Льюис Спенс - Атлантида. История исчезнувшей цивилизации
Кроманьонцы была рыбаками и подобно атлантам особо почитали быка, которого они часто изображали на стенах своих пещер.
И все же откуда прибыли эти расы доисторической древности – кроманьонцы, капсийцы и азилийцы? Если мы исследуем археологическую карту, то увидим, что большое число кроманьонских поселений, так же как и азилийских, расположены в Бискайской области и в Дордони. Здесь мы сталкиваемся с полностью развитым искусством, очевидно имеющим за плечами долгую эволюцию и внезапно появляющимся там, где нет никаких признаков его более ранних стадий. Лучшие и наиболее заслуживающие доверия научные авторитеты называют родину этой культуры «Атлантикой», или «около-Средиземноморьем», и уж наверняка ее родиной не является Восток. Я не совсем удовлетворен версией Макалистера, который думает, что родиной этой культуры должна быть Центральная Африка. Никаких признаков этого там не обнаружено, и мне кажется, было бы справедливо исключить эту гипотезу из рассмотрения (в действительности это лишь предварительная гипотеза, как признает сам профессор Макалистер).
Я полагаю, что кроманьонский человек был первым из переселенцев, волнами вторгавшихся в Европу в период, когда Атлантида испытывала один катаклизм за другим, будь то частичные разрушения или сильный вулканический взрыв. Последовательные катастрофы и невозможность сохранения в природной среде обитания вынудили его мигрировать по сухопутному мосту, существовавшему тогда между Атлантидой и Европой, во Францию, Испанию и Северную Африку. То же самое произошло и с азилийским человеком. «Кажется, – предполагает Осборн, говоря об ориньякской культуре, – что это чисто формальное вторжение в Западную Европу и что оно никак не вписывается в тенденции местного культурного развития». Бревиль считает, что «фундаментальные элементы превосходящей ориньякской культуры были, очевидно, утрачены в ходе некоего перемещения по неизвестному маршруту, чтобы по пути составить ядро будущей цивилизации». «Единственно возможное объяснение, – говорит Макалистер, – это то, что верхняя палеолитическая цивилизация была привнесена в Европу новым населением, которое вторглось на континент извне».
Позже азилийцы появляются в той же самой области Европы. Они, вероятно, прибыли морским путем, а не через сухопутный мост, который к этому моменту, по всей вероятности, уже исчез. Мы видели, что они были рыбаками-мореходами, как свидетельствуют находки в пещере Обан. Осборн пишет, что их стоянки обычно находятся вблизи узких океанских заливов или у рек, и называет их «народом рыбаков». Но в таком случае они должны были владеть довольно надежным мореходным ремеслом. А плотная цепь островов между медленно проваливающейся в океан Атлантидой и Европой, возможно, помогла их миграции.
Так как я уже дал расширенное доказательство атлантического происхождения этих рас в моей книге «Проблема Атлантиды», я не считаю необходимым еще раз привлекать к нему внимание на этих страницах, и в моей «Атлантиде в Америке» я приложил все усилия, чтобы доказать проникновение кроманьонской расы также и в Америку. В следующей главе я попытаюсь описать расы, жившие на своей родной земле – на острове Атлантида.
Глава 6
Каменный век в Атлантиде
Наиболее надежный метод изучения древней жизни в Атлантиде – исследование тех рас древнего каменного века, которые в разное время мигрировали из Атлантиды в Европу. В последней главе мы рассмотрели эти народы в их европейском аспекте, и теперь следует предпринять некоторую попытку реконструкции условий их жизни непосредственно на Атлантиде.
Мы полагаем, что ориньякцы «появились внезапно и неизвестно откуда», как говорит Макалистер, и что, вступив на земли Франции и Испании, они уже обладали относительно высокой каменной культурой и развитым искусством. Поэтому мы исходим из предположения, что эта раса веками проживала на континенте Атлантида. Весьма вероятно, что она там и зародилась, хотя на этот вопрос, как и на многие другие, связанные с ним, нельзя ответить с уверенностью из-за невозможности проведения на дне Атлантики необходимой археологической экспертизы, практикуемой в других местах. О появлении и развитии ориньякской расы мы не можем сказать ничего. Мы вынуждены выстраивать параллели между условиями существования этих людей в Атлантиде и в тех регионах, куда они эмигрировали.
Если мы так поступим, то должны будем представить Атлантиду в отдаленную эпоху 26 000 лет назад как обширную замкнутую область не слишком плотно, но и не слишком редко населенную. Если допустить, что это область по размеру была несколько меньше, чем Австралия, или, иначе говоря, имела площадь в 2 650 000 квадратных миль, то мы обладаем данными, позволяющими приблизительно определить ее население. Доказано, что населению, выживание которого зависит от охоты, требуется по 40 квадратных миль на каждое семейство. Примитивная семья по различным причинам в среднем едва ли насчитывает больше шести человек, и исходя из этого мы при грубом подсчете получаем приблизительно 350-тысячное население Атлантиды во времена ориньякской цивилизации. Но такая оценка не учитывает того, что ориньякцы были, по существу, людьми, достигшими довольно высокого уровня социальной жизни. Их искусство предполагает ассоциацию людей не столько в маленьких племенных группах семейств, существующих благодаря охоте, сколько в довольно больших деревенских общинах. У них были храмы-пещеры, торговля, правители и социальные слои.
Осборн говорит: «Не приходится сомневаться в том, что такое разнообразие характеров, талантов и способностей, какое мы видим сегодня, также существовало и тогда и что эти люди имели тенденцию дифференцировать общество на вождей, жрецов и медиков, охотников на крупных животных и рыбаков, законодателей кремневой моды и модельеров одежды из кож, портных и сапожников, ювелиров и граверов, скульпторов по дереву, слоновой кости и камню, а также художников по настенным росписям. В творчестве эти люди воодушевлялись неодолимым чувством истины, и мы не можем отрицать их удивительного понимания красоты». Такие люди не могли жить мелкими племенами, затерянными в лесу или в горах, а должно быть, соединялись в общины довольно значительного размера. Жизнь, судя по всему, была налажена и давала свободу для творчества, любовь к которому у них была столь явной.
Очевидно также, что, как и в других местах, природа их религий благоприятно влияла на общественный и жизненный уклады. Места, особенно священные для них, были своего рода средоточиями социальной жизни. Так, пещерный храм был фактически центром жизни этого сообщества.
Доктор Хайнрих Венкель, рассуждая о ориньякской пещере Бичискала, в Моравии, описал ее как «большую пещеру, где когда-то жил «человек северного оленя», своды которой были свидетелями заупокойных ритуалов, где на похоронах вождя приносились человеческие жертвы… Все это хорошо отражает чувства, которые эти древние пещеры возбуждают даже в тех, кто живет в скептической атмосфере современной науки». Позже доктор Маретт в своем эссе о пещере Нио, не смущаясь, называет ее «святилищем», он и в действительности считает ее таковой. Прекрасны картины в дальних концах этих больших и запутанных пещер; две роскошные статуэтки бизонов в самых отдаленных уголках пещеры Тюк-д'Одубер. Все это наводит на размышления о жилищах звероподобных существ.
Об одежде и украшениях древних атлантов мы можем говорить с некоторой долей уверенности, опираясь на находки в могилах их потомков в Европе. Конечно, у нас нет никаких остатков кож, в которых они, несомненно, были одеты. Но, поскольку мы знаем, что они разводили лошадей и коров и охотились на северного оленя, волка и лису, не может быть никакого сомнения в том, что они использовали кожи этих животных для своих одежд. Микроскопическая экспертиза вещества вокруг останков этих людей и вправду показала следы шерсти животных, и это позволяет предположить, что умершие оборачивались в шкуры. Что касается их украшений, то о них мы информированы значительно лучше. Это были панцири и нагрудники из маленьких морских ракушек (Nassa neritea), ободки на голову из них же, ожерелья из просверленных зубов оленя и рыбьих позвонков, покрытые орнаментом яйца, вырезанные из костей или рогов северного оленя. В Барма-Гранде был найден скелет мальчика в причудливой короне из рыбьих позвонков и в воротнике из ракушек Nassa, разделенных на группы зубами оленя. Эти «панцири», короны и воротники столь часто встречались в могилах ориньякцев, что могут считаться типичными украшениями этой расы…
Ориньякцы пользовались инструментами отточенной формы и совсем не похожими на те, что применяет более древнее европейское население, вытесненное ими. И мы, вероятно, должны предположить, что эти колонисты с Атлантиды использовали оружие и инструменты, изобретенные ими ранее, в каком-то другом месте. Наиболее интересными из них были кремневый нож, один край которого был сильно обрублен, а противоположный оставался несрезанным, отчего это орудие было прямым и острым; скребок для обработки кож и гравировальный инструмент с краем, заточенным под прямым углом к плоскости лезвия, – для обработки кости, рога и слоновьего бивня, иногда снабженный заостренным кончиком – должно быть, примитивным долотом, с помощью которого ориньякский мастер завершал чистовую отделку своих изделий. Примечательно, что ориньякский человек использовал кость, тогда как его предшественники работали по камню или древесине. Он был действительно мастером по кости par excellence, и этот факт подтверждает наше предположение, что Атлантида, очевидно, была богата мамонтовыми бивнями. Слоновая кость, по словам Платона, была одним из основных материалов, из которых был построен большой храм Посейдона, и он также отмечает, что слоны в изобилии водились на острове-континенте.
