Лев Соцков - Прибалтика и геополитика. 1935-1945 гг. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации
К концу 1939 г. в странах Балтии перед угрозой вторжения гитлеровских войск произошли кардинальные изменениями в расстановке политических сил. Все большее влияние стали приобретать левые партии и организации. Эти тенденции позволили советскому руководству выступить с настоятельным призывом к правительствам Латвии, Литвы и Эстонии принять меры по недопущению утраты национальной независимости и использования территории прибалтийских государств нацистами как плацдарма для нападения на Советский Союз. Под давлением внутренних и внешних факторов правительства этих стран согласились подписать с СССР договоры о взаимопомощи и размещении ограниченного контингента советских войск. При этом дислоцированные на военных базах части Красной Армии получили указание по линии Наркомата обороны строго соблюдать согласованные условия пребывания, личному составу было предписано не покидать места базирования, никоим образом не вмешиваться в деятельность местных властей. Соответствующие директивы были даны и советским представительствам в Эстонии, Латвии и Литве.
Возникает вопрос, а был ли некий левоориентированный потенциал в странах Балтии, допустим, не реализовавший себя в прошлые годы? Революционные события в прибалтийских губерниях России происходили одновременно с таковыми в Петрограде, и их развитию помешала только германская оккупация. Понятие «латышские стрелки» стало символом революционной устремленности, многие выходцы из Прибалтики оказались на видных постах в Красной Армии и органах государственной безопасности СССР. Годы авторитарных режимов в странах Балтии также не прошли даром. Достаточно сказать, что К. Ульманис, совершивший в мае 1934 г. государственный переворот, спустя два года самостоятельно назначил себя на пост президента Латвии.
Парламентские выборы на демократической основе в Латвии, Литве и Эстонии стали возможны только летом 1940 г. Они привели к власти деятелей левого спектра. Заявленная ими политическая линия с четко обозначенной антифашистской основой получила поддержку подавляющего большинства избирателей. В крупных городах проходили многолюдные митинги с требованиями о вхождении стран Балтии в состав СССР на правах республик. Сформированные по результатам выборов легитимные высшие органы власти Латвии, Литвы и Эстонии в соответствии с действовавшим в то время законодательством направили соответствующие обращения в Верховный Совет СССР. Обращения были удовлетворены в августе 1940 г.
Разумеется, было бы неразумно отрицать морально-психологическое воздействие самого факта присутствия советских войск в странах Балтии, придававшее уверенность тем слоям общества, которые не хотели германской оккупации. Упомянем и то обстоятельство, что во главе вновь избранных высших органов законодательной и исполнительной власти оказались известные в Латвии, Литве и Эстонии политические деятели: И. Лауристин, Й. Варес, А. Кирхенштейн, В. Лацис, Ю. Палецкис и многие другие, представлявшие титульные нации.
Ко времени нападения гитлеровской Германии на Советский Союз группировка войск Красной Армии в Прибалтике была существенно усилена, но главное состояло в том, что удалось отодвинуть государственную границу далеко на запад, что имело немаловажное значение на первоначальном этапе Великой Отечественной войны.
План «Барбаросса» по ведению военной кампании на Востоке предусматривал операции на советско-германском фронте трех групп армий вермахта: «Север», «Центр» и «Юг». Группе армий «Север» под командованием генерал-фельдмаршала В. Лееба предписывалось наступать из Восточной Пруссии в направлении Ленинграда и после его захвата продолжить наступательные операции по овладению Москвой. В состав группировки входили: 18-я и 16-я армии генералов Г. Кюхлера и Э. Буша, включая три дивизии СС, 4-я танковая группа генерала Э. Гёпнера, 1-й воздушный флот под командованием генерал-полковника А. Кёллера, всего 30 дивизий, что вместе с тыловыми частями и службами обеспечения составляло порядка полумиллиона солдат и офицеров.
За время боев в Прибалтике некоторые соединения группы армий «Север» потеряли более половины личного состава, однако выполнить поставленную задачу: молниеносным ударом захватить Ленинград, соединиться с войсками Финляндии и переориентировать объединенную группировку вермахта и финской армии на захват Москвы с севера – немцам не удалось. Тем не менее положение на советско-германском фронте было крайне тяжелым.
Британский посол Р. С. Криппс был непосредственным свидетелем событий, но важно понимать, что свои доклады в «Форин офис» – Министерство иностранных дел – он писал, будучи озабоченным прежде всего судьбой собственной страны. В июле 1941 г. от имени Великобритании он подписал соглашение с СССР о совместных действиях в войне против нацистской Германии. Но пока Красная Армия билась с вермахтом практически один на один, и от ее успехов (или неуспехов) зависела реализация плана Гитлера «Морской лев» по высадке десанта на Британские острова.
В результате действий советских войск на северозападном и южном направлениях расчет Гитлера в сжатые сроки выйти на рубеж Архангельск – Астрахань и решить таким образом исход войны в свою пользу провалился. Отвлечение сил и средств на эти участки советско-германского фронта позволило Ставке Верховного Главнокомандования организовать оборону столицы, а затем осуществить успешное контрнаступление под Москвой.
Конечно, сегодня легко рассуждать о том, что следовало и чего не следовало делать. Но вспомним один общеизвестный факт. Когда руководитель государства спросил Г. К. Жукова, сможем ли мы удержать Москву, тот ответил: «Да, сможем. Москву отстоим». Между тем многие английские и американские генералы считали, что мы не только не удержим столицу, но и проиграем войну. Вот в такой обстановке Криппс и давал своему правительству оценку действий советского руководства в Прибалтийских делах.
Надеемся, что читателю будет интересно, пункт за пунктом, углубиться в логику рассуждений британского посла, а также ознакомиться с другими публикуемыми документами «Форин офис» по прибалтийской теме. Забегая вперед, надо сказать, что в меморандуме министра иностранных дел Великобритании А. Идена от 28 января 1942 г., разосланном членам правительства, делается, например, такой вывод: «С чисто стратегической точки зрения как раз в наших интересах, чтобы Россия снова обосновалась в Прибалтике с тем, чтобы иметь возможность лучше оспаривать у Германии господство в Балтийском море, чем она могла это делать с 1918 года, когда для доступа к Балтийскому морю имелся только Кронштадт».
Разведсводки для ГКО
Внешняя разведка направляла в Государственный Комитет Обороны СССР многоплановую информацию, освещавшую, в частности, такие вопросы:
– расстановка политических сил в Великобритании и Соединенных Штатах;
– позиции влиятельных фигур английского кабинета и американской администрации по наиболее важным вопросам межсоюзнических отношений;
– оценка союзниками эффективности военных действий против Германии;
– состояние мобилизационных ресурсов и экономики Германии;
– перспективы открытия второго фронта;
– зондирование Берлином возможности сепаратных переговоров с англичанами и американцами;
– планы верховного командования вермахта;
– намерения США и Англии в отношении СССР на послевоенный период.
Проблема Прибалтики к числу приоритетных тем не принадлежала по той причине, что действия Советского Союза были легитимными и оправданными с военно-политической точки зрения, это признавали союзники, хотя, прямо скажем, события 1940 г. не вызывали восторга ни у Британии, ни у США. Тем не менее заграничные резидентуры внешней разведки прилагали определенные усилия к выявлению подходов союзников к конкретным вопросам региона. Особый интерес вызывали тактическая линия поведения и прогнозы на будущее.
Некоторую долю сложности в интерпретацию получаемой информации привносило то обстоятельство, что официально Великобритания и США выступали за рассмотрение вопроса о европейских границах (в нашем случае северо-западных) после окончания войны. Тем самым проблема выносилась за рамки текущих согласований или обсуждений, но в закрытых документах не было недостатка ни в аналитических материалах, ни в вариантах ее решения с учетом сложившихся реалий и, разумеется, интересов самих западных стран.
В ГКО было доложено, что, по агентурным данным, посол Великобритании в США Э. Галифакс направил в МИД телеграмму о том, что литовские дипломаты, представлявшие режим экс-президента А. Сметоны, обратились к госсекретарю США с просьбой содействовать формированию литовского правительства в эмиграции. Это, естественно, выглядело бы крайне недружественным актом в отношении Советского Союза в разгар войны. Им отказали. Безусловно, Кремлю было важно знать об этом.
