Эдвард Томпсон - Гунны. Грозные воины степей
Этот факт, возможно, объясняет мир на дунайской границе в первые несколько лет после того, как в 413 году Аспар отправился в Африку; возможно, что Руа, воспользовавшись отъездом Аспара, вынудил римлян заключить соглашение. Во всяком случае, дань, назначенная Аттилой, была намного больше. Плинта был вынужден согласиться на увеличение ежегодной дани в два раза. Впредь ежегодно через Дунай должны были передаваться 700 либр золота. Вот на таких условиях в 435 году римское правительство добилось того, что мы теперь называем Маргским миром.
С этого момента полная неизвестность. Чем занимался Аттила с 435 по 439 год? Приск, похоже, дает определенный намек. По заключении мира с римлянами, пишет историк, Аттила и Бледа «обратились к покорению народов, живших в Скифии», и вступили в войну с соросгами (в них историки видят осов (асов)-аланов. – Ред.). Тогда получается, что за эти годы Аттила решил задачу расширения границ до тех пределов, которых добивался.
Нигде не говорится, что это были за пределы, и невозможно предположить, в каком направлении двигался Аттила, поскольку соросги больше нигде не упоминаются. Западная граница гуннов не доходила до Рейна, поскольку, как мы уже знаем, между гуннами и рекой находились независимые восточные бургунды. Но бургунды были не исключением. Франки тоже были независимыми, и были, несомненно, многие другие. В самом начале правления Руа Октар управлял самыми западными территориями гуннов, и в конце жизни он, очевидно, пробивался к Рейну, но смерть не дала возможности закончить решение этой задачи. В северном направлении, согласно Приску, получившему информацию из надежного источника, Аттила управлял «островами в океане». Теперь историки считают, что острова, которыми управлял Аттила, были островами Балтийского моря, но, по мнению Моммзена, имелась в виду Британия. Возможно, и Приск считал, что его информатор подразумевал Британию, – по всей видимости, историк обладал настолько ограниченными знаниями географии Северо-Западной Европы, что, получив информацию об управлении Аттилой некими островами, предположил, что это Британские острова. Гиббон думает (и это очень похоже на истину), что гунны получали в качестве дани меха с этих северных островов.
Согласно Приску, Аттила управлял «всей Скифией». Как далеко на восток простирались его владения? Кислинг полагает, что аланы, занимавшие территорию от Дона до Аральского моря, безоговорочно признали господство Аттилы. Это утверждение кажется маловероятным. Аланам действительно не удавалось добиться независимости; они находились под властью гуннов и должны были хоть в малой степени выказывать преданность Аттиле. Но позже мы узнаем, что гуннское племя акациров, живших западнее Черного моря, вело независимый образ жизни под руководством своих вождей до 448 года, и нет причины считать, что они были исключением.
Итак, можно сделать вывод, что все германские и другие народы между Альпами и Балтикой и между Каспием (или несколько западнее) и границей, протянувшейся на неизвестном расстоянии восточнее Рейна, признавали Аттилу и Бледу в качестве своих правителей. Хотя, насколько нам известно, братья всегда действовали сообща и рассматривали свою империю как общую собственность, они поделили ее и правили по отдельности. Однако мы не знаем, как они поделили империю и кому досталась какая часть.
С 435 по 440 год у Восточного Рима, похоже, был ненадежный мир на северной границе. В отношении Западной Римской империи Аттила продолжал политику своего дяди. Войска, которые Руа направил Аэцию, продолжали служить галло-римским владельцам крупных поместий в Галлии, пока вестготы не разгромили их в 439 году у Тулузы. Но разбитая здесь армия Литория не получила пополнения, потому что в 440 году сложилось критическое положение на Дунае.
Когда Феодосий II ратифицировал соглашение, достигнутое Плинтой во время переговоров в 435 году, казалось, что он не будет спешить выполнять условия договора. Однако его правительство старательно делало вид, что выполняет все условия. Варварам были выданы искавшие убежища у римлян гунны; в их числе были дети королевского рода Мама и Атакам. В наказание за бегство гунны распяли беглецов во фракийской крепости Карс. Однако похоже, что в последующие годы Феодосий не отправлял через Дунай дань (700 либр золота), предусмотренную договором. Также можно с уверенностью сказать, что он считал беглых гуннов настолько ценными воинами, что не собирался отправлять их назад к их вождю. Видимо, Феодосий осознал опасность, которую влечет его политика, потому что в 439 году сделал серьезный шаг. Мы уже говорили о том, что после набега Ульдина на Фракию в 408 году префект Антемий занялся сооружением крепостных стен, так называемых «стен Феодосия», вокруг Константинополя. Но эти стены не могли полностью обезопасить столицу, поскольку в любое время с моря могли нагрянуть вандалы, которые вполне могли стать союзниками гуннов. Поэтому в 439 году Феодосий приказал префекту закончить работы по защите столицы и со стороны моря. Имперское правительство было вынуждено решать не только внешние, но и внутренние проблемы. В эти годы некий Валипс, вождь ругов, обосновавшихся в империи и уже причинявших неприятности римлянам, поднял восстание и обратился с призывом к другим недовольным народам в Европе присоединиться к нему. Ему удалось захватить город Новиодун (древнее название румынского города Исакча) в низовьях Дуная и заставить правительство пойти на его условия. Тем не менее силы Восточной Римской империи не были существенно подорваны: крепости находились в полной боевой готовности, а имперский флот активно патрулировал Дунай. У Аттилы, пока еще занятого завоеваниями на Севере, не было возможности ежегодно забирать 700 либр золота. Восточная Римская империя была еще сильна, и появление возможностей, существовавших у ее врагов в 395, 422 и 434 годах, казалось маловероятным. Действительно реальный шанс появился у ее противников в 440 году.
4
В 440 году Восточный Рим испытывал сильные, как никогда дотоле в период правления Федосия II, проблемы с ресурсами. Незадолго до этого в Константинополь пришло известие, что 19 октября 439 года вандалы (и аланы. – Ред.) захватили Карфаген, а гражданское население, а не рабы Италии вооружилось для защиты полуострова. Сигисвульт организовал наблюдательные посты на итальянском побережье. Аэций был на пути из Галлии. В декларации, опубликованной правительством Валентиниана III 24 июня 440 года, говорилось, что народу следует соблюдать спокойствие: помощь из Восточной Римской империи уже в пути.
Действительно ли у Федосия была необходимость направлять помощь Западу? Не следовало ли ему оставить войска для собственной защиты? Однако оборона Северной Африки была так же жизненно необходима Константинополю, как и защита Италии. Вражеский флот, базировавшийся в Карфагене, мог почти так же легко разрушить новый Рим, как и старый. Вандалы и аланы уже обрушились на Родос, стремясь прервать торговый путь, по которому привозилось зерно из Египта, и прошло не так много лет, когда известие о том, что Гейзерих (король вандалов и аланов, правил в 427 – 477 гг. – Ред.) намеревается атаковать Египет, вызвало панику в Константинополе. Весной 440 года мощный флот, состоявший из 1100 кораблей под командованием пяти военачальников, все были германцами, отплыл из Константинополя, чтобы отбить Карфаген у вандалов. Со стороны Феодосия II и его министров эта экспедиция была тщательно продуманным, а не опрометчивым шагом. Много признаков указывало на то, что потеря Северной Африки станет доминирующим событием в политической истории V столетия. Все остальные проблемы должны были отступить на второй план перед этой катастрофой.
Так совпало, что примерно в то же время произошло еще одно трагическое событие. Иранская армия под командованием Йездигерда II (438 – 453) начала вторжение в римскую Армению; нам не известно, какими причинами руководствовался Йездигерд. Хотя иранцы вскоре отступили, поскольку с тыла им угрожали эфталиты, или «белые гунны», для того, чтобы встретить здесь противника, пришлось развернуть значительные римские силы. Таким образом, северная граница лишилась значительной части своих защитников. У Аттилы появился шанс, и он полностью его использовал.
Первым признаком надвигающейся катастрофы было полученное Феодосием II известие о захвате гуннами римской крепости, находившейся севернее Дуная. В этой крепости у гуннов были торговые права согласно соглашению с Руа. Враг напал на крепость во время проведения ярмарки и, несмотря на находившиеся рядом римские войска, умудрился уничтожить много римлян. Римское правительство немедленно выразило протест в связи с захватом крепости и нарушением Маргского договора, в котором оговаривались равные права и безопасность обеих сторон. На это гунны высказали имеющиеся у них претензии. Они заявили, что епископ Марга (у этого города в 435 году Плинта подписал соглашение с гуннами) переплыл через Дунай на гуннскую территорию, разграбил могилы гуннских королей, украв сокровища из захоронений. Римские послы, похоже, не смогли отвести это обвинение. Получилось, что епископ сам дал кочевникам прекрасный предлог. Далее гунны заявили, что римляне не выполняют условия достигнутого соглашения, утаив от них большое количество сбежавших из гуннской империи людей. И опять правда была на стороне гуннов. Они потребовали выдачи епископа и беглецов. Римским посланникам ничего не оставалось, как вяло отрицать предъявленные обвинения[52].
