эскадренным миноносцам нельзя не быть при эскадрах и не участвовать в бою наряду с броненосными судами, раз они названы эскадренными и им некуда деваться, а крейсерам предназначено быть неброненосными, раз есть броненосные и им, подобно миноносцам, приходится нести ту же роль и ту же участь, что вполне приспособленным для боя линейным кораблям и броненосным крейсерам». Нельзя не удивляться такому рассуждению, так как наименования классов кораблей всегда в определенной степени условны и из этих наименований отнюдь не следует напрямую их боевое предназначение. Так, например, автор не возражал против устоявшегося названия «канонерская лодка» или «подводная лодка», хотя на лодку эти корабли были нисколько не похожи. Новый термин «оперативная эскадра» также вызвал недовольство отставного моряка: «тоже и словечко придумано: совсем как в медицине». Долгосрочную судостроительную программу Л.Ф. Добротворский считал просто вредной: «… блестящий пример этому Германия, которая с своей неизменяемой программой судостроения оказалась перед Англией ни с чем: целые серии ее новых судов потеряли всякое значение»[27]. В 1911 г. Л.Ф. Добротворский всерьез утверждал, что появление дредноутов в английском флоте сделало гонку морских вооружений для Германии безнадежной, хотя как раз создание этого нового класса боевых кораблей во многом уравняло стартовые позиции Германии и Великобритании, сделав почти бесполезными все броненосцы, построенные до 1905 г. Отсюда видно, сколь тонко отставной контр-адмирал «разбирался» в военно-морских вопросах.
Из людей, действительно знавших то, о чем они писали, необходимо выделить В.А. Алексеева, автора нашумевших в свое время статей в газете «Новое время»[28]. Подписываясь псевдонимом «Брут», он зачастую ставил чиновников министерства в затруднительное положение. В. А. Алексеев не только закончил в свое время Техническое училище морского ведомства, но и прослужил долгие годы на казенных заводах, уйдя в отставку в 1908 г. в чине полковника морской артиллерии с должности начальника чертежной Обуховского завода («чертежной» в то время именовалось конструкторское бюро). Естественно, его информированность, особенно в артиллерийских вопросах, была близка к исчерпывающей. Он же предложил в декабре 1905 г. организовать «Инспекцию боевой готовности флота»[29], фактически предвосхитив создание через полгода МГШ.
Свидетельством изменившегося времени было то, что и высокопоставленные чиновники не брезговали помещать в периодической печати свои собственные статьи. Например, И.К. Григорович, уже будучи министром, опубликовал статью о только что утвержденной Николаем II судостроительной программе на страницах «Нового времени» в июле 1911 г., а занимавший в 1911–1914 гг. пост начальника МГШ А.А. Ливен выпустил книгу, посвященную вопросам обучения и воспитания: личного состава. Автор особенно нападал на «двойственную» организацию личного состава флота: летом, во время плавания, по кораблям, а зимой на берегу — по флотским экипажам, организованным наподобие сухопутных частей. А.А. Ливен хорошо понимал политические проблемы, связанные с революционным движением. Редко от высокопоставленного офицера того времени можно было услышать столь резкую оценку политического состояния флота: «Наши нижние чины вовсе не в наших руках, и настроение их вполне зависит от политических течений в народных массах. Они тесно связаны с толпой и резко отделены от своих начальников»[30]. Обычно высокопоставленные военные руководители того времени старались обходить стороной острые внутриполитические проблемы, замыкаясь в скорлупу узкого профессионализма.
