Альфред Мэхэн - Роль морских сил в мировой истории
До сих пор де Грасс не заслуживал обвинения в какой– либо ошибке, кроме того, что не поднялся над традициями своего флота. Однако за несколько дней до падения острова и ухода английской эскадры к нему присоединились два линейных корабля, с которыми пришло сообщение о рассеянии ожидавшегося конвоя и подкреплений из Европы[186]. Затем де Грасс узнал, что не сможет получить подкрепления до прибытия Роднея и что после этого прибытия англичане превзойдут его в силах. При нем были теперь 33 линейных корабля, а в нескольких милях 22 английских корабля занимали позицию, где ожидали его атаки. Однако он позволил им уйти. Его собственные объяснения ясно дают понять, что у него не было намерения атаковать англичан на якорной стоянке: «Через день после капитуляции Бримстоун-Хиллу представилась возможность видеть Худа вблизи и сразиться с ним, как только он снялся с якоря и оставил занятый остров. Но у нас кончалась провизия. Ее оставалось лишь на 36 часов. Некоторые корабли снабжения прибыли в Невис, и вы согласитесь, конечно, с тем, что нужно обеспечить себя всем необходимым, прежде чем воевать. Я направился к Невису, как прежде на ветре и на виду у противника, в полутора лье (морское лье равно 5 км 555,55 м. – Ред.) от него, чтобы взять на борт необходимые припасы, как можно скорее. Худ ночью снялся со стоянки без сигналов, а на следующее утро я обнаружил одного больного, которого он оставил на берегу»[187].
Другими словами, Худ, удерживая свою позицию смело и умело, когда имел некоторые шансы успешного сопротивления, в крайне неблагоприятных условиях решил не ожидать атаки своего противника. Что сказать насчет этого замечания о провизии? Разве граф де Грасс месяцем раньше не ведал, на сколько дней хватит припасов для эскадры? Разве он не знал за четыре дня до выхода в море Худа, что имеет при себе все корабли, на которые может рассчитывать в предстоящей кампании, в то время как англичане непременно получат подкрепления? И если английская позиция была столь же сильной, какой позволяет ее сделать трезвый расчет, профессиональное мастерство и отвага, то имелись ли в ней уязвимые места? Разве подветренные корабли англичан не находились в подветренной позиции? Если бы они попытались выбраться на ветер, разве у де Грасса не было кораблей «сдержать» их? Если нельзя было подойти к авангардному кораблю англичан, разве у де Грасса не было достаточно сил атаковать двумя-тремя кораблями третий и последующие корабли линии англичан по выбору? Письмо Сюффрена, указывающее на аналогичную ситуацию у острова Сент– Люсия, но написанное за три года до данных событий, выглядит как их пророческое описание: «Несмотря на незначительные результаты двух канонад 15 декабря (1778 г.)… мы все еще можем надеяться на успех. Но единственный способ его добиться заключается в энергичной атаке на эскадру, которая не сможет устоять ввиду нашего превосходства в силах, несмотря на наличие укреплений на суше. Последние не принесут никакой пользы, если мы возьмем ее корабли на абордаж или бросим якоря в местах их буйков. Если же мы промедлим, то тысяча обстоятельств сможет спасти их. Они могут воспользоваться ночной темнотой, чтобы уйти».
Не может быть сомнений в том, что англичане заставили бы дорого заплатить за свое поражение, но за военные результаты следует платить, и самые лучшие результаты в перспективе оказываются самыми дешевыми. Неукоснительное следование простым принципам уберегло бы де Грасса от крупного просчета. Эти принципы состоят в следующем: неприятельский флот являлся главным фактором предстоящей кампании; его уничтожение, следовательно, нужно поставить главной целью; отделившуюся часть этого флота следовало уничтожить без промедления. Справедливо, однако, заметить, что если бы де Грасс придерживался этих принципов, то его поведение стало бы исключением в практике французского флота.
Теперь приближался час, когда французский адмирал должен был почувствовать, если даже не допускал этого, последствия своей ошибки, благодаря которой он приобрел пустяковый остров, но потерял возможность уничтожить английскую эскадру. 15 января из Европы прибыл Родней с 12 линейными кораблями. 19 февраля он бросил якорь у Барбадоса, и в тот же день Худ прибыл в Антигуа из Сент– Китса. 25 февраля эскадры Роднея и Худа соединились на ветре у Антигуа, образовав объединенную эскадру в составе 34 линейных кораблей. На следующий день де Грасс бросил якорь в Фор-Рояле, уйдя таким образом от погони, которую сразу организовал Родней. Английский адмирал вернулся затем к Сент-Люсии, где к нему присоединились еще 3 линейных корабля, прибывшие из Англии, увеличив численность его эскадры до 37 кораблей. Зная о том, что из Франции ожидается большой конвой, до прибытия которого ничего не могло быть предпринято, Родней направил часть своей эскадры крейсировать на ветре к северу, вплоть до Гваделупы. Но офицер, командовавший французским конвоем, подозревая об этой акции, взял курс гораздо севернее этого острова и 20 марта прибыл в Фор-Рояль на Мартинике. Военный корабль, сопровождавший караван судов снабжения, увеличил эскадру де Грасса до 33 боеспособных линейных и двух 50-пушечных кораблей.
Целью объединенных усилий Франции и Испании в этом году было завоевание Ямайки. Союзники рассчитывали собрать у Французского мыса (теперь Кап-Аитьен) на Гаити 50 линейных кораблей и 20 тысяч солдат. Часть из них уже прибыла на место сбора. Де Грасс, назначенный командовать объединенным флотом, должен был сосредоточить на Мартинике все наличные войска и припасы с французских островов и переправить их к месту сбора на Гаити. Роднею было поручено предотвратить это объединение.
Регион, в пределах которого проводились важные операции в последующие несколько дней, покрывает расстояние в 150 миль с юга на север, включая острова Сент-Люсия, Мартиника, Доминика и Гваделупа в перечисленном порядке (см. план 11). В то время первый остров находился в распоряжении англичан, остальные – в распоряжении французов. Окончательное и на данный момент решающее столкновение сторон произошло между Доминикой и Гваделупой, чуть западнее от них. Острова располагаются в 23 милях друг от друга, но пролив между ними суживается до 13 миль тремя островками, называемыми островами Ле– Сент, лежащими в 10 милях к югу от Гваделупы. Говорят, что де Грасс намеревался вместо того, чтобы идти прямо к Французскому мысу[188], следовать кружным путем вокруг островов, которые, будучи дружественными или нейтральными, могли послужить, в случае необходимости, убежищем для конвоя. Близкое присутствие англичан, которые, преследуя де Грасса, приблизились к нему у Доминики, заставило французского адмирала отказаться от этого плана и отправить конвой в Бас-Тер на южной оконечности Гваделупы. Сам же он со своей эскадрой попытался пройти через пролив и обойти остров с восточной стороны, уведя, таким образом, англичан подальше от транспортов и избавив себя от тактических затруднений в связи с их присутствием. Аварии различных кораблей сорвали и эту попытку и вызвали сражение, закончившееся его поражением и оказавшеемся роковым для совместного предприятия союзников.
Якорные стоянки двух эскадр, на Мартинике и Сент– Люсии, отстояли друг от друга на расстоянии 30 миль. Преобладающий восточный ветер в целом благоприятствовал прохождению от одного острова к другому. Но сильное западное течение при частых штилях и слабых ветрах сносило парусные корабли, идущие из Сент-Люсии к северному острову, под ветер. Череда фрегатов обеспечивала посредством сигналов связь между английскими сторожевыми кораблями у Мартиники и флагманским кораблем Роднея в бухте Гроз-Иле. На базах сторон царило оживление. Французы были заняты множеством мероприятий, продиктованных подготовкой к большому военному предприятию, англичане, хотя и менее занятые, поддерживали себя в состоянии ожидания и подготовки к молниеносной операции, что стимулировало их постоянную бдительность и понимание ситуации.
5 апреля Роднею сообщили, что французские солдаты погружены на транспорты, а 8 апреля после рассвета сторожевые фрегаты подали сигналы о том, что неприятель покидает порт. Английская эскадра немедленно снялась с якоря и к полудню вышла из бухты, имея в своем составе 36 линейных кораблей. В 14.30 передовые английские фрегаты попали в поле зрения французской эскадры. К закату солнца их заметили с марсов центральных кораблей. Англичане шли на север всю ночь, а на рассвете 9 апреля прибыли на траверз Доминики, попав большей частью в штиль. Ближе к берегу, в северо-восточной части, виднелись французская эскадра и конвой: военные корабли в количестве 33 (помимо малых судов), построенные в линию, а также караван из 150 транспортов и судов снабжения в сопровождении 2 50-пушечных кораблей. Переменчивые и непостоянные ветры, обычные по ночам и в начале дня у побережья, разметали это большое скопление кораблей и судов. 15 линейных кораблей застряли в проливе между Доминикой и островами Ле-Сент, видимо выбираясь на ветер в полосе свежего пассатного ветра. Оставшиеся военные корабли и большая часть конвоя все еще были захвачены штилем под Мартиникой (план 20, позиция 1, б). Однако постепенно французские корабли, один за другим, ловили в паруса слабый ветер с берега, и благодаря этому те из них, которые еще не зашли так далеко в открытое море, как английские корабли, отошли от архипелага и вошли в более устойчивую полосу бриза в проливе. Они усилили группу кораблей, которая, таким образом, приобрела первейший элемент морской силы – мобильность. В то же время слабый юго-восточный ветер добрался и до английского авангарда под командованием Худа, слегка отнеся его эскадру к северу от главных сил в направлении двух отделившихся французских кораблей (д), которые, упав ночью под ветер, попали в штиль, обездвиживший англичан, носы кораблей которых вращались в направлении всех делений компаса. Французские корабли оказались на дистанции пушечного выстрела от англичан, когда слабый порыв ветра с северо– запада позволил французам отойти и приблизиться к своим кораблям в проливе.
