Николай Балашов - Сергей Фудель
Друг передавал духовный облик С. И. Фуделя такими словами: «Ясный и тихий. Быть на молитве рядом с ним — радость, о которой невозможно забыть и трудно рассказать.<…>С. И. любовью не только отогревал свое сердце, но и сердца многих других людей»[9].0 том же вспоминал его сын, филолог и писатель Николай Фудель: «Он часто приезжал ко мне, в Москву, привозя с собой тепло и веру<…>Отец для меня — это осуществленная молитва к Богу об умножении любви»[10].
В сегодняшней России «свобода С. И. Фуделя, оплаченная ценой жизненной трагедии, достоинство и скромность — звучат как тихое, но твердое напоминание о пути к стенам подлинной Церкви»[11]. Церкви, где исчезает одиночество, где побеждаются злоба и страх.
Его книги пришли к нам из той подспудной эпохи, о которой он говорил: «В наше время видимая жизнь Церкви полна темноты и бессилия», — но принесли с собой свидетельство света и силы. Его упование устремлено было не к реставрации былого благолепия храмов и влияния Церкви среди власть имущих, а к явлению духоносной, эсхатологической свободы первохристианства. Он, так любивший Оптину и Зосимову пустыни времен его детства и юности, думал не о восстановлении их стен, а о путях устроения монастыря в миру, о хранении непрестанной памяти Божией в сутолоке будней, и этой теме посвящал многие страницы своих писаний. Незадолго до смерти он записал: «Конец христианства на земле соединится с его началом»[12], — то есть озарится огнями Пятидесятницы.
Это время еще не настало, и книги Сергея Фуделя не устарели. Церковь Агнца еще пребывает в странствии, святые еще устремлены к небесному Граду. А перед нами простирается столь близкий сердцу Фуделя образ дороги. Дороги, которую он называл путем Отцов. Не сбиться с этого пути многим помогут оставленные им труды, принадлежащие, несомненно, к лучшим страницам русской духовной литературы XX века.
Судьба литературного наследия
Обширное литературное наследие С. И. Фуделя долгое время существовало как часть огромного советского самиздата. Сочинения С. И. Фуделя на богословские и церковные темы, книги о Достоевском, Флоренском и славянофилах были созданы большей частью в 60–е и 70–е годы XX века (начал он писать в 1955–м), но, как и его «Воспоминания» и письма, не имели никаких шансов на публикацию в СССР ни при жизни автора, ни еще долго после его кончины. К счастью, друзья и почитатели Фуделя приложили немало усилий, чтобы и при жизни Сергея Иосифовича его работы имели распространение хотя бы в близких церковных и околоцерковных кругах. В течение многих лет его сочинения тайно перепечатывались в десятках экземпляров и передавались из рук в руки, из дома в дом, от человека к человеку, приобщая читателей к выстраданному автором опыту познания Церкви, а также к практически недоступным в ту пору сокровищам русской духовной и философской традиции.
С. И. Фудель не имел возможности тщательно готовить свои рукописи к печати. Его произведения расходились в самиздате во множестве машинописных копий, и даже те тексты, которые просматривались автором, не были последовательно выверены: в них нередко вносились изменения, опечатки исправлялись лишь частично. Рукописи (как правило, это были школьные тетради, куда с разрозненных черновых листков он переписывал набело свои работы) стараниями помощников и друзей попадали к машинисткам самиздата, и те перепечатывали текст в максимально возможном количестве экземпляров на самой тонкой бумаге (она позволяла делать до десяти копий при каждой перепечатке — правда, последние были едва читаемыми). Копии свободно «ходили» в самиздате, читались, обсуждались, цитировались (иногда анонимно) и при случае переправлялись на Запад, где тексты становились уже «тамиздатом».
Одно из наиболее полных собраний произведений С. И. Фуделя в машинописных копиях держал у себя, по просьбе Сергея Иосифовича, друг семьи Фуделей A. A. Бармин. Отдельные рукописи, черновые записи, машинописные копии многие годы хранились у друзей автора: протоиерея Владимира Воробьева, Н. Е. Емельянова (t 2010), H. H. Третьякова (t 2003), Е. А. Чернышевой. Друзья и родные Фуделя берегли его интереснейшие письма. Письма к С. Н. Дурылину находятся также в его личном фонде в Российском государственном архиве литературы и искусства.
Незадолго до смерти, 1 августа 1976 года, Сергей Иосифович составил список своих работ — около двадцати названий, не считая большого эпистолярного наследия. Но, несмотря на завершенность многих из них, он часто возвращался к написанному. Даты начала и завершения работ в большинстве случаев не ставил. Привычной конспирацией отличались его письма: зэковский навык, сложившийся за десятилетия лагерей и ссылок, требовал по возможности не называть полным именем лиц, упоминаемых в письме, а обозначать только одной первой буквой; не указывать год в датировке письма; уничтожать конверт, в котором получено письмо, чтобы не оставлять ни адресов, ни почтовых печатей и не рисковать свободой своих корреспондентов. Многие годы С. И. Фудель — литератор, философ, богослов — работал в полуподпольном режиме.
Время от времени небольшие фрагменты произведений Фуделя публиковались на Западе, чаще всего под тем или иным псевдонимом. Так, к столетию со дня смерти Ф. М. Достоевского стараниями директора издательства «YMCA‑Press» H. A. Струве под псевдонимом «К. Неклюев» в Париже была напечатана первая глава («Владычествующая идея») из книги С. И. Фуделя «Наследство Достоевского» (Вестник РХД. 1981. № 133). Еще раньше в том же издании были опубликованы главы «Воспоминаний» С. И. Фуделя под псевдонимом Ф. Уделов (Вестник РХД. 1976. № 117; 1977. № 121,123). Ходившая в самиздате работа Фуделя «У стен Церкви» была впервые опубликована в сборнике «Надежда», подготовленном З. А. Крахмальниковой (Франкфурт-на — Майне, 1979. Вып. 2).
Единственная книга, напечатанная при жизни С. И. Фуделя, посвящена отцу Павлу Флоренскому: первая публикация вышла под тем же прозрачным псевдонимом: Ф. Уделов (Об о. Павле Флоренском (1882–1943). Париж: YMCA‑Press, 1972). Выход в свет за границей этой работы, текст которой был почерпнут из самиздата, не порадовал, а напугал автора: «Ему казалось, что кто‑то его предал, что теперь его, возможно, снова арестуют… Он очень тяжело это переживал»[13].
«В 70–х годах, — с некоторым укором вспомнит в 1993–м сын С. И. Фуделя, Николай Сергеевич, — некто опубликовал за рубежом без согласия семьи некролог, где раскрывалась религиозная деятельность отца (а в то время это могло вызвать обыск у мамы, уже переломанной тремя его посадками, — помню ее сдержанный ужас)»[14].
В 1991 году журнал «Новый мир» (в № 3 и 4) опубликовал «Воспоминания» С. И. Фуделя с предисловием протоиерея Владимира Воробьева. В 90–е годы различными православными издательствами по самиздатским копиям были выпущены работы «Записки о литургии и Церкви», «Путь Отцов», «У стен Церкви».
Отрывки из писем С. И. Фуделя к сыну («Письма из ссылки») впервые были опубликованы в журнале «Новая Европа» (1993. № 3–4). В этом же издании были напечатаны мемуары Н. С. Фуделя «Из воспоминаний об отце» (Новая Европа. 1993. № 2). «Воспоминания о матери», Вере Максимовне Сытиной, жене С. И. Фуделя, опубликовала их дочь, М. С. Желновакова (Наш современник. 1996. № 11).
В 1998 году в издательстве «Русский путь» вышла книга С. И. Фуделя «Наследство Достоевского»[15]. При подготовке ее к печати перед публикатором была поставлена задача реанимировать текст, написанный в начале 1960–х. Издательство располагало лишь полуслепым экземпляром машинописи, полученным из Парижа, от Н. А. Струве, к которому, в свою очередь, текст попал из советского самиздата. Автограф этого труда С. И. Фуделя считался тогда утерянным. Книга была тепло встречена научной и литературной общественностью, получила хорошие, содержательные отклики и сразу вошла в научный обиход.
В январе 2000 года издательство «Русский путь» организовало литературный вечер, посвященный 100–летию со дня рождения С. И. Фуделя. Ведущие вечера — авторы этой книги — обратились к собравшимся с просьбой о содействии в сборе материалов для подготовки собрания сочинений С. И. Фуделя. Отклик был немедленным — московский архитектор и друг семьи Фуделей Д. М. Шаховской сообщил, что у него уже четверть века хранится чемодан с архивом С. И. Фуделя, переданный Сергеем Иосифовичем за несколько месяцев до смерти. Вскоре архив — с автографами многих сочинений С. И. Фуделя, черновыми материалами, дневниками, письмами, фотографиями — был передан составителям готовящегося собрания сочинений и существенно пополнил научную базу этого собрания.[16]
Тогда же от наследников Фуделя — и прежде всего от его сына, Н. С. Фуделя (f 2002), — было получено около двухсот писем, написанных С. И. Фуделем из Красноярской ссылки, а также из У смани, города в Воронежской области, где он поселился после ссылки, получив административное запрещение жить ближе чем за 100 километров от столицы, затем из городка Покрова во Владимирской области, где он жил последние пятнадцать лет. Эти письма дают материал для огромного количества сюжетов — историко — литературных, историко — культурных, религиозных и церковных. Вместе с «Воспоминаниями» С. И. Фуделя, мемуарами его сына и дочери, а также сохранившимися следственными делами его и его друзей письма являются надежным источником для биографического повествования о нем.
