Ричард Смиттен - Жизнь и смерть величайшего биржевого спекулянта
Толпа сошла с ума, брокеры выкрикивали необходимые им суммы. Аттербери пытался перекричать их голоса. "Тихо, тихо, по одному, всем хватит!"
"Где получить деньги?" - закричал один брокер.
"Завтра вам скажут, где! А теперь спокойствие и давайте закончим с этим", - ответил Аттербери.
Этот день стал легендой на Уолл-Стрит - день, когда Дж.П. Морган в одиночку спас фондовый рынок, и, возможно, предотвратил финансовый коллапс всей страны.
Когда Томас и Стиллман покинули офис "Дома Моргана", Дж.П.Морган позвонил президентам основных банков. Каждому из них он сказал: "Нужно поддержать рынок деньгами, и сделать это нужно сейчас. Нужно дать им, что они хотят. Ситуация критическая!"
Все банкиры ответили одинаково: "Мы раздали все возможные ссуды. У нас нет денег для ссуд брокерам, для поддержания рынка!"
"У вас есть резервы!" - воскликнул Морган.
"Но мы уже вышли за законные ограничения!"
"Используйте резервы, иначе какого черта они вам нужны?" - сказал он каждому из банкиров.
Морган был тем самым человеком, которым восхищался Ливермор. Морган был блестящим человеком с практическими принципами, патриотом и финансовым гигантом.
Этот день, 24 октября 1907 года, запечатлелся в памяти Ливермора. В первый раз в жизни он получил 1 миллион Долларов прибыли за один день. Более того, день еще не закончился. Для него самым важным было то, что он следовал своим новым правилам. Он терпеливо ждал большого поворота на рынке. Он начал с маленьких позиций, делал пробные заказы на рынке, чтобы убедиться в своей правоте. И, в конце концов, когда все факторы были в его пользу, он сделал то, что любил больше всего: осуществил крупный бросок, как королевская кобра.
К концу дня его потенциальные прибыли и биржевые позиции были настолько велики в результате искусственного вздувания цен, что теперь ему предстояло принять еще более важное решение. Объявление Моргана о намерении ввести в игру деньги решило только одну проблему: оно восстановило ликвидность - платежеспособность среди брокеров. Но оставалась другая серьезная проблема - спроса по-прежнему не было. Ливермор посмотрел на рынок перед закрытием, и обнаружил, что на нем не было заказов на покупку. Никто не хотел покупать фонды, независимо от цены.
Ливермор знал, что он может совершить ошеломительный налет, начав продавать при открытии рынка на следующий день. Его направленное вниз давление сбивания цен на основные фонды вызовет дальнейшее падение. Его маржа теперь все время росла, его прибыли повысились, вертикально выросли, когда рынок упал. Он был в состоянии начать день, продав без покрытия 10000 акций "Юнион Пасифик", в то время любимчика рынка. Затем он мог продать полдюжины других фондов, которые считались самыми надежными среди надежных компаний. Теперь у него была маржа на счету и навыки заключения сделок, чтобы предать эти фонды забвению. Он не искал прибыли в 1 миллион, но в 10, 20 миллионов, если он нанесет серьезный удар по рынку завтра утром.
Теперь была его очередь принимать серьезное решение. Поддержит ли он рынок или будет толкать его все ниже и ниже, пока совету управляющих не придется закрыть биржу, возможно, навсегда?
Перед окончанием операционного дня, в то время как Ливермор обдумьшал следующий ход, его друг, Уоррен Аугустус Рид, зашел к нему в гости. Во время паники того дня Ливермор объяснил своему другу, который был банкиром во влиятельной инвестиционной банковской компании, что именно произойдет. Рид наблюдал за Ливермором в действии в прошлом и верил в его способности к работе на рынке и чрезвычайную смелость.
Рид на некоторое время исчез, а затем его позвали к главе компании, президенту фирмы.
Рид вернулся и объяснил Ливермору следующее: "Джей Эл, меня попросили поговорить с тобой о рынке и попросить тебя воздержаться от дальнейших продаж без покрытия. Я понимаю, что ты можешь рассчитывать на получение больших прибылей, если продолжишь сбивать цены, но иногда нужно смотреть на вещи с точки зрения большего блага".
"Огги, ты сейчас говоришь от имени своего хозяина?" -спросил Ливермор.
"Нет. Я говорю от имени более влиятельного человека, чем мой хозяин", - ответил он.
Ливермор знал, кого он имеет в виду - Дж.П.Моргана. "Ты уверен?"
"Да. Это его личная просьба. Я был в офисе, когда произошел разговор и слышал его".
Ливермор на минуту задумался. "Знаешь, эти же самые люди продавали акции на этом рынке в течение долгих месяцев - сбывая активы людям, зная, что грядет снижение, но тогда их интересовали только они сами, им было плевать на остальных".
"Да, я знаю, но Джей Эл, разве не всегда так происходит, когда цены вырастают до слишком больших величин? Умные, опытные в работе на рынке люди продают менее умным людям".
"Да".
"Джей Эл, если мы хотим контролировать этот рынок, нам придется остановить кровотечение и остановить продажи, иначе рынок просто перестанет существовать. Останется только хаос!"
Ливермор обдумывал свое положение в течение нескольких минут. "Скажи своему хозяину, что я согласен с тем, что он говорит. Я не буду больше продавать сегодня. Более того, я начну агрессивно покупать дополнительные фонды после открытия рынка. Я понимаю серьезность положения".
"Спасибо, Джей Эл, я передам этот ответ самому".
Ливермор уже тщательно проанализировал ситуацию до того, как пришел его друг. Бойня в тот день была ужасной, и Ливермор чувствовал, что на бирже назревает оживление на базе технического отлива, в случае, если, конечно, не будет противоположных вторжений. Плюс, у него было несколько крупных коротких позиций, которые надо будет закрывать на ликвидном рынке, чтобы сохранить свои прибыли.
И, наконец, у него были альтруистические причины для того, чтобы согласиться. Дальнейшая игра на понижение серьезно повредит стране. Он был поражен, что у него в руках сосредоточена такая власть, мощь и навыки для того, чтобы действительно довести рынок до краха. Ему был 31 год.
На следующее утро Ливермор подпитал оживление, он купил еще 100 000 акций различных компаний, которые он вернул на рынок в тот же день, по мере того как люди вступали на рынок. Когда день подошел к концу, у него было 3 миллиона долларов - не бумажных прибылей, а холодной и твердой валюты.
"Вот это жизнь!" - подумал он. Три раза разориться до 30 лет, а в возрасте 31 года иметь возможность разрушить до основания Нью-йоркскую фондовую биржу. Он внутренне улыбнулся. На один день он разделил власть с Дж.П.Морганом. У Моргана была власть, чтобы спасти рынок от разрушения, а у Ливермора была власть уничтожить его - и даже Морган не смог бы его остановить. Он прошел путь от того времени, когда его выкинули изо всех брокерских контор до момента, когда самый влиятельный банкир Америки просит его отступиться от Уолл-Стрит, прекратить наказание. Его репутация росла, и в течение одного дня у него в руках было финансовое благосостояние народа. Вот это да! Позднее он говорил своим сыновьям, что это было одним из самых важных событий в его жизни, когда Дж.П. Морган попросил его об одолжении во время краха 1907 года. Но Ливермору эта чистая власть не приносила удовлетворения. Удовлетворение, радость он черпал в том, что обыграл Уолл-Стрит. В конце концов, после тысячи операций и сотен часов изучения своих методов заключения сделок, он знал, что был прав. Большие деньги делаются на резких колебаниях. Высокие темпы сослужили ему хорошую службу при получении ставки, но большие деньги рождались в больших колебаниях. Он мог поймать резкие колебания, только если он сохранял спокойствие и ждал, когда его ожидания оправдают себя.
Он верил, что за эти два дня он прошел путь от азартного трейдера до настоящего спекулянта, который смотрел вперед, оценивал общие условия и поступал расчетливо - сначала делая пробные шаги, и вступая в игру только тогда, когда он был убежден, что все факторы были в его пользу.
Мальчик-Игрок больше уже не был азартным игроком. По крайней мере, по собственному мнению, он уже был спекулянтом. С точки зрения других людей, он по-прежнему являлся ужасно азартным, потому что они видели только последние 10 минут трехактной пьесы - их не интересовали 1 и 2 акты, которые шли в атмосфере секретности. Они видели только результаты и хотели их скопировать.
Теперь у Ливермора был план, инвестиционная стратегия, которая, как он считал, работает, и он знал, что одним из основных, стержневых секретов успеха была тяжелая работа, состоящая в непрекращающемся анализе.
Теперь ему нужно было убедиться, было ли это счастливой случайностью или же действительно являлось началом серьезного подхода к заключению сделок на рынке. Но сначала ему требовался отдых. Он решил опять попробовать взять отпуск, расслабиться и отдохнуть. Он купил яхту и собирался направиться на юг. Он хотел порыбачить, это был его любимый вид спорта.
Но этому не суждено было сбыться, по крайней мере, не сейчас. Поскольку Ливермор играл на товарном рынке так же, как на рынке акций.
