Джон Маккалох - Религия древних кельтов
Лухтайн, бог плотников, поставлял рукоятки для копий и обладал удивительным искусством их метания.
Диан Кехт, чье имя, возможно, означает «быстрый в силе», был богом врачевания и с помощью Крейдне сделал серебряную руку для Нуаду. Его сын Миах при помощи магии восстановил настоящую руку. И из ревности отец убил своего сына – версия сюжета сказок о ревнивом учителе. Триста шестьдесят пять трав выросли из его могилы, и они были упорядочены согласно их свойствам его сестрой Айрмед, но Диан Кехт снова перепутал их «так, чтобы никто не знал их надлежащие целительные свойства». Во втором сражении при Маг Туиред Диан Кехт жил над исцеляющим источником с магическими травами. Это и сила заклинаний исцеляли смертельно раненных, которых помещали в источник. Отсюда произошло название – источник здоровья. Диан Кехт, связанный с исцеляющим источником, в общем, может быть, родственным Гранносу. Он также упомянут в манускрипте в Южном Галле, где превозносятся его силы исцеления.
Древним владыкой богов был Дагда, который в сражении при Маг Туиред, как считают, был превознесен потому, что обещал сделать больше, чем все остальные боги, вместе взятые. Поэтому они сказали: «Ты – благая рука» (даг-даэ). В «Coir Anmann» Дагда переводится как «огонь бога» (даиг и дёа). Настоящее происхождение этого имени – от слов «дагос» («добро») и «дейвос» («бог»), хотя доктор Стокс считает, что имя Дагда связано с «дагх», откуда произошло «дагхда» («хитрость»). Дагда также назван Керой, словом, которое, возможно, произошло от «кар» и связано с латинским «cerus» («творец»). Другие его имена – Руадрофхесса («владыка великого знания») и Эохайд Оллатхайр («великий отец»), «ибо он был великим отцом Туата Де Дананн». Он также назывался «прекрасным богом» и «главным богом язычников». После сражения он делит между богами бруги (brugs), или сидхе, но его сын Оэнгус хитростью выгнал своего отца из его сид-ха, которым он теперь сам правил. Возможно, это был след старого мифа о замене культа Дагды культом Оэнгуса, что было достаточно распространенным явлением во всех религиях. По другой версии, Дагда умер, Бодб Деарг делит сидхе, а Мананнан делает Туата Дea невидимыми и бессмертными. Он также помогает Оэнгусу вытеснить его воспитателя-отца Элкмара из его бруга, где Оэнгус теперь стал жить как бог. Подземные бруги – это страна богов, во всех отношениях похожая на заморский Элизиум, и одновременно места погребения богов. Профессор Рис рассматривает Дагду как бога воздуха; доктор Макбейн видит в нем бога неба. Более вероятно, что он является древним богом Земли и богом сельского хозяйства. Он имеет власть над зерном и молоком и соглашается помешать другим богам уничтожить их после их поражения от милезианцев; ранее благотворные боги теперь рассматриваются как вредоносные – результат триумфа новой веры. Дагда назван «богом земли» «из-за величия его силы». В мифических объектах, связанных с ним, предполагается символика изобилия и плодородия: его котел, который насыщал всех посетителей, его верная свинья, всегда одна (других свиней употребляют в пищу), сосуд с пивом и три дерева, которые всегда плодоносят. Они были в его сид-хе, где никто никогда не вкусил смерти; поэтому его сидх был местным Элизиумом, не мрачной страной смерти, а подземным миром в его примитивном аспекте как местом пребывания богов плодородия. В некоторых мифах он появляется с огромной дубинкой или веткой, и М. Д'Арбуа предполагает, что он эквивалент галльского бога с молоком. Это вполне вероятно, поскольку галльский бог, по-видимому, был формой Диспатера, бога плодородия Земли или подземного мира.
Если Дагда был богом плодородия, он, возможно, был эквивалентом бога, чей образ был назван Кенн, или Кром Круайх («Голова или Кривой Курган», или «Кровавая Голова, или Полумесяц»). Вэлэнси, цитируя теперь уже потерянный текст, говорит, что Кромэоха – это имя Дагды и что девиз на жертвенном месте в Таре гласил: «Пусть алтарь всегда сияет для Дагды». Эти слова могут подтверждать эту идентификацию. Культ Крома сохранился в некоторых стихах:
Он был их богом,
Сморщенный Кром со многими туманами…
Для него без славы
Они убивали свое несчастное потомство,
С плачем и риском
Проливали свою кровь вокруг Кром Круайха.
За молоко и зерно,
Которое они поспешно просили у него,
Они отдавали третью часть своего здорового потомства.
Великим был ужас и страх перед ним.
Перед ним благородные гэлы простирались[11].
В другом месте мы узнаем, что эти жертвоприношения ради даров зерна и молока от бога совершались в Самайн и что в одном случае неистовые поклоны верующих привели к тому, что три четверти из них умерли. Опять же «они бьют в свои ладони, они колотят свои тела… Они льют ливни слез». Это – реминисценции об оргиастических обрядах, в которых страдание и удовольствие сливаются воедино. Бог, должно быть, был богом плодородия; кровь жертв лили на изображение, плоть, как в аналогичных диких обрядах и народных пережитках, возможно, закапывали в полях, чтобы способствовать плодородию. Если это так, то плоть жертв была преисполненной силы божества, и, хотя их количество явно преувеличено, некоторые жертвы, возможно, занимали место ранее убитого представителя бога. Мифический Кром Дубх («Черный Кром»), чье празднование происходило в первое воскресенье августа, может быть другой формой Кром Круайха. В одной истории это имя передается слугой святого Патрика, которого феи спрашивают, когда они попадут в Рай. «Не попадете, пока не наступит судный день» – был ответ, и из-за этого они прекращают помогать людям в сельскохозяйственных делах. В варианте с Мананнаном Кром задает этот вопрос, и следует тот же ответ. Таким образом, эти истории имеют ту идею, что Кром и феи были древними божествами роста, которые прекратили помогать людям, когда те покинули их из-за христианской веры. Если жертва предлагалась на празднике в августе или, как предполагают тексты, в Самайн, после урожая, то это, должно быть, было ради урожая следующего года, и плоть жертв, возможно, смешивали с зерном.
Поэтому Дагда, по-видимому, был богом роста и плодородия. Его женой или госпожой была речная богиня Боанд (Бойн), а приписываемыми ему детьми были Оэнгус, Бодб, Деарг, Дану, Бригит и, возможно, Огма. Считается, согласно хроником, что он умер от яда Кетеленн, намного позже сражения при Маг Туиред, в котором он столкнулся с ней. Ирландская мифология замечательно свободна от непристойных и гротескных мифов, но некоторые из них группируются вокруг Дагды. Мы слышим о пище в духе Гаргантюа, предлагаемой ему ради забавы фоморами, которой он съедал так много, что «ему нелегко было двигаться, и непристойным было его одеяние», а также о его поведении с фоморской красавицей. Другая любовь его была с Морриган, и место, где это произошло, до сих пор известно как «Ложе Пары». В другой истории Дагда действует как повар у Конайре Великого.
Прекрасный и очаровательный Оэнгус иногда именуется как Мак Инд Ок, «Сын Юных», то есть Дагды и Боанд, или как Ин Млк Ок, «Юный Сын». Это имя, подобно мифу о лишении его отцом наследства, возможно, указывает на то, что его культ заменил культ Дагды. Если это так, то он, видимо, был сопряжен затем с более древним богом, как это часто бывало в аналогичных случаях, например, в Вавилоне. Таким образом, Оэнгус был, по-видимому, высшим богом какого-то племени, который принял верховенство, затмив высшего бога другого племени, если не предположить, что Дагда был докельтским богом с функциями, подобными функциям Оэнгуса, и что кельты приняли его культ, но отдали культу Оэнгуса более высокое место. В одном мифе верховенство Оэнгуса вполне заметно. После первого сражения при Маг Туиред Дагда вынужден был стать рабом Бреса, и его очень раздражал один клеветник, который вымогал часть его рациона. Последовав совету Оэнгуса, он не только убил клеветника, но одержал победу над фоморами. На недостаточных основаниях, главным образом потому, что он был покровителем Диармайда, возлюбленного женщин, и потому, что его поцелуи превратились в птиц, которые нашептывали любовные мысли юношам и девушкам, Оэнгус получил название «Эрос гэлов». Вероятнее всего, что он был высшим богом роста, который случайно пострадал от затмения в момент смерти в природе, подобно Таммузу и Адонису, и, возможно, это объясняет его отсутствие в сражении при Маг Туиред. Красивая история его видения девы, в которую он сильно влюбился, содержит слишком много сказочного, чтобы иметь какое-либо мифологическое или религиозное значение. Его мать Боанд стремилась ее найти, но тщетно. Наконец, оказалось, что она является дочерью полубожественного владыки сидхе, но только благодаря помощи смертных она смогла ускользнуть от него. Она была девой-лебедем, и только в обозначенный срок Оэнгус должен был получить ее. В конечном счете она стала его женой. Эта история интересна тем, что в ней показывается, как боги иногда нуждались в помощи смертных.
