Алексей Исаев - Разгром 1945. Битва за Германию
6. От командующего группы «Запад» – десять соединений: в группу армий «Висла» переброшены 712-я и 711-я пехотные дивизии, 269-я фольксгренадерская дивизия, 10-я танковая дивизия СС, дивизия «Гренадеры Фюрера» и дивизия «Сопровождение Фюрера», 27-я и 28-я добровольческие дивизии СС; далее в группу армий «Юг» переброшены четыре соединения (1-я, 2-я, 9-я и 12-я танковые дивизии СС).
7. От командующего группы «Юго-Запад» переброшены три соединения в группу армий «Юг» (356-я пехотная дивизия, 16-я мотопехотная дивизия СС, кроме того, после 1.3 приказано перебросить 715-ю пехотную дивизию)»[17].
В том же источнике мы находим красноречивые цифры поставки на фронт техники: «В феврале штурмовых орудий и прочего передано на Восточный фронт – 1555 единиц, на Западный фронт – 67, на Юго-Западный фронт – 20»[18].
Кроме уже существующих соединений, немцами были в спешном порядке сформированы новые дивизии. Основой для их формирования стали военные учебные заведения на территории Германии и учебные части. Например, из слушателей артиллерйской школы в Гроссборне были сформированы дивизии «Бервальде» и «Меркиш-Фридланд». Первая получила 2000 будущих артиллеристов, а вторая – 4000. Помимо слушателей артиллерийской школы в дивизию были направлены отставшие от своих частей и пробившиеся из окружений солдаты и офицеры. В штеттинском резервном корпусе к двадцатым числам января 1945 г. были таким образом сформированы четыре новые дивизии. Некоторые унтер-офицерские школы шли в бой как есть, не будучи переформированы в дивизии.
Учебные дивизии направлялись на фронт как есть или же переформировывались в новые соединения. Как правило, штабы учебных дивизий существовали с начала войны как «дивизионный штаб специального назначения» (Divisionsstab z.b.V.), которому напрямую подчинялись батальоны (учебные части), без полкового звена. Объединение батальонов в полки происходило уже при выдвижении на фронт.
Прибытие на Восточный фронт резервов привело к переходу кампании 1945 г. в новую фазу. В построение немецких войск был вбит клин, вершина которого покоилась на одерских плацдармах, а основание – на Висле. Такая конфигурация фронта определила характер сражений февраля-марта 1945 г. Наиболее уязвимыми были растянутые фланги выдвинутой к одерским плацдармам группировки. За счет свежесформированных, переброшенных с других участков фронта соединений и накачки людьми и техникой избежавших окружений дивизий немецкому командованию удалось навязать трем фронтам на берлинском направлении почти двухмесячное сражение на флангах.
Кризис на флангах наметился, когда фронтом на север была развернута 2-я гв. танковая армия 1-го Белорусского фронта 1 февраля и 3-я гв. танковая армия 1-го Украинского фронта в двадцатых числах января 1945 г. Далее на север была повернута 1-я гв. танковая армия. В ходе сражений на флангах советские войска понесли потери, которые потребовали дополнительного времени на их восполнение. Пауза между захватом плацдармов на Одере и наступлением с кюстринского плацдарма оказалась заполнена напряженными боями, и прибывающее пополнение не могло быстро восполнить понесенных потерь как в людях, так и в технике. Поворот на север и даже на восток (2-й Белорусский фронт и 1-я гв. танковая армия) означал также затраты времени на перегруппировку войск. Тем самым еще дальше был сдвинут момент начала наступления на Берлин.
«Фестунги»Одним из характерных приемов ведения боевых действий немецких войск в 1945 г. оставалось удержание важных узлов коммуникаций окруженными в них войсками. Этот прием не был новинкой последнего периода войны. В 1941–1942 гг. он также широко применялся на оперативном и даже тактическом уровне, когда окруженными немецкими частями удерживались отдельные населенные пункты. Снабжение окруженные гарнизоны получали по воздуху. Если посадка самолетов или планеров была невозможной, боеприпасы и продовольствие сбрасывались в парашютных контейнерах. В условиях 1945 г. нехватка самолетов и горючего существенно усложняла снабжение по воздуху. Кроме того, сказывался неизбежный хаос в рушащемся государстве. Так, в частности, для «Королевских тигров» в Арнсвальде были сброшены 88-мм снаряды к зенитным пушкам Flak-36, непригодные для орудий танков этого типа. Управление окруженными гарнизонами осуществлялось по радио. В заключительный период войны изменился сценарий ведения обороны «фестунгов» (крепостей). Если в 1941–1942 гг. была высока вероятность деблокирования извне, то в 1945 г. чаще всего приходилось держаться до исчерпания возможностей сопротивления и пытаться прорываться, бросая раненых. Деблокированный «Солнцестоянием» гарнизон Арнсвальде был исключением из правила. Пытавшиеся прорваться гарнизоны Познани и Шнейдемюля рассеивались, и только отдельным счастливчикам удавалось прорваться к своим. Если называть вещи своими именами, то окруженные гарнизоны, отказываясь от капитуляции, жертвовали собой во имя изменения обстановки на фронте в целом.
Но эффект от «фестунгов» нельзя недооценивать. И Красная Армия, и вермахт имели в своем составе как моторизованные, так и немоторизованные дивизии. Моторизованных соединений было меньшинство, и в случае успеха наступления противника крупные массы малоподвижной пехоты оказывались глубоко обойдены танковыми клиньями и отрезаны от снабжения. После этого у них был простенький выбор между уничтожением и капитуляцией. Вместо смерти или плена солдаты и офицеры отходящих на запад немецких соединений оседали в «фестунгах» и дорого продавали свою жизнь. В журнале боевых действий штаба оперативного руководства вермахта (KTB OKW) 16 февраля 1945 г. было записано: «В общем можно отметить, что в результате сопротивления наших войск в Позене и других городах-крепостях, заметно замедлилось продвижение противника»[19].
Как и всякий экспромт, доставившие немало неприятностей «фестунги» были подготовлены заранее. Бреслау был объявлен «фестунгом» летом 1944 г., Кольберг – осенью 1944 г. Статус «крепости» означал строительство укреплений вокруг города и наличие постоянного гарнизона. Для крепостей Кёнигсберг, Летцен, Торн, Грауденц, Позен, Данциг, Оппельн, Бреслау и Глогау осенью 1944 г. формировались крепостные батареи артиллерии по 6 полевых пушек и по 3–4 полевые гаубицы. Для Позена формировалась одна батарея трофейных советских 76,2-мм пушек (по 6 орудий), две батареи трофейных французских 75-мм пушек (по 6 орудий) и три батареи трофейных чешских 150-мм гаубиц. Позднее было заказано еще 11 батарей крепостной артиллерии. В частности, для Шнейдемюля было выделено три батареи 10-см гаубиц (16 чешских и 2 югославские гаубицы). Также для «фестунгов» формировались специальные крепостные роты противотанковых пушек по штату K.St.N.1147 от 1 сентября 1944 г. В декабре 1944 г. для Восточного фронта формировалось 11 противотанковых рот по восемь 88-мм «Пупхенов» и четырех тяжелых 88-мм противотанковых пушек ПАК-43 и 19 рот по восемь средних противотанковых пушек (ПАК-40) и четыре тяжелых 88-мм противотанковых пушек ПАК-43. Расчет составителей плана обороны «фестунгов» был в принципе верным: артиллерия, особенно в случае пехотных дивизий, была одним из первых кандидатов на оставление в придорожном кювете отступающими войсками. Крепостные батареи могли отразить натиск не слишком сильного передового отряда и обеспечить артиллерийскую поддержку оседающим в «фестунге» частям.
Оборона «фестунга» помимо блокирования коммуникаций означала исключение из состава наступающих на запад советских войск, по крайней мере, одного стрелкового корпуса, значительных сил артиллерии и танков непосредственной поддержки пехоты. При этом на качестве и количестве сил штурмующих неизбежно экономили, что продлевало жизнь окруженного гарнизона. Советским командованием также признавалась эффективность «фестунгов». По итогам боев за Арнсвальде был сделан вывод, что окружать мелкие города нецелесообразно. Имеет смысл вынуждать гарнизон отступить из них артиллерийским и минометным обстрелом, оставляя возможность отхода. Такое решение в масштабах целой области мы наблюдаем в Силезии, когда 1-й Украинский фронт сознательно отказался от окружения крупной группировки противника в промышленном районе.
Техника и тактикаЗнаменитые «тридцатьчетверки» к 1945 г. утратили свое превосходство в бронезащите, которое они имели в 1941 г. Основной советский танк уверенно поражался противотанковым оружием, состоявшим на вооружении немецких частей и соединений. Самоходные и противотанковые 75-мм пушки поражали Т-34 в лоб с 800-1000 м. Столкновение с немецкими танками также не предвещало советским танкистам ничего хорошего. В 1945 г. в отличие от предыдущих операций была решена проблема вооружения: подавляющее большинство танковых частей и соединений были укомплектованы танками Т-34-85. 85-мм орудие позволяло на равных вести бои с основными типами немецких танков и САУ. Но главным отличием завершающего периода войны стало превосходство советской бронетехники в эксплуатационных характеристиках. По оценке штаба 1-й гв. танковой армии, тяжелые танки и САУ перекрывали гарантийные сроки эксплуатации в два раза, а Т-34 – в полтора-два раза. Многие танки Т-34 отрабатывали до 350–400 моточасов. Такой «запас прочности» танков позволял советскому командованию проводить целый каскад наступательных операций, не давая противнику опомниться. С теми танками, которые были в советских танковых войсках в 1942–1943 гг., падение числа боеготовых танков происходило гораздо быстрее, вследствие чего наступательные операции быстрее выдыхались.
