Б. Сенников - Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 гг
Скоро так и случилось. Чтобы удержать в стране власть, коммунисты организовали в стране небывалый голод, процветали трупоедство и людоедство, тысячи трупов людей, как писал сам Ленин, валяются по дорогам страны. Вскоре Ленин подписал еще один декрет о «Продразверстке», которую невозможно было выполнить — в расчете на это она и проводилась. Для насильственного изымания продовольствия у крестьян коммунисты создают так называемые "продовольственные отряды", которые вторгаются в пределы Тамбовской губернии со всех сторон одновременно, подвергая ее грабежу и разбою, надеясь этим напугать и сломить тамбовского крестьянина.
Однако народ Тамбовской губернии оказывает им упорное сопротивление, так и не признавая их законной властью. По всей губернии стихийно возникают партизанские отряды, которые вступают в бой с «продотрядами» коммунистов, порой рассеивая их или уничтожая полностью. В это время среди массы тамбовских крестьян выдвигаются лидеры и вожаки сопротивления. Разбой, который начали на земле тамбовской ленинские продовольственные отряды, и попутное навязывание советской власти в уездах и волостях путем террора и грабежа повсюду порождали отпор крестьянства. По всей Тамбовской губернии создаются народные дружины самообороны, а также отряды сопротивления. Они активно оказывают отпор бандитствующим «продотрядам», и те, почувствовав на себе гнев народа, боялись совать свой нос в тамбовскую глубинку, где рисковали быть уничтоженными партизанами. Продотряды усиленно начинают выполнять ленинскую «продразверстку» вблизи уездных городов и больших железнодорожных станций, где у коммунистов достаточно вооруженной силы и где, естественно, не действовали партизаны. Вот здесь особо свирепствуют "заготовители хлеба", подвергая местное население ограблению. Коммунисты все отобранное продовольствие свозили в условленные места, к полотну железных дорог губернии. И все это вываливали на голый грунт, ожидая затем подачи вагонов. Но вагоны подавались не всегда и реквизированное у крестьян продовольствие мокло и пропадало под дождем, сгнивало на месте, а порой проживалось охраной. А в тех местах, где побывали «заготовители», народ после них ел уже лебеду и крапиву, опухая от голода.
Так осуществлялась "продовольственная диктатура" Ленина и Троцкого, целью которой было создание голода. Ввиду такой деятельности «заготовителей» и отмены коммунистами свободного рынка по соседству с городами и крупными населенными пунктами в города переставало поступать продовольствие. В них искусственно была создана его нехватка, что на самом деле входило в программу "продовольственной диктатуры". Для работающих вводились очень скудные пайки на хлеб и остальное продовольствие. А коммунисты, отнимая его у крестьян, говорили им, что этот хлеб пойдет голодающим городам, а в городе объясняли рабочим, что кулаки в деревне не дают специально рабочим хлеб, намереваясь их уморить голодом.
Так путем подлого словоблудия они обманывали тех и других, сами организуя голод, как в городах, так и в сельской местности. Из Москвы в Тамбов непрерывно потоком шли телеграммы из ЦК РКП(б) и Совнаркома об усилении реквизиции продовольствия, хотя элеваторы все забиты хлебом и взяты под контроль ВЧК. Хлеба в стране на самом деле было еще довольно много, несмотря ни на что. Мне как-то встретился очень интересный документ, в котором говорилось, что в 1927 году, при нэпе, страна доедала хлеб урожая 1911 года, так называемого «столыпинского» урожая. Ввиду того, что глубинка была недоступна «заготовителям», они отправлялись вновь в те места, куда уже не раз хаживали. И в ограбленных ими волостях из-за их частых посещений не оставалось зерна даже для будущей посевной. Все было выметено под метелку — там уже нечего было взять. Однако продотряды вновь направлялись в ограбленные ими районы. Тогда кто-то из них изобрел изуверский способ выкачки зерна у крестьян. В село или деревню приходил хорошо вооруженный отряд, как правило, с пулеметом, а то и с двумя. Крестьян сгоняли на сход. И «заготовители» требовали сдачи «излишков» хлеба для голодающих городов. Крестьяне им поясняли, что они здесь не первые и поэтому все, что можно было, у них давно отобрали, и все, что нельзя было отобрать, у них тоже отобрали. Тогда начальник «продотряда» или уполномоченный по заготовкам хлеба отдавал приказ мадьярам или китайцам, смотря кем был укомплектован данный отряд, взять из числа жителей одного из мужиков и на глазах всех живьем закопать его в землю. И если после этого не начнется сдача «излишков», то за первым закопать и другого, но хлеба не было.
А уполномоченный говорил, если его не будет, то все мужики в деревне будут подвергнуты этой участи. Был бы хлеб — им бы выкупили жизнь закопанного человека. Но его не было. От подобного чаша народного терпения уже была переполнена до краев. На заготовителей чаще всего первыми бросались бабы, а потом уже и мужики. Неся потери, они разоружали «продотрядовцев», и чаще всего казнили их самосудом.
Вот так теперь уже по всей губернии начинались выступления, которые постепенно переходили в крестьянское восстание, вскоре вплотную подошедшее к городам. В каждом селе, деревне и волости народ выдвигал своих лидеров и вручал им свою судьбу. В это тяжелое для губернии время активизирует свою деятельность Союз трудового крестьянства. Крестьяне, вступая в борьбу с уголовно-самозваной властью коммунистов, своим лозунгом выдвигали, как и прежде, созыв Учредительного собрания. Однако у них нет еще опыта единства в этой борьбе. Каждая деревня, село и волость в основном еще борется за себя, изредка объединяясь для общего отпора врагу. Коммунисты помимо «продовольственных» отрядов также вводят на территорию губернии карательные части ЧК и «интернационалистов». Кроме этого, они формируют части Красной армии, насильно мобилизуя туда крестьян из других губерний. А те, перебив своих комиссаров, как правило, переходили на сторону тамбовских крестьян.
5. РЕЙД КАЗАЧЬЕЙ КОННИЦЫ ГЕНЕРАЛА К.К. МАМАНТОВА ПО ТЫЛАМ КРАСНОЙ СОВДЕПИИ В 1919 г.
Измученная гражданской войной, революцией, "красным террором", "продовольственной диктатурой", национализацией, грабежами и бесчинствами иноземных солдат-"интернационалистов", разрухой, эпидемиями, голодом и «продразверсткой», вчера еще благополучная великая и богатая Россия полыхала в огне братоубийственной войны.
Жарким летом 1919 года виновники этой ситуации коммунисты терпят одно поражение за другим на всех фронтах гражданской войны. Тогда у людей начала появляться надежда на скорое окончание войны. Казалось, что сам Господь Бог начал поворачиваться лицом к измученной и униженной России. Добровольческая и Донская армии на юге России под командованием генерала А.И. Деникина стремительно продвигались к Москве, а Сибирская армия адмирала А.В. Колчака вышла к Волге. Одна из ее армий под командованием генерала Р. Гайды уже заняла город Елабугу. "Небо казалось чистым, горизонт ясным, заветная цель близкой".[22]
По свидетельству генерала К.В. Сахарова, участника Белого движения на Востоке России, "сильно была распространена в народе версия, что белая армия идет со священниками в полном облачении, с хоругвями и поют "Христос Воскресе". Эта легенда распространилась в глубь России; спустя два месяца еще нам рассказывали пробиравшиеся через красный фронт на нашу сторону из Заволжья: народ там радостно крестился, вздыхал и просветленным взором смотрел на Восток, откуда в его мечтах шла его родная, близкая Русь".[23] Теперь уже скорое окончание войны казалось не за горами.
Генерал К.К. Мамантов
Белая казачья конница генерала К.К. Мамантова, прорвав Южный фронт красных и сметая на своем пути все большевицкие заслоны, устремилась в исторический рейд по глубоким тылам красной Совдепии. Этот рейд конницы генерала Мамантова до сего времени не имеет себе аналогов в истории военного искусства. Вот как на него откликнулись тогда англичане, наши союзники по Антанте: "Шлем вам поздравления по поводу ваших блестящих успехов. Ваш подвиг войдет в историю военного искусства и явится предметом восторга и зависти для каждого боевого офицера, любого рода оружия и любой армии мира". Казаки генерала Мамантова своим несокрушимым напором, натиском и быстротою действий сеют среди коммунистов панику, страх и смятение. Троцкий, как крыса с тонущего корабля, поспешно убегает с фронта в Москву и шлет в Совнарком Ленину телеграмму. Он панически сообщает: "Белая конница прорвалась в тыл Красной армии, неся с собою расстройство, панику и опустошение". Он также обращается к казакам, прорвавшим фронт и громившим большевицкий тыл. Как старый демагог, он пишет им воззвание, предлагая казакам сдаваться в плен и сложить оружие. Мол, "рабоче-крестьянское правительство" готово вам подать руку примирения. А в своих тайных директивах приказывает пленных не брать и уничтожать всех поголовно. Ни в коем случае не позволить им уйти за линию фронта обратно, а чтобы навсегда отучить от подобных рейдов, никого не оставлять в живых.
