Луи Боден - Инки. Быт. Культура. Религия
Император и его семья могли значительно расширить свое меню. Курьеры с большой скоростью доставляли им продукты из различных провинций: прекрасные дикие утки и куропатки из пуны, грибы и лягушки с озера Чинчайкоча, улитки, рыба и раковины с тихоокеанского побережья. Несмотря на расстояния, продукты доставлялись исключительно свежими и аппетитными. Вся империя старалась накормить своего самодержца.
Что касается напитков, то вся страна, начиная от монарха и кончая самыми простыми людьми, традиционно употребляла чичу, зачастую злоупотребляя им.
Три раза в день продукты раскладывались на подстилках из крашеного тростника, разостланных на земле. Император устраивался на деревянном стуле, покрытом тонким шерстяным одеялом, и указывал, какое блюдо он предпочитает. Одна из женщин его окружения подавала выбранное блюдо на тарелке из драгоценного металла или обожженной глины, стоя рядом и держа блюдо в руках, пока император ел. Все, к чему прикасалась рука монарха, и все остатки пищи собирали и сжигали, а золу развеивали по ветру.
Верховного Инку по очереди обслуживали его жены, которые проживали во дворце и имели бесчисленное количество слуг в своем распоряжении.
Иногда человека-бога развлекал клоун, однако при этом император должен был изображать перед своими людьми абсолютное безразличие. В языке кечуа есть специальное слово, каничу, обозначающее этот персонаж, задачей которого было веселить людей. Как мы знаем, индейцы были не безразличны к шуткам и даже к фарсу.
Язык инков
Эта проблема остается нерешенной. Был ли у инков свой язык, как утверждает Гарсиласо? Увлеченный идеей восхваления своих предков (мать этого историка была принцессой инков), этот знаменитый писатель, вероятно, имеет склонность к преувеличению. Принцип дуализма здесь не действует, у знати не могло быть своего собственного диалекта.
Вполне понятно, что семья самодержца могла сохранить язык своего собственного племени, обеспечив, таким образом, его доминирующее положение на плато. К сожалению, мы ничего не знаем об этом языке. Если бы, например, то был язык аймара, это могло бы прояснить всю их историю. Гарсиласо ограничивается лишь перечислением примерно дюжины слов и признается, что не знает их значения. А мы опять же остаемся в неизвестности.
Разумно предположить, что Гарсиласо не утруждает себя размышлениями, и в семейном кругу члены династии Инков говорили на диалекте своего родного племени. Несмотря на большую схожесть с языками других племен, их диалект значительно отличался, и это давало основание считать, что они говорят на своем оригинальном языке. После инков так же было с Наполеоном и его братьями, которые говорили по-корсикански.
Глава 6
Жизнь знати инков
Правящий класс состоял из трех категорий знати. К первой относились члены императорских айлью, хотя это правило и ограничивалось определенными условиями, как мы увидим позже.
Ко второй категории относились курака, вожди племен, сдавшиеся добровольно или покоренные силой и включенные в императорскую иерархию. Их положение соответствовало численности и положению их племен. Связь с центральной властью обеспечивалась не только курьерами, но и обязанностью курака лично появляться в Куско раз в год или раз в два года в зависимости от расстояния, на котором они находились от столицы. Им также предписывалось направлять своих сыновей в возрасте 15 лет для получения образования и, наконец, жениться на девушке из императорской семьи, которую им предлагал император. К знакам их власти относился традиционный костюм и восседание на низком стуле во время торжественных церемоний.
Третью категорию составляли индейцы из простого народа, прославившие себя созданием какого-либо выдающегося произведения, подвигом или каким-то другим образом. Наградой было присоединение к правящему классу. Гарсиласо де ла Вега называет их «привилегированными инками».
Как стать носителем колец в ушах
Наиболее важной считалась первая из этих категорий. Чтобы занять свое место среди правителей, молодым людям из айлью императора, а также сыновьям курака необходимо было сдать экзамен в конце обучения, которое продолжалось четыре года и осуществлялось в школах Куско. В течение первого года ученики учили язык кечуа, иногда чужой для детей вождей, живших в отдаленных провинциях, где повсеместно использовался свой диалект. Второй год посвящался изучению религии, третий – веревочно-узелковому письму (кипу), а четвертый – истории. Среди дополнительных знаний можно назвать основы менее развитых наук. Геометрия сводилась к измерению земли, география – к моделированию рельефных карт, а астрономия – к наблюдениям за состоянием равноденствия и солнцестояния.
Учителями были известные ученые, уроки которых иногда с интересом слушал и сам Верховный Инка. Этих «профессоров» называли амаута, что означало «мудрый, изобретательный, проницательный». Существовал также специальный термин ячапа, означавший «тот, кто учит». Причина заключалась в том, что амаута были не только профессорами, их знания были универсальны. Они могли руководить строительством дворца, интерпретировать закон, восхвалять культ Солнца или сочинять трагедию. Несмотря на такую власть, им не разрешалось бить своих нерадивых или ленивых учеников розгами больше одного раза в день, и то только по голым пяткам.
В назначенный для экзамена день, который назывался уараку, кандидаты, одетые в белые одежды, с коротко подстриженными волосами и с льяуту на голове, собирались на широкой площади, где молились Солнцу, Луне и Грому. Затем они поднимались на холм Уанакаури, где вместе со своими семьями соблюдали строжайший пост (только вода и сырой маис). Они участвовали в ритуальных церемониях и танцах, а жрецы возвращали им их пращи. Через несколько дней молодые люди получали красно-белые туники и проводили ночь вместе со своими семьями под навесами неподалеку от столицы. Они снова приносили жертвы богам и принимали участие в забеге, за которым наблюдало огромное число индейцев, поддерживающих соревнующихся громкими криками.
Этот забег считался основной проверкой. Целью было достичь вершины того же холма Уанакаури, наиболее священного места во всем районе, так как, по легенде, один из братьев первого Инки когда-то превратился в камень на вершине этого холма. Перед этим замечательным превращением ему дали пару крыльев, чтобы он мог играть роль посредника между своими братьями и богами. После этого птицей, особенно дружественной всем индейцам, стал сокол, и весь народ жил под знаком этой хищной птицы, чьим быстрым полетом всегда любовались местные жители. В языке индейцев есть специальное слово уаман, означающее «сокол» и «скорость». От его корня имеется несколько производных: уаминка – храбрый, ветеран, командир; уаминкачани – назначить кого-то командиром и т. д.
По этой же причине слово уаман связано с именами и названиями большого числа вождей и дворцов, например: крепость Саксауаман, город Уаманка, а индейский летописец Пома де Айяла при крещении сам взял имя Уаман.
Забег был решающей проверкой, а сокол восхищал всех своим быстрым полетом потому, что скорость движения войск по пересеченной местности в отсутствие дорог считалась основным фактором победы. Сокол, бег, военные качества – все эти значения были связаны между собой. Именем сокола назывались редкие качества. Все животные составляли иерархическую лестницу, начиная от хищной птицы на вершине горы и до черепахи, находящейся у самого ее подножия.
В день экзамена эти концепции приобретали материальную форму. Организаторы помещали на вершине холма Уанакаури целую серию фигурок различных животных, сделанных из соли: сокола, орла, ястреба, дикой утки, колибри, викуньи, лисы, змеи и черепахи. Когда достигали вершины холма, экзаменуемые брали символические изображения этих животных. Первым доставались птицы, а опоздавшим змеи и бесхвостые амфибии. Каждый нес свидетельство своей силы или слабости, а зрители знали, кого нужно хвалить, а кого ругать. Молодым людям присваивались соответствующие имена: уаман, то есть сокол, лиасуйуана, что значит дикая утка, и т. д.
В сфере производства эта система напоминает метод, использовавшийся в Советской России для стимулирования трудового соревнования в начале социалистического эксперимента. Отражающие качество и объем продукции знаки вывешивались на рабочих местах, и рабочие могли похвалить передовиков и посмеяться над отстающими.
Когда наступала ночь, экзаменуемые спали у подножия холма в месте, которое по этому случаю называлось Уаман Канча – «гнездо сокола», а на рассвете следующего дня они поднимались на священный холм, где были установлены две каменные фигуры сокола.
