В. Пенской - Сражение при Молодях 28 июля - 3 августа 1572 г.
[28] Горсей Дж. Записки о России. XVI — начало XVII вв. — М., 1990. — С. 57. По мнению А.А. Зимина, речь шла о созыве Боярской думы с приглашением членов Освященного собора и бывших при царе дворовых детей боярских и княжат (Зимин А.А. Опричнина. — С. 271).
[29] Антонов А.В. Поручные записи 1527—1571 годов // Русский дипломатарий. — М., 2004. — Вып. 10. — С. 64—79.
[30] Новгородские летописи. — С. 109. История с «изменой» И.Ф. Мстиславского, как справедливо отмечал А.А. Зимин, более чем странная, см.: Зимин А.А. Опричнина. — С. 277—278. И за много меньшие провинности бояре и князья по воле Ивана IV лишались головы, а здесь обвиняемый признался в том, что «навел» татар на Москву, но вместо того, чтобы казнить изобличенного изменника царь всего лишь «сослал» боярина в Новгород, куда он вскоре сам перебрался, пережидая новую татарскую угрозу. И как тут не согласиться с мнением Б.Н. Флори, который писал, что «…никакой «измены» Мстиславский не совершал, а его покаяние было услугой, оказанной царю. Подданные тем самым могли убедиться, что тяжелые несчастья, постигшие страну, произошли по вине одного из первых лиц государства, но не самого царя…» (Флоря Б.Н. Иван Грозный. — С. 268). Так или иначе, но в преддверии новой кампании русское войско лишилось одного из опытнейших полководцев, военная карьера которого началась еще в 1547 г.
[31] РК 1475—1605. — Т. II. Ч. II. — С. 282—283. Подчеркнем еще раз — если хана сразу после московского пожара 1571 г. «провожал» только один полк, следовательно, остальные были небоеспособны. Однако не прошло и нескольких недель, как на «берегу» уже стоял «малый» разряд. Таким образом, реорганизация войска после поражения прошла достаточно быстро, а сами размеры этого поражения представляются преувеличенными.
[32] Акты Московского государства, изданные Императорской Академией Наук. — СПб., 1890. — Т. I. Разрядный приказ. Московский стол. 1571—1634. — С. 15—17.
[33] РК 1475—1605. — Т. II. Ч. II. — С. 291.
[34] Там же. — С. 291—293. Примечательно, что сам поход, судя по всему, имел большой размах — кроме государева полка, в нем участвовали также передовой, сторожевой и ертаульный полки вместе с нарядом, служилые татары, черемисы и мордва. Состав войска был смешанным — в одном и том же полку командовали и опричные, и земские воеводы. Так, первым воеводой передового полка был опричный воеводы князь П.Т. Шейдяков, а вторым воеводой того же полка был князь М.И. Воротынский, в сторожевом полку первым воеводой был князь И.Ф. Мстиславский, а вторым — опричник князь Н.Р. Одоевский (Кобрин В.Б. Опричнина. Генеалогия. Антропонимика. — М., 2008. — С. 56, 95).
[35] Иван ограничился посылкой небольшого войска (3 полка) во главе с «царем» Саин-Булатом Бекбулатовичем на Выборг (РК 1475—1605. — Т. II. Ч. II. — С. 293—294), которые беспрепятственно пограбили и опустошили приграничные шведские земли (Первое послание шведском королю Иоганну III (1572) // Послания Ивана Грозного. — СПб., 2005. — С. 145).
[36] Там же. — С. 293. См. также: Аделунг Ф. Критико-литературное обозрение путешественников по России до 1700 года и их сочинений // Чтения в Обществе истории и древностей российских (далее — ЧОИДР). — 1863. — Кн.1. Материалы иностранные. — С. 158—160. Таким образом, Ивану Грозному удалось до некоторой степени сгладить эффект от неудачной осады Ревеля, предпринятой незадолго до этого его «голдовником» Магнусом при поддержке царских войск.
[37] Новгородские летописи. — С. 104, 111.
[38] Там же. — С. 108—109.
[39] С иронией царь заявил татарскому гонцу, что крымский «царь» «…не надеялся бы, что землю нашу воевал; сабля сечет временем, а если станет часто сечь, то притупеет, а иногда и острие у нее изломается». В ответ же на просьбу хана выслать ему 2000 руб. на подарки своим «царевичам» и дочерям с плохо скрываемой издевкой отписал, что «…ты (т.е. Девлет-Гирей. — В.П.) в грамоте своей писал к нам (сразу после сожжения Москвы. — В.П.), что в твоих глазах казны и богатства праху уподобились, и нам вопреки твоей грамоте как можно посылать такие великие запросы? Что у нас случилось, двести рублей, то мы и послали к тебе…» (Цит по.: Соловьев С.М. История России с древнейших времен. — Т. 6. — С. 589).
[40] См., напр.: Бурдей Г.Д. Молодинская битва 1572 года. — С. 49—50.
[41] Это о них писал Штаден: «…Ворота построены из бревен в виде башен, снаружи покрыты дерном и землей; между воротами проложен вал в три сажени шириной. Снаружи пред валом рва нет…» (Штаден Г. Записки о Московии. — С. 289). Ср. описание внешних московских укреплений у А. Поссевино: Поссевино. А. Исторические сочинения о России XVI в. — М., 1983. — С. 44—45.
[42] РК 1475—1605. — Т. II. Ч. II. — С. 282.
[43] Штаден Г. Записки о Московии. — С. 195. Судя по тому, что в наказе М.И. Воротынскому в качестве крайних точек, между которыми ожидалось вторжение татар, были названы Калуга и Коломна (Буганов В.И. Документы о сражении при Молодях. — С. 171), то можно предположить, что пресловутый частокол строился по левому берегу Оки между этими городами.
[44] Буганов В.И. Документы о сражении при Молодях. — С. 170, 181.
[45] «А делать по Оке и по Угре тутошними людми сохами, которые сохи с обе стороны реки пришли, а в ыных местех и полковыми людми делать всеми, где что пригоже зделать, по тому промышлять и делать» (Буганов В.И. Документы о сражении при Молодях. — С. 170). По мнению П. Симсона, автора истории Серпухова, следы этих укреплений, в виде тройного ряда заостренных вверху свай, были видны на берегах Оки под Серпуховом еще в начале XIX в. (Симсон П. История Серпухова в связи с Серпуховским княжеством и вообще с отечественною историею. — М., 1880. — С. 100).
[46] Как писал Девлет-Гирей, «…кто есть для нас делал на берегу двор и ров, и … есте маялися месяцы три или четыре (выделено нами. — В.П.)…» (Там же. С. 182). Если хан пришел к «берегу» в конце июля, то работы по его укреплению начались никак не позднее середины апреля, когда сошло половодье. В конце XIX — нач. XX в. Ока между Калугой и Коломной вскрывалась в первых числах апреля нового стиля, см.: Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей. — СПб., 1899. — Т. 1. Московская промышленная область и Верхнее Поволжье. — С. 42. С учетом разницы между юлианским и григорианским календарями для XVI в., составлявшей 10 дней, в 1572 г. ледоход на Оке должен был начаться около 25 марта. Ответственность за рекогносцировку «берега», выбор мест для оборудования позиций и их возведение возлагалась на воевод «береговой» рати: «А по Оке реке вверх и вниз розъездити бояром князю Михаилу Ивановичю, с которым воеводою пригоже, и Ивану Васильевичю (Михаил Иванович — князь М.И. Воротынский, первый воевода большого полка, Иван Васильевич — И.В. Меньшой Шереметев, второй воевода большого полка — В.П.) по тому же, переменялся. А в ыные места из полков бояр и воевод отпущати боярину князю Михаилу Ивановичю, по тому же переменяяся, чтоб изо одного полку двем воеводам вдруг не ездити. А ездити Окою вниз и до Резани, а вверх и до Жиздры, до засеки (той самой, что должны были обновить и усилить князь П. Волконский и Е. Ржевский — В.П.), и Жиздрою до коих мест надобе…» (Буганов В.И. Документы о сражении при Молодях. — С. 170).
[47] См.: Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI века. Опыт исторического исследования. — СПб., 1888. — С. 462—463, 534.
[48] См., напр.: Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники XVI в. // ИЗ. 1941. — Вып. 10. — С. 92.
[49] О «меженине» см., напр., показания перебежчиков и пленников Девлет-Гирею в 1571 г. у В.П. Загоровского (Загоровский В.П. История вхождения Центрального Черноземья в состав Российского государства в XVI веке. — С. 162—165; ср.: Скрынников Р.Г. Царство террора. — С. 453—454). В летописях записи о море и «меженине» датируются 7076—7079 гг. (Анхимюк Ю. В. Записи летописного характера в рукописном сборнике Кирилло-Белозерского собрания — новый источник по истории опричнины // Архив русской истории. — 1992. — Вып. 2. — С. 128—129;Летописчик Игнатия Зайцева / Зимин А.А. Краткие летописцы XV-XVI вв. // ИА. — М.; Л., 1950. — Т. V. — С. 21—22; Корецкий В.И. Соловецкий летописец конца XVI в. — С. 236—237; Летописные заметки за 7030—7137 (1522—1629) года // ЧОИДР. — 1896. — Кн. 4. IV. Смесь. — С. 1).
[50] Кобрин В.Б. Новая царская грамота 1571 г. о борьбе с чумой // Труды Отдела древнерусской литературы. — М.; Л., 1958. — Т. XIV. — С. 267; Пискаревский летописец. — С. 192; Псковская 3-я летопись // ПСРЛ. — М., 2000. — Т. V. Вып. 2. — С. 249; РК 1475—1605. — Т. II. Ч. II. — С. 283—284; Скрынников Р.Г. Забытый источник о России эпохи Ивана Грозного // Вопросы истории. — 1999. — № 1. — С. 140.
[51] Об этом перемирии см., напр.: Новодворский В. Борьба за Ливонию между Москвою и Речью Посполитою (1570—1582). Историко-критическое исследование. — СПб., 1904. — С. 1—7. О ходе переговоров и ратификации перемирия см.: Бантыш-Каменский Н.Н. Переписка между Россиею и Польшею по 1700 год. — М., 1862. — Ч. 1. 1487—1584. — С. 133—135; Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством. Т. III (1560—1571) // Сборник Императорского русского исторического общества. — СПб., 1892. — Вып. 71. — С. 616—762.
