Борис Дубин - Классика, после и рядом
5. В целом сегодня можно говорить о «закате» журнального периода русской литературы 1950 – 1980-х гг., конце монополии журналов в системе организации литературной культуры, а значит – о конце периода текстов, и об эрозии, запаздывании, эпигонизации нынешней журнальной литературной критики. Ситуация серьезно отягчается тем, что все процессы группообразования (какими бы вялыми они ни были в советской литературе после 1930-х гг. и как бы они ни были деформированы властью и официальной идеологией) шли исключительно вокруг толстых журналов; так что нынешний период характеризуется глубоким кризисом самостоятельных групп и группообразования в обществе, в том числе – в литературном сообществе. Вместе с тем, литература и литературное сообщество в сегодняшней России потеряли связь с процессами и идеями общественных перемен (традиционные для самоопределения «серьезной» литературы и писателя в России и в СССР), утратили привычную общественную функцию, а значит, и систему ролей, каналы коммуникации и проч.: перемен сегодня не хочет никто, никто не готов и не собирается рисковать тем немногим, что получил или сумел удержать за последние годы. Популистская власть и массовая литература манипулируют символами порядка и стабильности. Они не нуждаются в критическом посреднике между собой и «массами», а требуют лишь технологов public relations (не важно, политический ли это пиар или литературно-издательский менеджмент). Эти социальные обстоятельства если не вовсе отстраняют «серьезную» литературу от ее общественного воздействия, то кардинально меняют структуру литературной общественности (Öffentlichkeit, по терминологиии Ю. Хабермаса), композицию всей публичной сферы в российском обществе. Запоздалой и «смещенной» реакцией на эту деполитизацию выступают попытки «антибуржуазного» эпатажа, провокации и скандала со стороны анархистских фигур и группировок (публичное поведение Э. Лимонова, ситуация вокруг романа А. Проханова «Господин Гексоген» и т.п.).
6. Литературные образцы сегодня все чаще приходят к более молодым читателям в крупных университетских городах как книги и книжные серии (в том числе библиотечки переводной литературы). Соответственно, на первый план в процессах организации литературной культуры выдвигаются такие фигуры (роли), как издатель с его имиджем и набором проектов (сериализация книгопроизводства); литературный менеджер; успешный и профессиональный писатель-«звезда» со своим именем-брендом («маской») и книжно-издательским проектом; сетевой обозреватель, рекламист новинок.
Стратегии литературной критики все больше трансформируются в различные варианты актуального рецензирования, синтезируясь с тактиками прямого социального заказа, маркетингового «продвижения образца» (promotion), литературной игры (псевдонимы, мистификации, пародии и автопародии). Разрыв между литературным сообществом и «большим» обществом, населением, провинцией усиливается в связи с параличом процессов распространения книг, журналов, информации о них по стране (дороговизна подписки, нерегулярность доставки, общее ощущение разрыва между Москвой и страной). Самим литературным сообществом воздействие всех названных процессов осознается как делитературизация культуры, ее массовизация под влиянием телевидения, экономического давления рынка. Оценки этого в разных фракциях образованного слоя могут быть как сдержанно позитивными (редко), так и (гораздо чаще) резко негативными.
ПриложениеРУССКИЕ ПИСАТЕЛИ В ШКОЛЕ, СОЗНАНИИ ЛИТЕРАТУРНЫХ КРИТИКОВ И МАССОВЫХ ОЦЕНКАХ ЧИТАТЕЛЕЙI. ШКОЛА(границы национальной культуры – от Екатерины до Брежнева)Программы по русской литературе (9 – 11-й классы)
Древнерусская литература
«Слово о полку Игореве»
XVIII век
Фонвизин
Державин
Карамзин
Радищев
XIX век
Жуковский
Грибоедов
Пушкин
Лермонтов
Гоголь
А. Островский
Тургенев
Гончаров
Лесков
Некрасов
Достоевский
Л. Толстой
Тютчев
Фет
Салтыков-Щедрин
Чехов
ХХ век
Куприн
Л. Андреев
Горький
Бунин
Блок
Маяковский
Есенин
Ахматова
Цветаева
А. Толстой
Булгаков
Шолохов
Твардовский
Солженицын
Астафьев
Распутин
Шукшин
Значимо отсутствуют: Марлинский, Одоевский, Вельтман; Хлебников, Мандельштам, Пастернак, Бабель, Зощенко, А. Платонов; Набоков; военная проза; Шаламов, Гроссман; городская проза («молодежная», Трифонов).
II. КРИТИКАРезультаты подсчета упоминаний писателей – предшественников и современников – в рецензиях на новые книги, опубликованных в толстых литературных журналах 1997 – 1998 гг. (общее количество упоминаний, приводятся данные только по отечественным авторам)79:
Достоевский 41
Бродский 36
Мандельштам 30
Набоков 29
Пушкин 28
Блок 25
Гоголь 20
Лермонтов 19
Л. Толстой 19
Цветаева 17
Булгаков 17
Чехов 16
Пастернак 16
Солженицын 16
Ахматова 15
Тургенев 14
Маяковский 14
А. Платонов 14
В. Хлебников 13
В. Сорокин 13
Тютчев 12
Кузмин 12
Розанов 11
Тарковский 11
Брюсов 10
Белый 10
Ходасевич 10
Пелевин 10
III. ПУБЛИКАДанные общероссийских опросов «Левада-центра» (ранее ВЦИОМ), в процентах к числу опрошенных (N)
Крупнейшие русские писатели ХХ века
1998 г., N = 1600 человек (вопрос «без подсказок»)
Шолохов 7
Солженицын 7
Булгаков 4
Л. Толстой 4
Горький 2
В. Пикуль 2
43 % не ответили на вопрос
Самый любимый поэт
1998 г., N = 1600 человек (вопрос «без подсказок»)
Пушкин 16
Есенин 13
Лермонтов 3
Блок 3
Цветаева 2
Ахматова 2
50 % не ответили на вопрос
Лучшие русские романы ХХ века
1998 г., N = 2400 человек (ответы по заданному списку из 20 романов, приводятся лишь самые популярные)
М. Шолохов. «Тихий Дон» 34
А. Иванов. «Вечный зов» 30
М. Булгаков. «Мастер и Маргарита» 27
И. Ильф, Е. Петров. «Двенадцать стульев» 25
К. Симонов. «Живые и мертвые» 12
Н. Островский. «Как закалялась сталь» 11
А. Рыбаков. «Дети Арбата» 10
А. Фадеев. «Молодая гвардия» 10
Б. Пастернак. «Доктор Живаго» 5
Л. Леонов. «Русский лес» 4
В. Пикуль. «Слово и дело» 3
2003
МАССОВОЕ ПРИЗНАНИЕ И МАССОВАЯ КУЛЬТУРА80
По материалам международного социологического исследования «Потребители» (1998), в России чаще, чем в других охваченных исследованием пяти странах Северной Америки (США), Европы (Чехия, Венгрия, Польша) и Азии (Казахстан), смотрят – и, по заявлениям опрошенных, хотели бы еще больше смотреть по телевизору – «мыльные оперы», юмористические шоу и художественные кинофильмы (для трех пятых и более россиян любимое кино – это комедии и «старые ленты»). Соответственно, россияне на первом среди перечисленных стран месте по доле «часто» смотрящих телевизор и не покупающих книги, на последнем – по числу «часто» читающих (вместе с Казахстаном), а также по числу часто слушающих музыку по радио, путешествующих, занимающихся спортом, работающих на компьютере, ходящих в рестораны, театры и кино.
35 % взрослого российского населения не читает книг. Еще треть (32 %; среди тридцатилетних мужчин, людей с высшим образованием – свыше 40 %) предпочитают читать детективы, боевики; больше четверти жителей России (27 %, среди тридцатилетних женщин, людей со средним образованием – свыше 40 %) – любовные романы. При этом происходит явное сближение вкусов более подготовленной и менее подготовленной публики, общая массовизация культурного досуга. Скажем, доля респондентов, не читающих книги, наиболее велика, естественно, среди людей низкого уровня образования и более пожилых, но растет эта доля за последние четыре года наибольшими темпами как раз среди молодых и образованных. Напротив, в пристрастии к чтению, скажем, детективов и боевиков сегодня лидируют образованные россияне, тридцатилетние респонденты, однако по темпам роста заинтересованности литературой этого жанра за эти же годы их – и всех остальных – опережают старшие и наименее образованные группы. Кстати, у наиболее образованных россиян заметнее, чем в других группах, и падение за последние годы интереса к симфонической, оперной музыке.
Понятно, что подобные сдвиги в предпочтениях, все гуще концентрирующихся в последнее время на так называемой массовой культуре, не формировались ни школой, ни литературной, художественной или кинокритикой, ни дефицитарным книгоизданием 1970 – 1980-х гг. (а именно тогда учились подростки и юноши, ставшие сегодня 30 – 40-летними). Что это за система – массовая культура (далее – МК)? Как происходит включение в нее и что она для включенного означает, что ему дает, чем держит?
