Харальд Буш - Подводный флот Третьего рейха. Немецкие подлодки в войне, которая была почти выиграна. 1939-1945 гг.
На самом деле неожиданность атак объяснялась отнюдь не излучением немецких пеленгаторов – о котором союзники в то время не подозревали, – а новым британским сантиметровым радаром «H2S». Это формула сероводорода, газа, пахнущего тухлыми яйцами; говорят, сантиметровый радар получил это название после того, как некий знаменитый ученый охарактеризовал свое детище словами «А она пахнет!». «FuMB» не мог фиксировать волны этой длины. Тем не менее, хотя немцы наконец узнали о существовании нового радара и приняли меры противостояния ему, они лишь после войны поняли, в чем была их ошибка.
Тем временем немецкая сторона пускала в ход все новые уловки, чтобы сбивать с толку 1,5-метровые ASV союзников, например «Афродиту», баллон с ленточками металлической фольги, который подлодка на длинном фале буксировала за собой. Другим эффективным средством на этот раз против «асдика» был «болд» – обоймы, которые под водой выстреливались с кормы подлодки; они выпускали стену пузырей, которые «асдик» воспринимал как рубку подлодки.
Апогей успехов подводных лодокПоследние шесть месяцев 1942 года были апогеем успехов подводных лодок. С начала августа, когда тоннаж кораблей, потопленных у берегов Америки, стал падать, адмирал Дениц дал приказ вести круглосуточные наступательные операции в северной и срединной Атлантике – за четыре месяца было перехвачено более ста лодок конвоев союзников.
То был звездный час «волчьих стай». Они нападали уверенно и умело и за этот период пустили на дно большое количество судов водоизмещением более двух миллионов тонн – примерно столько же, сколько в начале года в «раю подлодок». В ноябре 1942 года месячный тоннаж судов, потопленных подводными лодками, достиг самых больших размеров за всю войну – сто семнадцать кораблей, или более 700 тысяч тонн, из них семьдесят два судна входили в состав конвоев.
Тем не менее, эти успехи были обманчивыми, ибо за впечатляющими цифрами потопленного тоннажа крылся удручающий факт, что, хотя со стапелей ежемесячно сходило двадцать новых подлодок и гибла лишь половина этого количества, потопленный тоннаж, приходящийся на каждую лодку, заметно снизился. И это было неизбежно, поскольку по сравнению с весной 1942 года подводные лодки встречали куда более жесткое противостояние. Англичане постоянно улучшали качество своих гидрофонов и «асдиков», и мощь взрывчатки глубинных бомб и, кроме того, группы противолодочной войны вели активную наступательную тактику. Каждый раз, когда подлодки прибегали к новым методам, враг, соответственно, менял и свою тактику.
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПАТРУЛЕЙЧтобы выжитьСередина Атлантики, 12 июля 1944 года. 3.15 утра. «Порт Хантер», английский сухогруз в 7 тысяч тонн водоизмещением, держа неизменную скорость в десять узлов, рассекал спокойную поверхность океана. Внезапно в срединной части судна раздался мощный взрыв, оно осело на правый борт и стало погружаться.
Менее чем в тысяче ярдов от него командир подводной лодки наблюдал за агонией своей добычи, дожидаясь, пока она окончательно не уйдет под воду. Но пораженный корабль упорно не хотел сдаваться, и лодка открыла огонь из 88-миллиметрового орудия. Первый же снаряд попал прямо в надстройку, а затем остальные один за другим стали крушить борт судна у ватерлинии. Одинокое орудие на корме открыло ответный огонь – лайнер продолжал оставаться на плаву.
Прикрывшись завесой темноты, подлодка сменила позицию, чтобы нанести удар под другим углом. На этот раз она выпустила несколько снарядов, после чего наступила пауза, чтобы расчет корабельного орудия не мог ориентироваться по вспышкам. Наконец, спустя два часа после первой встречи и сотни снарядов, поразивших борт корабля, он затонул. В эфир не был послан сигнал SOS – скорее всего, торпеда уничтожила радиорубку, – и с борта не была спущена ни одна шлюпка. Мужественно отбиваясь до последней минуты, корабль пошел ко дну со всей командой…
13 июля, 12.00 часов, полдень. Ветер северный, северо-западный, силой в четыре балла. Море – спокойное.
Субмарина «U-201» под командой капитан-лейтенанта Шнее шла на восток к берегам Африки. На мостике только что сменилась вахта.
– Старший матрос Петцке вахту по правому борту сдал!
Первый лейтенант коротко бросил:
– Да.
– Старший матрос Паули вахту по правому борту принял!
Сменившаяся вахта стала спускаться вниз.
– Удачи, ребята, держите ушки на макушке!
Затем, передав вахту сменщику, первый лейтенант тоже исчез в люке.
На мостике возобновился обычный разговор. Кто-то вспомнил ночную встречу.
– Ребята влепили в него сотню снарядов – крепкий орешек оказался! Хотя это ему не помогло, точно?
Те, кто, отстояв вахту, спустились с мостика, уставшие и голодные, минуя машинное отделение и центральный пост, разбрелись по своим местам. Их уже ждал обед, который кок готовил для каждой кают-компании отдельно, а дневальный разносил тарелки. Пока он мыл посуду и сметал со столов крошки, все «пошли зигзагами» – разбрелись по своим койкам спать. Постепенно все разговоры стихли. Бодрствовал лишь диск-жокей, который проигрывал обрывки каких-то мелодий. Но они никому не мешали, скорее наоборот: пока все устраивались отдыхать перед очередной вахтой, музыка их успокаивала.
В сонной послеобеденной тишине командир, уединившись в своей крохотной каюте, заносил в судовой журнал события прошедшей ночи. Затем он тоже заберется на койку и «поговорит с подушкой».
Штурвальный в боевой рубке доложился на центральный пост. Командир ясно расслышал его слова, как и должно быть на подводной лодке, когда все люки в переборках между отсеками распахнуты настежь.
– Доложить командиру – появились мачты, пеленг 1-3-0.
Шнее, не дожидаясь, пока ему передадут сообщение, вскочил на ноги, схватил фуражку и бинокль и ногами вперед нырнул в люк в переборке, за которой располагался центральный пост. Грохоча ступеньками, он взбежал по трапу в боевую рубку и выскочил на мостик:
– Где?..
Вахтенный командир показал ему – по правому борту.
Танкер. Идет курсом на северо-восток. Закладывает такие крутые галсы, что каждый раз подставляет подлодке другой борт. Атаковать из подводного положения не имело смысла, и Шнее решил, не выпуская танкера из виду, дождаться сумерек и нанести удар с поверхности.
Первая торпеда прошла мимо – в последний момент танкер изменил курс. Вторая попала точно в цель, и над танкером с ревом взметнулся столб пламени. Хотя по поверхности моря стала разливаться горящая нефть, часть команды попрыгала за борт. Остальные пытались спустить шлюпки. Те, что оказались на воде, которая достигала до самого планшира, принялись отчаянно отгребать от судна. Со всех сторон к ним спешили пловцы, пытаясь забраться в шлюпки до того, как их настигнет пламя.
На мостике подлодки, стоявшей примерно в миле от горящего танкера, было так жарко, что пришлось отойти подальше. Над головой светила полная луна, но густой дым затягивал непроглядной пеленой и поверхность моря, и луну со звездами.
Адское пламя бушевало шесть часов, и подлодка подошла к месту гибели танкера уже при свете дня. На воде, покрытой разводами нефти, качалась единственная шлюпка, в которой сгрудились почерневшие фигуры – многие моряки серьезно обгорели или получили ранения, но, тем не менее, они чудом остались в живых. Теперь спасшиеся пытались поставить парус…
У подлодки осталась еще одна торпеда. Шнее связался с командованием подводного флота и попросил разрешения не следовать приказу идти к африканскому побережью на соединение с группой подводных лодок, а остаться в этом районе, где была возможность с толком использовать последнюю торпеду.
Через два часа пришел ответ. Шнее, должно быть, просто повезло, гласила шифровка от командования, – движение судов в этом районе настолько незначительное, что подлодка, действующая в одиночку, вряд ли может чего-то добиться. Как гласил приказ, он должен на полной скорости идти к месту встречи с другими подлодками и помочь им в поисках целей.
Так что «U-201» легла на прежний курс к юго-востоку и, пересекая срединную Атлантику, двинулась сквозь темную и спокойную водную гладь. Во все стороны тянулась непроглядная даль океана, пустынная в дни войны и в дни мира, и команду ждало несколько спокойных дней в пути. Требования устава сразу же смягчились, и, пока вахтенные, облаченные только в шорты, слонялись по мостику, поглядывая на горизонт, командир держал совет в «зимнем садике», то есть на круглой платформе для зенитки под мостиком. Хотя сиденья были довольно жесткими, по крайней мере тут было вдоволь воздуха. Вокруг них стояла группа свободных от вахты матросов, которые тоже воспользовались случаем подышать чистым воздухом.
Надежно пристроившись на корпусе лодки, пара крепких ребят ловила акул, привязав к фалу вместо наживки пустую консервную банку. Блеск металла в кристально чистой воде привлекал эти дьявольские создания, которые были видны во всей своей красе.
