Юрий Мухин - Почему Путин боится Сталина
Вот и оцените, что собой представляли члены коллективных руководящих органов СССР — Совмина и Политбюро, — если даже члены их аппарата не знали, о чем написано в мудрых указаниях этих руководителей.
Я верю вождю!
Но вернемся к потребности верить вождям. Описан, возможно, реальный случая, который является хорошим примером, даже если он выдуман. В понедельник некто потребовался Сталину, но этот некто был пьян и через секретаря сообщил, что он якобы на охоте. Говорят, что во вторник во время встречи Сталин посоветовал ему брать пример с члена Политбюро товарища Ворошилова, который на охоту ходит по субботам, в воскресенье похмеляется и в понедельник уже свежий, как огурчик. Так отдыхали члены руководящих органов СССР даже при Сталине.
А как отдыхал сам Сталин? А вот прочтите его письмо жене, Надежде Аллилуевой (Татьке), написанное им во время лечения на Кавказе 14 сентября 1931 года (выделения в тексте сделаны Сталиным).
«Здравствуй, Татька!
Письмо получил. Хорошо, что научилась писать обстоятельные письма. Из твоего письма видно, что внешний облик Москвы начинает меняться к лучшему. Наконец-то!
«Рабочий техникум» по электротехнике получил. Пришли мне, Татька, «Рабочий техникум по черной металлургии. Обязательно пришли (посмотри мою библиотеку — там найдешь).
…Продолжай «информировать».
Целую. Твой Иосиф.
P.S. Здоровье у меня поправляется. Медленно, но поправляется».
Представляете, как хорошо было быть членом коллективного руководящего органа, если в нем был Сталин? Допустим, поступил к тебе, как к члену коллективного руководящего органа, вопрос по металлургии (а Политбюро решало практически все вопросы страны), тебе нужно учебники брать или на заводы ехать разбираться с подробностями, чтобы принять нужное решение, а это время тратить, умственные извилины напрягать. А тут берешь и посылаешь вопрос Сталину — пусть он разбирается, пусть он тратит время, он же вождь, а ты в субботу — на охоту. А потом голосуешь за предложение Сталина, поскольку «веришь вождю», и, кстати, веришь не без оснований, поскольку Сталин действительно разобрался с твоим вопросом. Представляете, как удобно иметь вождя? Сколько сил это экономит и сколько славы приносит: мы! Члены Политбюро! Решили!
Еще раз напомню, что в 1927 году Сталин попросил пленум ЦК освободить его от этого счастья — быть вождем, и попросил освободить себя от должности секретаря ЦК, а когда пленум категорически отказался отпускать Сталина, то попросил хотя бы упразднить должность Генерального секретаря. Пленум категорически отказался удовлетворить даже эту просьбу. И пленум можно понять, и Сталина. Если Сталин будет просто секретарь, как и четверо других секретарей, то кто же из них будет вождь? Как же тогда будет с «я верю вождю»? Ведь тогда самим придется работать! А Сталин хотел, чтобы и остальные работали — тоскливо ему было в ситуации, когда по-настоящему и посоветоваться не с кем — никто не хочет знать тонкостей решаемых вопросов, все хотят обойтись скороспелым умствованием, все хотят вопросы решать без предварительного их обдумывания — проголосовал, и все!
Вывод: в коллективном руководящем органе, даже при наличии коллективной ответственности, будут приниматься решения того, кто обладает максимальным авторитетом, а в органе, члены которого ленятся или не способны разбираться во всех возникающих вопросах, максимальный авторитет будет у того, кто обладает знаниями для решения этого вопроса. Итак, сначала авторитет, потом знания.
Учись, обломовщина!
Чтобы напомнить, откуда у Сталина взялся авторитет, еще раз сообщу, что в его библиотеке было 30 тысяч томов книг, из которых 5,5 тысячи были им изучены и исчерканы его пометами. Прикиньте, сколько вы прочитали книг за свою жизнь, чтобы понять, насколько энциклопедическими знаниями обладал Сталин. Полагалось бы, чтобы все члены Политбюро обладали такими же знаниями, тогда Политбюро действительно было бы коллективным руководящим органом и вождями были бы все члены Политбюро. Однако они ленились эти знания приобретать, поэтому Политбюро было коллективным руководящим органом лишь номинально — основную массу решений давал Сталин, остальные за эти решения голосовали. Кстати, по простым вопросам, в которых члены Политбюро разбирались и сами, решения Сталина иногда и не проходили, как было в случае с Бухариным и Рыковым, которых Сталин предлагал всего лишь выслать из Москвы, но остальные члены ЦК настояли на отдаче их под суд.
Обратите внимание, что у Сталина не было секретов от членов Политбюро — у него не было тайных знаний, Сталин обладал открытыми знаниями, то есть такими, которые могли знать и другие члены Политбюро, да они не хотели трудиться и этими знаниями овладевать, или им ума не хватало для их понимания. Но уже это обладание открытыми знаниями, не известными другим, дает знающему члену коллективного органа теоретическую возможность провести через этот орган любое решение — как полезное организации, так и вредное.
В качестве примера рассмотрим гипотетический случай манипулирования членами коллективного руководящего органа на конкретном примере.
СССР в августе 1939 года заключил с Германией договор о ненападении под условие, что Германия предоставит СССР кредит на закупку в Германии образцов оружия, боевой техники и оборудования для их производства и заключит торговое соглашение для этих же закупок. В ответ СССР обязался поставлять Германии сырье, в том числе и железную руду, но в договоре о поставках немцев «обули». Суть вот в чем. Из железной руды в доменных печах получают чугун, но чтобы его получить, нужно иметь в руде не менее 50 % железа, иначе чугун выплавить невозможно — доменная печь выйдет из строя. Но в договоре с немцами этот нижний предел содержания железа не оговорили — немцы полагали, что мы будем поставлять им железную руду такую, как используем в доменных печах сами, то есть не менее чем с 50 % железа. А цену назначили за тонну железа в руде, то есть две тонны руды с 50 % железа содержали в себе одну тонну железа, вот за эту одну тонну железа и брали деньги. Но при добыче руды получается и много руды с содержанием железа менее 50 %, эта руда шла в отвалы, поскольку, повторю, в доменную печь ее давать нельзя. А если поставлять немцам руду с более чем 50 % железа, то самим не будет хватать, поэтому им начали поставлять отвалы с низким содержанием железа. Скажем, отгрузит СССР им четыре тонны руды с 25 % железа, в этих четырех тоннах содержится одна тонна железа, вот «по-честному» и брали с немцев, как за одну тонну.
Немцы, когда поняли, что их «обули», прислали в Москву министра внешней торговли с претензиями, Сталин с ним лично переговорил и отбил претензию тем, что у немцев есть обогатительные фабрики, которые построены специально для переработки такой руды — для повышения содержания железа в рудном сырье, поступающем в доменную печь. На этих фабриках немцы могут руду с низким содержанием железа размолоть, потом флотацией отделить железо, это железо окомковать и дать в доменную печь, то есть немцы все же могут эту руду использовать. А СССР не может, поскольку у него нет обогатительных производств, и, кстати, эти производства у немцев как раз и закупались. Поэтому, сказал Сталин, вы сначала поставьте нам обогатительные фабрики, мы их запустим, начнем обогащать руду сами, вот тогда и будем поставлять вам то, что можно грузить в домны без обогащения. Немец пробовал продолжить возмущение, однако Сталин начал возмущаться со своей стороны: немцы обязались поставить образцы артиллерийских орудий, перископы для советских подводных лодок, поточные линии для производства снарядов — почему задерживают поставки? Немец начал оправдываться, что им самим не хватает, а Сталин — ничего не знаем! Мы вам руду поставляем без задержек, и вы не срывайте поставки!
Почему Сталин смог так четко отбить немецкие претензии? Потому, что он на отдыхе не на охоту ходил и в воскресенье не опохмелялся, зато он изучил подробности черной металлургии, и это позволило ему лично «обуть» немцев так, что СССР получил от немцев современное вооружение почти задаром — за сырье, которое СССР выбрасывал. Это реальный случай.
А теперь предположим, что Сталин на Политбюро обсуждает, какую руду поставлять немцам. Теоретически Сталин мог сообщить остальным членам Политбюро об обогатительных фабриках у немцев и предложить поставлять им породу с отвалов под видом железной руды. А мог и не сообщать этого, а предложить поставлять немцам руду с 60 % железа, сократив этим поставки богатой руды на доменные печи СССР и уменьшив производство чугуна в стране. Поскольку ни у кого из членов Политбюро не было таких знаний по металлургии, как у Сталина, то прошло бы любое из предложенных им решений. Конечно, реальный Сталин никогда ничего не сделал бы во вред СССР, но я дал этот гипотетический пример для показа того, как с помощью знаний можно сделать из коллективного органа управления послушный инструмент, даже без пресловутых угроз «стереть в лагерную пыль».
