Гюстав Коэн - История рыцарства во Франции. Этикет, турниры, поединки
Точно так же он отвоевал Гиень и отнял Бордо у вашего Толбота. Вы не использовали ваш флот для исправления положения на войне, он только и делает, что грабит бедных купцов. Король Франции же станет королем моря когда захочет, потому что у него есть леса, железо, рабочие и отличные порты, вроде Бордо и Ла-Рошели».
Герольд Англии говорит о богатстве земли: людях, лесе, скоте; под землей: олово, свинец, серебро, железо, каменный уголь; вокруг земли: морская торговля.
Герольд Франции, выступая за ним, рассказывает о прекрасных церквях, аббатствах, таких как Сито, Клюни и Клерво, о женском аббатстве Фонтевро. «У нас во Франции семь университетов: Парижский, который превосходит все прочие», Орлеанский, Анжерский, Пуатьерский, Монпельерский, Тулузский и Кагорский, тогда как в Англии их всего два: Оксфорд и Кембридж.
«Разве есть у вас такие величественные и богато украшенные церкви, как соборы Богоматери в Париже, в Шартре, Амьене, Реймсе, как собор Сент-Этьен в Бурже, Сен-Гасьен в Туре, Мармутье? Разве есть у вас, в Англии, столько священных реликвий, как во Франции: венец Господа нашего, которым он был увенчан во время казни, гвозди, которыми он был прибит к кресту, и частицы означенного креста, железо копья, которым он был ранен, обрезание Господа нашего Иисуса Христа, которое Карл Великий оставил в Шарру, а также саван Господа нашего, а также тела семи апостолов Иисуса Христа, которые хранятся в означенном городе в церкви».
Прославляя дворянство, герольд Франции доходит до Брута и Турна, вспоминает столпов церкви, каковыми являются герцоги: «архиепископ Реймский, епископ Лаонский, епископ Лангрский, графы: епископы Нуайонский, Шалонский и Бовэзский, светские сеньоры: герцог Бургундский, герцог Гиенский, герцог Нормандский, графы Шампанский, Фландрский, Тулузский, графство которого занимает всю область Лангедок.
Есть у нас и другие герцоги: Орлеанский, Анжуйский, Бретонский, Бурбонский и Алансонский, – это настоящие сеньоры земель, городов и областей, чьи имена они носят, тогда как ваш первый герцог – Ланкастер – получил титул совсем недавно. У нас более дюжины хорошо укрепленных городов, населенных искусными мастерами. Они делают прекрасные аррасские ковры, великолепное белье в Труа; у нас лучшие ювелиры. Во Франции, но не в Англии, делают бумагу и обрабатывают беличий мех. Во Франции больше виноделов, чем во всей Англии живет людей.
Земля Франции богаче зерном и вином, и оно самое лучшее в мире: белое, красное. Поэтому наши крестьяне не пьют пиво, а только вино. Франция богата солью, орехами и оливками, из которых делают масло, всевозможными вкусными фруктами как летом, так и зимой. Скота у нас больше и золота тоже, которое намывают в Роне и Вьенне, а серебро в окрестностях Лиона. У нас много железа, селитры, каменного угля и лесов. Насчет богатств вокруг земли – мы тоже окружены морями и имеем четыре судоходных реки: Рону, Луару, Сену и Сомму, а еще Жиронду, образованную Гаронной и Дордонью. Нет в мире королевства, более богатого реками, чем Французское. И климат здесь мягкий и приятный, не слишком жаркий и не слишком холодный».
В заключение герольд Франции угрожает Англии вторжением, подобным тому, что осуществил Гийом Нормандский (Вильгельм Завоеватель), и утверждает, что именно Франция должна быть приближена к Чести и стоять по правую руку от нее.
Поскольку вопрос касается и других стран, Рассудительность отказывается вынести решение и решает, что заявления обоих герольдов будут занесены в Книгу хода времен.
Глава 18
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ РЫЦАРЬ
На примере поэмы «Гнедой конь»
Чтобы рыцарство могло следовать своему высокому идеалу защиты права и справедливости, рыцарь, прежде всего, должен был на что-то жить. Пока он оставался в своих землях или в замке сюзерена, он жил без забот. Отправляясь в странствия на поиски приключений, он мог получить приют у дворянина, которому помогал, или у девицы, которую защищал, как, например, Персиваль у Бланш-флёр.
Но в XIII веке, с распространением турниров, развлечения одновременно военного и светского, сложился класс рыцарей, которые постоянно участвовали в турнирах и извлекали из этих посещений выгоду, подобно тому, как современные спортсмены-профессионалы кочуют с турнира на турнир, завоевывая призы.
Главным героем милой поэмы «Гнедой конь» Юона Леруа является такой:
Храбрый рыцарь,
Куртуазный и рыцарственный,
Богатый смелостью, бедный деньгами,
Живший в Шампани:
Разум, и честь, и благородство
Он имел, и храброе сердце.
Если б он имел столько же богатств,
Сколько добродетели,
Не унизившись, чтобы их получить,
Не нашлось бы равного ему.
Далее Юон Леруа описывает нам жизнь рыцаря – завсегдатая турниров:
Повсюду, куда он ездил,
Его слава была известна,
А те, кто не знал его по совершавшимся им добрым
Делам, знали его репутацию.
Когда он надевал шлем
И выходил на турнир,
Он уже не думал ни об ухаживании за дамами,
Ни об играх в прятки.
Туда, где толпа была самой густой,
Он бросался на полном скаку.
Он был знатоком оружия.
Однако богатства у него не было:
Больше двухсот ливров ренты
В год его земля ему не приносила.
Повсюду искал он призы.
Вот он влюбляется в знатную девицу, единственную дочь богатого сеньора, чья земля приносит целую тысячу ливров в год (все эти реалистичные детали очень интересны для экономической истории, которую нельзя отделять от истории права и социальной истории). Он встречался с ней лишь тайно и разговаривал только через калитку в разделявшей их ограде, к которой он мчался на своем рыжем коне. Наконец он решается просить ее руки, но старик с презрением отвергает его:
«Моя дочь красива, и молода, и умна,
И девушка знатного рода,
А я богатый дворянин,
Происходящий от благородных предков.
Моя земля стоит добрых тысячу ливров
В год; я не пьян,
Чтобы отдать дочь
За рыцаря, живущего добычей».
Слово жестокое, но его стоит запомнить; оно показывает, что идея богатства проникает в феодальное сословие, чтобы разрушить рыцарство. Старик найдет дочери принца, имеющего пятьсот ливре[17]. Рассказав о неудаче своей милой, он слышит, как она сокрушается оттого, что ее отец поставил богатство выше доблести:
«Право, я нисколько не сомневалась,
Что вы меня не получите,
Ведь он не стал считать ваше богатство
По вашей доблести».
Чтобы добиться успеха, она советует ему обратиться к его дядюшке, который имеет 300 ливре земли, чтобы тот выступил гарантом. Дядюшка соглашается, и мессир Гийом, успокоившись, уезжает на турнир в Салардон.
Где он легко завоевал
Все призы турнира[18].
Однако дядюшка просит у отца руки красавицы для себя и получает ее. Та не оказывает никакого сопротивления, кроме слез и печали. Свадьба должна состояться в уединенном домике в лесу, но отец неосторожно попросил у мессира Гийома его рыжего коня, чтобы невеста ехала на нем. Конь, воспользовавшись темнотой леса и усталостью двух стариков, убегает и привозит девушку в поместье мессира Гийома, и их венчает в его часовне местный капеллан. Отец и вероломный дядюшка вынуждены смириться, а трувер заключает:
Мессир Гийом был храбр, куртуазен и рыцарствен;
Он не перестал совершать подвиги,
Но посвящал им все больше времени.
Через три года отец умер, оставив им тысячи ливре земли, а вскоре скончался и дядюшка, чьи земли они тоже унаследовали. В общем, храбрец еще и разбогател. Увы, в жизни это случается куда реже, чем под пером писателя.
Глава 19
ДОЛГ РЫЦАРЯ
По работам святого Бернара, Жана Солсберийского, Этьена из Фужера, Робера из Блуа и Раймона Луллия
Моральные правила для бурного, отвергающего любые узы и путы рыцарства создавали не только романисты, как мы видели на примере Кретьена де Труа, но и романисты XII и XIII веков. Как мы увидим в следующей главе, они старались победить то зло, что гнездилось в военном ремесле.
Лидером этого течения был папа Урбан II собственной персоной, когда, проповедуя в Клермоне в 1098 году Первый крестовый поход, он призвал дворян стать рыцарями, а не разбойниками. Слово громкое, и прозвучало оно тем обиднее, что исходило с такой высоты. Позднее, ближе к середине XII века, Сугерий, аббат Сен-Дени, объявляет знаменитому сеньору-разбойнику Тома де Марлю, что тот недостоин носить рыцарский пояс. В то же самое время святой Бернар Клервоский, обращаясь к тамплиерам в своем De laude novae militae[19], перечисляет обязанности рыцаря, но тот факт, что обращается он к членам духовно-рыцарского ордена, не позволяет нам отнести его строгие требования к светским рыцарям.
Совсем иначе обстоит дело с Policraticus епископа Шартрского, Жана Солсберийского, написанным в 60-х годах XII века, то есть точно в то же самое время, когда творил наш великий романист Кретьен де Труа. Будучи гуманистом, он берет в пример римского воина. Поэтому в первую очередь он рекомендует соблюдать чистоту крови, крепость тела и твердость сердца. Получая рыцарскую перевязь, избранный должен принести солдатскую клятву честно служить своему государю. В этом заметен пережиток античной гражданственности, довольно далекой от феодального духа. Желательна и необходима длительная физическая подготовка. Но еще больше нужны смелость, закалка и стратегия по Вегецию. Нарушение клятвы или трусость должны влечь за собой лишение рыцарского звания и наказание виновного.
