Найджел Которн - Интимная жизнь английских королей и королев
В 1649 году, через три месяца после казни отца, Карл завел роман с Люси Уолтерс, сногсшибательной брюнеткой, которую автор дневника Джон Ивлин назвал «красивейшей шлюхой». Люси была родом из Уэльса, она бежала в Голландию с полковником-роялистом Сиднеем. Тот продал ее своему брату, но Люси вскоре подцепила некоего Барлоу. Именно «госпожой Барлоу» она и представилась Карлу при их первой встрече. Позднее современники писали о любовницах Карла: «Ему редко доставались женщины, которые еще не успели побывать на содержании у других».
За короткое время совместной жизни Люси успела родить Карлу сына Джеймса, который впоследствии стал герцогом Монмутским. Когда Карл отправился в Шотландию, чтобы заручиться поддержкой роялистского движения, он не взял с собой Люси. Ему это принесло только пользу. Репутация греховодника могла повредить Карлу как в пресвитерианской Шотландии, так и в пуританской Англии.
Пока Карл отсутствовал, Люси не оставалась в одиночестве и родила дочь, которую он не признал своей.
В 1656 году Люси легкомысленно отправилась в Англию с одним из своих любовников полковником Говардом. Ее арестовали как роялистскую шпионку, а затем в пропагандистских целях депортировали как любовницу Карла. После этого Карл забрал своего сына Джеймса, а с не заслуживающей доверия Люси расстался. Она умерла от сифилиса и была похоронена на кладбище для нищих.
Всего этого — по крайней мере, Джеймса, герцога Монмутского, причинившего столько хлопот, — могло и не быть. Одним из придворных Карла, сопровождавших его в изгнании, был некий полковник Кандам, от имени которого, как утверждают, произошло слово «кондом»[27]. Ему приписывают распространение презервативов в Англии.
Сам защитный чехол изобрел за сто с лишним лет до Кандама итальянский анатом Габриель Фаллопиус, который открыл матку (его именем названы фаллопиевы трубы) и дал названия вагине и клитору. Первые презервативы делались из рыбьей кожи и предназначались не для предотвращения беременности, а для защиты от сифилиса — болезни, которая только-только появилась в Европе и распространялась с неслыханной быстротой. До открытия пенициллина в 1929 году и его введения в медицинскую практику в 1941 году сифилис оставался смертельно опасным заболеванием и в XVII веке был страшнее, чем сейчас СПИД.
До возвращения в Англию у Карла родилось еще три внебрачных ребенка — один от Элизабет Киллигру и двое от прекрасной Кэтрин Пегг; обе девушки — дочери изгнанных из Англии дворян. Была у Карла и тайная связь с дважды овдовевшей леди Элизабет Байрон. Вообще же он предпочитал иметь дело с изощренными в любви женщинами с континента, такими как госпожа де Шатильон. Их отношения продолжались несколько лет без утомительных споров по поводу взаимной верности.
Во время поездок в Голландию, Германию, Францию и Испанию Карл встречал множество красивых женщин, готовых исполнять прихоти короля-изгнанника. Известны имена семнадцати его любовниц, но у Карла наверняка было немало других мимолетных связей. Один из шпионов Кромвеля в окружении Карла нарисовал яркую картину «блуда, пьянства и супружеской неверности». Он даже упомянул, что «величайшее непотребство» — посещение театра в воскресенье — «не считалось грехом» принцем и его приспешниками.
Когда в 1660 году Карла призвали в Англию, по счастливому стечению обстоятельств, в это время его любовницей оказалась англичанка. Весьма юная Барбара Вильерс уже снискала себе репутацию искусительницы. О ней писали, что еще в детстве «она была похотливой маленькой девочкой, которая терла свое потайное место пальцем или концом предмета соответствующей формы». Подростком Барбара стала любовницей графа Честерфилда. В 1659 году, не прекращая своей связи с Честерфилдом, она вышла замуж за провинциального дворянина Роджера Палмера.
В начале следующего года группа роялистских заговорщиков направила госпожу Палмер своим эмиссаром ко двору изгнанника-короля, жившего тогда в Нидерландах. Ослепительная красота и вызывающая сексуальность Барбары мгновенно покорили Карла. Когда они встретились, ей было всего девятнадцать, а королю двадцать девять лет, и вскоре Барбара стала «самой бесстыдной, но и самой прелестной из всех любовниц короля Карла».
Барбара изучила запрещенную книгу сонетов Пьетро Аретино[28], где приводились рисунки шестнадцати позиций полового акта, известных в то время. По словам сэра Томаса Карью, она «владеет всеми трюками Аретино, дающими наслаждение». Такая компетентность давала Барбаре преимущество перед соперницами, и Карл с истинно патриотическим рвением заключил в свои объятия новую любовницу. Ко времени провозглашения Карла королем в мае 1660 года Барбара уже была его постоянной партнершей. Говорили, что первую ночь по возвращении в Лондон он провел в постели с Барбарой Палмер, зачиная их первое дитя.
Сэмюел Пипс тоже попал под ее обаяние, хотя ему и «было известно, что она шлюха». Однако, увидев ее нижние юбки, развешанные для просушки, он воскликнул, что «никогда не видел столь тонкого белья» и что один их вид доставил ему наслаждение. Позднее он писал, что ему снилась близость с Барбарой: «Миледи Каслмейн (она станет ею впоследствии) лежала в моих объятиях и позволяла мне делать с нею все, что я пожелаю». Пипс полагал, что это был «прекраснейший сон» в его жизни.
Барбара Палмер, похоже, не сохраняла верности королю. По словам епископа Солсберийского, она была «до крайности порочна и алчна, одновременно глупа и деспотична; она постоянно боялась утратить любовь короля, но не прекращала флирта с другими мужчинами». Барбара спала с графом Сент-Албаном, а также с мисс Хобарт, другой королевской любовницей.
В Лондон Барбара вернулась как официальная фаворитка короля, но связанное условностями английское общество не признало ее статуса. Лорд-канцлер Эдвард Хайд отказывался ставить печать на документах, где фигурировало ее имя.
В феврале 1661 года, через девять месяцев после возвращения на трон короля, у Барбары родилась дочь. Молва приписывала отцовство королю, Честерфилду или даже — очень редко — ее мужу. В том же году Палмеру был пожалован титул графа Каслмейнского — «по всем понятной причине», как писал Сэмюел Пипс. Таким образом, титул получали его жена и дети.
Вскоре леди Каслмейн вновь ждала ребенка. На этот раз никто не сомневался в отцовстве, а король получил прозвище «Старый Роули» — по имени козла, пасущегося на лужайке у дворца.
В скабрезных шутках и грубоватых куплетах сексуальную силу короля сравнивали с выносливостью и похотливостью старого козла. Всего леди Каслмейн родила троих сыновей и двух дочерей.
К счастью для короля, плодовитость Барбары не ослабила ее желания. Даже незадолго до родов она с энтузиазмом принимала у себя короля после ужина. За восемь лет жизни с Карлом Барбара накопила огромное состояние, а все ее дети получили дворянские титулы.
В то же время одной любовницы королю было недостаточно. Для рождения законного наследника престола Карлу следовало обзавестись супругой. В выборе таковой ему помогала леди Каслмейн. Список, составленный ею, не вызвал у короля восторга. Сначала Карл отверг старшую дочь правителя Пармы, поскольку она была слишком некрасива, и младшую его дочь, поскольку она была слишком невоспитанна. Целый же легион наличествующих немецких княжон не устроил короля, ибо все они были «скучны и старомодны».
В конце концов самой привлекательной кандидатурой Карлу показалась дочь португальского короля Екатерина Браганца — главным образом, из-за привезенного ею приданого в 360 тысяч фунтов, военно-морских баз в Танжере и Бомбее, а также весьма выгодных торговых привилегий в Южной Америке.
Если бы Карл увидел суженую до свадьбы, он, возможно, и усомнился бы в правильности своего выбора. Она прибыла в Англию с прической на португальский манер — закрученные в спирали пряди волос торчали вокруг головы. «Я подумал, что вместо женщины мне привезли летучую мышь», — признался Карл своему другу.
Екатерину также переполняли бурные эмоции. Узнав, что ей предстоит сочетаться браком с английским королем, протестантом, она совершила паломничество к усыпальнице некоего святого, а кроме того клятвенно пообещала своей матушке изгнать всех любовниц Карла. По словам одного из придворных, она была похожа на «маленького сварливого гоблина, который только и делает, что пляшет да чинит людям всякие пакости».
Карл, сообразно воспитанию, всегда оставался любезен с дамами, особенно высокого происхождения, а потому постарался скрыть свои чувства. Они сочетались браком в 1662 году в Портсмуте. После разочаровавшей его первой брачной ночи Карл был весьма предупредителен к супруге, и кое-кто поверил в успешное будущее этого союза — «что, по-видимому, заставит госпожу Каслмейн держаться подальше от короля», — как писал Сэмюел Пипс.
