Теодор Роско - Сильнее «божественного ветра». Эсминцы США: война на Тихом океане
Накапливающиеся последствия повреждений привели к тому, что «Лэффи» все-таки потерял ход. Корабль, или то, что от него сохранилось, остановился, чтобы попытаться справиться с огнем и водой. В конце концов его отвели на якорную стоянку. В это трудно поверить, но уже через 6 дней «Лэффи» своим ходом отправился на Сайпан. Он вошел в историю миноносных сил как один из самых выдающихся кораблей.
В громе и молниях, в пламени и дыму выковывались наилучшие методы борьбы с воздушными самоубийцами. Было рекомендовано несколько новых устройств для тушения пожаров, экипажи эсминцев сразу отмечали наиболее эффективные из них. Было рекомендовано применять специальную тактику: открывать огонь с большой дистанции — начинать маневрирование, когда самолет пикирует, — продолжать стрелять до самой последней секунды, пока самолет не врежется в корабль, — и так далее. Постоянные учения по оказанию первой помощи тоже дали свои плоды. Но из всех этих многочисленных предложений и советов следовал один неизбежный вывод: учиться, учиться и учиться. Кроме того, как никогда более актуальным стал мудрый совет знаменитого Дэвида Фаррагата: «Самая лучшая защита — меткий огонь собственных орудий».
Интересно привести выдержку из рапорта командира эсминца «Энтони» капитана 2 ранга Ч.Дж. Ван Арсдаля:
«Командир прекрасно понимает, что высшее командование отмечает действия эсминцев на дозорных позициях. Однако он сомневается, чтобы хоть кто-то, кто сам не исполнял регулярно эти обязанности, в полной мере сознавал воздействие этой работы на офицеров и матросов. Особенно это действовало на те корабли, которые видели успешные атаки камикадзэ против соседних кораблей и сами получали прямые попадания. Напряжение постепенно нарастает, и это видно на множестве примеров, причем оно не ослабевает даже в период пополнения запасов между дежурствами, в основном потому, что люди понимают: их снова ждет то же самое. Начинаются истерические припадки, люди требуют перевода на другие корабли, хотя таких немного. Как долго остальные смогут выносить эту нагрузку — точно не известно. Спустя некоторое время никакие средства уже не могут поднять пошатнувшийся дух экипажа. Парни знают, что их ждет, и не поддаются ни на какие уловки.
Мы обнаружили, что можем выдержать это, хотя такое не нравится решительно никому. Все знают, что такое дежурство — рискованная работа, но необходимая. Они понимают, что любой японский самолет ударит «либо нас, либо их». К чести людей следует заметить, что никто не заявил, что боится, потому что никто не желал стать посмешищем для своих товарищей. Страх не выражается в истериках. Он приводит к нарастанию внутреннего напряжения, которое немного ослабевает, лишь когда начинают грохотать орудия. Все моряки чувствуют себя гораздо увереннее на боевых постах, чем на отдыхе. Командиру не остается ничего иного, кроме как молиться за каждого своего офицера и матроса, так как корабль не может действовать более эффективно в подобных обстоятельствах».
Эсминцы и эскортные миноносцы, поврежденные у Окинавы
Уничтожение Императорского Флота
Вечером 6 апреля 1945 года — в тот день, когда «Божественный ветер» дул особенно яростно, — японские надводные силы вышли из Внутреннего моря и направились на юг, чтобы атаковать американские корабли у Окинавы. Приказав покончить самоубийством 2-му Флоту Куриты, авианосцам Одзавы, Корпусу специальных атак «Кикусуй», адмирал Тоёда теперь отправлял на заклание остатки Императорского Флота.
Эти остатки, идущие на юг по проливу Бунго, состояли из супер-линкора «Ямато», легкого крейсера «Яхаги» и 8 эсминцев. Адмирал Тоёда заявил:
«Мы пришли к выводу, что шансы составляют 50 на 50. Даже собрав такую небольшую эскадру, мы испытали серьезные трудности, когда потребовалось найти 2500 тонн нефти. Но гибель этих кораблей в отечественных водах была бы бессмысленной. Кроме того, традиции японского флота требовали отправить их в бой».
Эти бессмысленные традиции отправляли на смерть сотни моряков и обрекали на гибель 10 отличных кораблей. Но такой поступок действительно отвечал японскому менталитету, согласно которому смерть считалась более почетной, чем бездействие.
Японские корабли сразу после выхода были обнаружены американскими подводными лодками и самолетами, поэтому адмирал Митчер повернул Оперативное Соединение 58 на север, чтобы перехватить противника. Утром 7 апреля последние корабли Императорского Флота были атакованы американскими самолетами к северу от Окинавы. Бомбардировщики Митчера ожидали столкновения с японскими истребителями. Однако «Ямато» и его сопровождение не имели никакого воздушного прикрытия, как когда-то «Принс оф Уэлс» и «Рипалс».
Огромный «Ямато» был обречен. Он маневрировал, как мог, грохотали сотни зенитных орудий, но самолетов было слишком много. А колоссальные 456-мм орудия против авиации были не более чем бесполезными хлопушками. Изуродованный множеством бомб, пробитый 10 торпедами, гигант перевернулся и взорвался. Вместе с ним погиб крейсер «Яхаги». Были потоплены эсминцы «Асасимо», «Исокадзэ», «Хамакадзэ» и «Касуми». К началу вечера бойня завершилась. 4 японских эсминца, получивших серьезные повреждения, предпочли удрать. Бой стоил американцам потери 7 самолетов. Он означал ликвидацию японской морской мощи. Не имея ни топлива, ни кораблей, некогда грозный Императорский Флот превратился в кучку обломков на отмелях в Сасэбо и Курэ.
Только тень осталась и от когда-то многочисленного японского подводного флота. Лодки адмирала Мивы могли принять участие в защите берегов Окинавы, для этого же было собрано большое количество миджетов. Но все эти приготовления могли привести лишь к массовому самоубийству, и адмирал Мива намеревался действовать именно таким образом. К счастью для американцев, большинство сверхмалых лодок были сосредоточены на Керама Ретто и были там уничтожены. На якорных стоянках этих островов они лежали, словно котики на островах Прибылова. Десятки эти лодок были отправлены на слом, как и множество взрывающихся катеров.
Тем временем большие подводные лодки обнаружили, что в водах вокруг Окинавы слишком горячо. Когда бои на острове и вокруг него достигли максимальной ожесточенности, японские подводные лодки тихонько ретировались. Адмирал Мива не собирался напрасно жертвовать остатками своих сил. Лишь подводные лодки могли как-то связать Японию с осколками империи на юге. К тому же, им предстояло защищать Токийскую бухту.
В результате за время боев у Окинавы были потоплены 9 больших японских подводных лодок. 5 из них были на счету американских эсминцев, прикрывавших район высадки.
«Хаггард» топит I-371
22 марта 1945 года Оперативная группа 58.4 контр-адмирала А.У. Рэдфорда закончила заправку в море с танкерной группы и полным ходом поспешила назад к Окинаве. Находясь в 12 милях впереди строя, эсминец «Хаггард» под брейд-вымпелом командира ДЭМ-94 капитана 1 ранга Л.К. Рейнольдса исполнял обязанность корабля РЛД.
В 23.33 «Хаггард» установил радиолокационный контакт с чужим кораблем, который сразу опознал себя как подводная лодка, пропав с экрана радара. Через 15 минут она была обнаружена акустиками.
Командир «Хаггарда» капитан 2 ранга В.Дж. Собейл вывел корабль в атаку и 23 марта в 00.19 сбросил серию из 11 глубинных бомб.
Прямо в той точке, куда упала первая бомба, под водой прогремел взрыв такой ужасной силы, что был поврежден правый вал эсминца. Через 3 минуты эсминец «Ульман» сообщил, что лодка всплывает, это же было замечено акустиками «Хаггарда».
Собейл немедленно развернулся и пошел на таран. Когда эсминец начал сближение, открыли огонь 40-мм автоматы. Снаряды взрывались, попадая в рубку, а затем форштевень эсминца врезался в корпус лодки чуть позади рубки. Накренившись от удара, лодка начала погружаться кормой вперед.
Потом она вернулась на поверхность, но уже в виде тысячи отдельных кусков. Где-то на большой глубине лодка была разорвана на части новым взрывом. На залитой лунным серебром поверхности появилось множество мусора. «Хаггард» сделал круг, чтобы получше рассмотреть обломки, а потом вместе с «Ульманом» вернулся к своей группе.
Эсминец потопил I-371. Она может считаться номером первым хит-парада у Окинавы.
«Моррисон» и «Стоктон» топят I-8
Через 8 дней после победы «Хаггарда» отличились эсминцы «Моррисон» и «Стоктон», уничтожившие еще одну японскую подводную лодку.
«Стоктон» (капитан-лейтенант У.Р. Гленнон) увидел ее первым. Если уж говорить точно, именно он установил радиолокационный контакт, который стал роковым для японской подводной лодки. Это произошло ночью 30/31 марта, когда «Стоктон» следовал на Керама Ретто в составе конвоя из сухогруза, танкера и еще одного эсминца. В 23.08, когда корабли находились в 90 милях к юго-востоку от пункта назначения, на экране радара «Стоктона» появилась отметка цели на расстоянии 12800 ярдов.
