Валерий Шамбаров - Фашистская Европа
Но это только официальные чешские данные. Общественные организации судетских немцев доказывают, что они занижены в несколько раз. Кроме погибших, нелишне будет вспомнить о сотнях тысяч искалеченных, больных. Да и те миллионы людей, которых довезли до пунктов назначения, никто не ждал. Чехи просто вышвыривали их за границу, ограбив до нитки – без всяких средств, не позволяя взять ничего из личного имущества. В разгромленных германских и австрийских городах вокруг вокзалов выросли огромные таборы. Кто-то умирал от голода, но в чешские отчеты таких уже не включали. Продолжались и самоубийства, их тоже не считали. Как видим, акции и методы, которые мы привычно называем «фашистскими», практиковали не одни лишь фашисты. Антифашисты прибегали к ним тоже широко. Даже слишком широко. Только они постарались затушевать и сохранить в тени свои «подвиги».
На руинах империй
На календарях отсчитывались последние дни фашизма. Планы отсрочить конец развеивались. Прежние успехи рассыпались пеплом сожженных документов. Лидеры, повелевавшие судьбами народов, разбегались и прятались. Пространство обширных империй съеживалось до размеров бункера или тюремной камеры. В Италии Партизанский комитет освобождения дождался, когда основные силы германских войск покинут страну, и 25 апреля призвал народ к восстанию. Вот тут уж забушевало! Повсюду выплеснулись буйные толпы, называвшие себя антифашистами, громили правительственные учреждения, грабили, убивали противников. Точнее – тех, кто вчера был властью. Сегодня на них отыгрывались. Если кто-то попал в тюрьму, то мог считать, что ему крупно повезло. Возник объединенный штаб «партизан» – и монархистов, и коммунистов, а многие и не знали, к кому они относятся. Партизаны – бей, громи!
Муссолини пробовал вступить в переговоры с руководителем Сопротивления генералом Кадорной. Но никто не желал с ним общаться. Начнешь переговоры – вдруг тебя самого обвинят в попустительстве фашистам? Дуче решил уехать в Швейцарию. У вчерашнего кумира Италии разбежались и помощники, и охрана. Он остался с несколькими попутчиками. Сперва ехал с женой, потом расстался с ней – супруга благодаря этому осталась в живых. Зато на дороге встретили машину с любовницей Муссолини, Кларой Петаччи. Покатили двумя легковыми автомобилями – 8 человек. Вокруг по деревням творилось не пойми что. Дуче и его спутники обнаружили колонну немецких грузовиков. 200 солдат отстали от своих и тоже направлялись к границе.
Вчерашний глава правительства присоединился к союзникам. Но у деревни Муссо их машины остановили партизаны. Они вовсе не стремились геройствовать и вступать в бой. Просто ощутили себя «властью», у них кружились головы. Объявили, что немцев они пропустят, но итальянских «изменников» задержат. Германский лейтенант хотел спасти дуче, переодел его в форму унтер-офицера люфтваффе, посадил в кузов грузовика. Но лицо Муссолини было слишком известно, его узнали. А немцам, как и партизанам, совсем не хотелось рисковать. Они выдали Муссолини со спутниками и спокойно отправились дальше.
Деревенский отрядик явно не ожидал такой удачи. Ошалел от радости. Дуче, его подругу и шестерых сопровождающих разместили в местной гостинице со всеми возможными удобствами, доложили начальству. Сенсационное известие дошло до союзных штабов, глав государств, и… вызвало немалую нервотрепку. Дело в том, что Муссолини слишком много знал о механизмах вызревания войны, о связях Италии и Германии с правительствами западных держав, деловыми кругами. Известно и о том, что Черчилль уже высказывался о необходимости устранить эту фигуру.
Во всяком случае, британская разведка подключилась оперативно. Одна из повстанческих организаций, связанная с англичанами, «Корпус добровольцев свободы», срочно выслала отряд полковника Аудизио. Его сопровождали сотрудники «Интеллидженс сервис». Аудизио забрал арестованных у партизан, но довез только до соседней деревни Меццегра. Расстреляли сразу, пока из уст Муссолини не прозвучало ни одного слова. А уж потом трупы дуче и Клары Петаччи отвезли в Милан, повесили вверх ногами у бензоколонки. На этом месте в 1944 г. были повешены 15 партизан – и расправу свалили на партизанскую месть.
В Германии проявилась своя специфика. Нацистские руководители слишком глубоко увлеклись темными оккультными учениями, тянулись к потусторонним силам – и теперь бесовщина забирала свое. Подталкивала немецких лидеров к смерти самоубийц. Разразилась настоящая эпидемия самоубийств. Гитлер и Геббельс с женами, Гиммлер, Борман, попозже – Лей, Геринг. А также их адъютанты, секретари, эсэсовские и армейские высшие чины. Уходили во мрак и оккультные учителя нацистов. Основатель ложи «Туле» и Немецкой рабочей партии Глауэр-Зеботтендорф в это время находился в полной безопасности, в Турции. Но катастрофа Рейха и теорий, которым он посвятил жизнь, настолько потрясли его, что 9 мая, в самый День Победы, он утопился в Босфоре. У профессора Хаусхофера в антигитлеровском заговоре участвовал сын. Его казнили, а в кармане нашли предсмертное стихотворение: он упрекал отца, «выпустившего демона в мир». Профессор прожил еще несколько месяцев и тоже засобирался в потусторонние края. Вспомнил о своем посвящении в самурайскую магию «Зеленого дракона». Предложил жене выпить яд, а сам совершил обряд сэппуку, вспорол себе живот японским мечом…
Около года заседал Нюрнбергский процесс. На нем выступили сотни свидетелей, были рассмотрены тысячи документов, доказаны факты преднамеренной агрессии, чудовищные планы в отношении порабощенных народов, вскрыты страшные улики систематических и целенаправленных зверств. Был осужден нацизм. Гитлеровская партия, СС, гестапо были признаны преступными организациями. Но западные державы, вырабатывая уставы международных трибуналов, позаботились ввести пункт, запрещавший затрагивать вопросы, способные дискредитировать победителей. Объяснили – в противном случае подсудимые и защита смогут использовать подобные факты для вбивания клиньев между союзниками, сорвать правосудие. Что ж, у Советского Союза в данном отношении тоже было не все ладно. Он когда-то пытался дружить с Германией, заключил пакт Молотова – Риббентропа. Наша страна согласилась, что о таких аспектах лучше не вспоминать.
Однако для англичан и американцев данный пункт оказался гораздо важнее! Они не только избежали упреков в попустительстве Гитлеру, в уступках ему Австрии и Чехословакии. Они заведомо отсекли причастность западных теневых кругов к приводу нацистов к власти. Оставили за кадром связи Германии с заокеанскими фирмами и банками. Имеются сведения, что в последующие годы выделялись значительные суммы для целенаправленного уничтожения информации о соучастии США в подготовке войны. Один из подсудимых, гитлеровский «финансовый гений» Ялмар Шахт, в разговоре с тюремным психиатром Джильбертом откровенно насмехался: «Если вы, американцы, хотите предъявить обвинение промышленникам, которые помогали вооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе». Он имел все основания веселиться. Информация на эти скользкие темы нигде не просочилась. А самого Шахта круги «мировой закулисы» взяли под покровительство. В Нюрнберге он был оправдан, снова стал преуспевающим банкиром.
Еще характерный штрих. В Нюрнберге по обвинению в заговоре против мира предполагалось судить руководителей германских концернов. Эту касту на скамье подсудимых должен был представлять Густав Крупп. Но американские врачи определили, что он тяжело болен, диагноз – склероз мозга, поэтому перед Международным Трибуналом он ответ держать не в состоянии. Больного выпустили без суда. А само обвинение промышленников решили выделить в особый процесс. При этом госсекретарь США Бирнс направил секретное указание главному обвинителю в Нюрнберге американскому генералу Тэйлору: «Соединенные Штаты не могут официально предстать в роли государства, не желающего организации такого процесса… Но если планы этого процесса провалятся то ли вследствие несогласия между остальными тремя правительствами, то ли вследствие того, что одно… из правительств не согласится на условия и требования, которые необходимы с точки зрения интересов США, то тем лучше».
В конце концов было решено вместо одного процесса над монополистами провести серию процессов, по разным концернам. Причем сделать их не международными, а провести силами только американцев. Из Вашингтона последовала директива американским трибуналам: «Принять как прецедент приговор, по которому был оправдан Шахт». Хотя при всем желании оправдать оказалось не совсем просто. Например, по делу компании Круппа перед судом предстал Альфред Крупп, наследник Густава, фактически руководивший фирмой отца, и 9 директоров. Не говоря уж о подготовке агрессивной войны, концерн имел собственный концлагерь, переморил на заводах десятки тысяч пленных и подневольных «остарбайтеров». Альфред Крупп получил за это 12 лет с конфискацией имущества, а его концерн было решено расчленить. Но вскоре конфискация была отменена. Крупп вышел на волю в 1951 г., а его концерн не только не был расчленен, но в условиях послевоенного хаоса скупил новые предприятия. Аналогичным образом закончились дела «И. Г. Фарбениндустри», Флика и др.
