Игорь Милославский - Говорим правильно по смыслу или по форме?
Слово бестселлер обозначает в русском языке наиболее активно продаваемые, а следовательно, и издающиеся большими тиражами книги. Пользующиеся шумным успехом кинофильмы по-русски называются боевиками . При этом в значение слова боевик входят обычно еще и другие компоненты: остросюжетность, разнообразные кинематографические эффекты и т. д. Наиболее популярные в определенный период времени мелодии и песни называют у нас шлягерами . Толкуя слово шлягер , словари добавляют «обычно эстрадные». Довольно сложно точно определить, чем же именно от значения слова шлягер отличается значение слова хит . В последнем случае речь скорее идет не просто о мелодии, но о законченном произведении. Именно такое значение содержит хит-парад , представляющий собой список наиболее популярных в определенный период музыкальных произведений. Причем не только самих произведений, но и их исполнителей тоже.
Нетрудно видеть, что в основе всего этого разнообразия именований лежит один-единственный признак. А именно – высокая популярность у читателей, зрителей, слушателей. Только обозначается этот признак по-разному, в зависимости от того, к чему он относится. Такого типа формальное разнообразие при содержательном тождестве в русском языке встречается очень часто. Допустим, что-то представлено в своем высшем проявлении. Для мороз это сильный или трескучий , для жара – сильная или невыносимая , для дурак – круглый или полный , для тьма – кромешная , для мошенник – отпетый или законченный , для красавица – писаная или первая , для негодяй – последний и т. д. Один и тот же человек в банке – клиент , в театре – зритель , в музее – посетитель , на транспорте – пассажир , в хорошем ресторане или гостинице – гость и т. п.
Однако вернемся к литературе, кино и музыке. Все отмеченные выше именования настойчиво приглашают присоединиться к большинству, не отстать от прогресса. Между тем вопрос об истинных достоинствах рекламируемого таким образом продукта вообще не ставится. Иными словами, и книга, и кинофильм, и песня выступают исключительно как предмет купли-продажи: чем больше покупают, тем лучше. При этом не надо задумываться над тем, сам ли товар лучше или для продавца лучше, что этот товар покупают. И в этом смысле из всех искусств самое «откровенное» – кино: уже нормой стало сообщать о количестве денег, вырученных за тот или иной фильм.
Универсально отражать мощный народный интерес и любовь к произведениям искусства могут слова модный, популярный , а в молодежном сленге – ломовой , то есть «такой, за которым (на, в который) люди ломятся». Эти слова ассоциируются со скоротечностью, упрощенностью, невзыскательным вкусом.
Хочу обратиться не к «потребителям» бестселлеров, боевиков, шлягеров и хитов – они, наверное, уже давно поняли, что я сильно сомневаюсь в справедливости оценок, опирающихся исключительно на « лидерство в продажах». Призываю задуматься создателей любимых всеми произведений. Конечно, народная любовь – это замечательно. Все мы работаем для народа. Весь вопрос в том, с какой целью. Создавая свои шедевры, профессиональные русские литераторы – Пушкин, Гоголь, Достоевский, Чехов – стремились отнюдь не к тому, чтобы угодить как можно большему числу потенциальных покупателей книг. Но при этом вовсе не стеснялись торговаться со своими издателями за каждый рубль авторского гонорара. Если автору удается создать шедевр, это обогащает народное сознание и в конце концов обессмертит имя самого автора. Хотя немедленная популярность и любовь ему вовсе не гарантированы. При изначальном же стремлении к популярности шедевра обычно не получается. Как говорил один из героев Достоевского, «если бы открытие Америки было пущено на голоса, она до сих пор не была бы открыта».
Кризис
К сожалению, мы часто употребляем это слово. Постараемся точно понять, что же оно обозначает. Кризис – это состояние. То есть не лицо, не предмет, не признак и не действие, а именно «состояние». Состояния могут быть разными и могут обозначаться и существительными ( процветание, скука, застой, паника и т. п.), и глаголами ( спать, радоваться, тосковать, болеть и т. п.), и словами, близкими к наречиям (мне холодно, страшно, весело, противно). Слово.
Очевидно, что когда речь идет о «состоянии», необходимо понимать, кто и/или что находится в этом состоянии. Наши толковые словари показывают, что в таком состоянии могут быть и отдельные лица ( у писателя – кризис ), и группы лиц ( партия переживает кризис ), и целые сферы жизни общества ( политический кризис ), и даже сами другие состояния ( кризис в течении болезни ). При этом, обозначая «плохое состояние», слово кризис оценивает это состояние как «плохое» по отношению к более или менее длительному предшествующему периоду, состояние во время которого представляется как «нормальное». Кризис обозначает, что прежнее состояние либо серьезно изменилось на новое, «плохое», либо просто никак не устраивает тех, кто оказался теперь в новых обстоятельствах. Никаких других элементов, составляющих значение слова кризис , в нем нет. В нем нет сообщений о том, что же (или кто же) именно изменил «состояние» с «нормального» на «плохое». Ничего не сообщается словом «кризис» и о том, как долго продлится это «плохое состояние». В отличие от иероглифа, переводящего на китайский язык слово кризис , в нашем слове нет никаких сообщений о том, что все кончится хорошо.
Более того, оставляя вопрос об исходе конкретного кризиса открытым, это слово допускает возможность и неблагоприятного конца: правительственный кризис вполне может закончиться и отставкой этого правительства, кризис в течении болезни не гарантирует выздоровления пациента.
Итак, кризис – это «плохое состояние кого-либо или чего-либо по сравнению с предшествующим периодом их существования». Изменение в явно худшую сторону того, к чему привыкли. Ощутимое ухудшение. Значительное снижение эффективности. Появление серьезных сбоев в системе.
Можно сколько угодно ерничать (часто весьма талантливо) над попытками официальной пропаганды запретить слово кризис , приуменьшить характер изменений к худшему. Однако, устанавливая точное значение слова кризис , я хочу обратить особое внимание на исключительно обобщенный характер его значения. Вряд ли, например, в семье, материальное положение которой серьезно ухудшилось, будут часто употреблять слово кризис . Там будут называть более конкретные вещи, такие, например, как потеря работы, рост цен в магазинах, расходы на медицину и образование, долг по кредиту и/или ипотеке и т. п.
И такая конкретизация вместо абстрактного кризис вполне понятна. Что толку бесконечно повторять, что ситуация ухудшилась, причем не известно ни то, как долго она протянется, ни то, чем кончится! Надо думать о конкретных возможностях для выправления ситуации в каждом конкретном случае. Слова с обобщенным значением, такие как кризис , здесь только мешают. Зато помогают слова со значением более конкретным: не мебель , но стул, стол, шкаф или буфет , не овощ , а капуста, морковь, лук или свекла , не одежда , а пальто, брюки, рубашка или пиджак , не посуда , а кастрюля, сковорода, тарелка или чашка , не болезнь , а ангина, радикулит, стенокардия или язва . Слово кризис в том же ряду обобщенных слов, что и мебель, овощ, одежда, посуда, болезнь, оно носит совсем не мобилизующий характер. Напротив, ассоциируется со злой силой, борьба против которой бесперспективна.
Поосторожнее и ответственнее надо употреблять это обобщающее и грозное слово и яснее осмысливать реальность, стоящую за ним, если слово кризис встретилось в чужой речи и/или тексте! Ведь о неэффективности использования обобщающих слов предупреждали еще Ильф и Петров, призывая перестать бороться за чистоту, а начать подметать.
Люди масштабные и мелкие
Со словом масштаб непременно соотносится географическая карта. Если мы готовимся к путешествию на другой континент, то нам нужна карта крупного масштаба, т. е. такая, которая отражает в одном своем сантиметре несколько сот километров земного пространства. Разумеется, такая карта совершенно не годится для однодневного пешего похода. Здесь нам понадобится карта гораздо более мелкого масштаба, в одном сантиметре которой всего 1–2–3 километра.
