Ольга Чередниченко - Москва сталкеров
Но воскресным утром никто не выбегал на кухню с радостными визгами. Полная кондитерша спокойно спускалась туда одна в своем накрахмаленном фартуке, вздыхала, наливала себе кофе, грустно приоткрывала полотенце, пальцем снимала немного взбитых сливок, облизывала, одними губами произносила «вкусный», закрывала полотенце, допивала кофе и относила торт на задний двор. Все равно никто не станет его есть. Так пусть хоть ничейные собаки полакомятся, хоть им и не рекомендуется давать сладкое.
Однажды дети, как всегда, подглядывали в окно кондитерской субботним вечером. И вдруг им стало так жалко эту женщину: «Смотрите, она все время печет и печет, а для нее никто». Тогда они дождались, пока кондитерша допекла свой торт и легла спать, и тихонечко пробрались к ней на кухню. Ведь город был очень маленьким, все друг друга знали, и поэтому никому даже в голову не приходило запирать дома на замок. Дети пооткрывали все дверцы шкафчиков в кондитерской, нашли орехи, шоколад и разные приспособления. Они долго возились, рассыпая все это по полу, но в итоге сделали целую плошку шоколадных драже в разноцветной глазури и большими лесными орехами внутри. Подмели пол, поставили драже рядом с тортом и убежали. Одинокая кондитерша так никогда и не узнала, кто приготовил для нее самое вкусное лакомство. Но с того воскресного утра глаза ее светились счастьем, потому что она теперь точно знала: ее тоже кто-то любит.
– Прекрасная сказка, – сказала расчувствовавшаяся Ворона, когда Алик закончил. – Как все это относится к нам?
– Забыл.
– То есть как – забыл? – переспросил Рейден.
– Вот так – забыл. Но это не важно! Какова сказочка, а? – Алик был уже совершенно пьян.
– Давай к делу, – раздраженно произнес Рейден.
– К делу, так к делу, – неожиданно трезвым голосом, сверкая безумными темно-карими глазами с красными прожилками, ответил Алик. – Подытожим. Есть спор, в котором участвуют два противника – Рейден и Ворона. Предмет спора – кто из них номер один, то есть лучше знает объекты и сильнее любит свое дело. Есть арбитр, или судья, или просто Бог – называйте меня как хотите – ваш покорный слуга. Я придумываю вам задания и принимаю решение, кто быстрее с ним справился – единолично, полноправно, руководя вашими судьбами, делая из ваших жизней игру, подвластную только мне. Заданий будет пять. Последнее, разумеется, самое сложное. Кто победит – получит все, кто проиграет – с позором отказывается от своего образа жизни, навсегда покидает сталкинг. Двум слонам не место в одной посудной лавке! Не волнуйтесь, судить обещаю по всем правилам – слово чести Алика! Все согласны с условиями?
– Да, – смеясь, ответила Ворона. – Чувствую, будет весело. Особенно обнадежило слово чести.
– Сам не знаю, что я такое говорю, но – да, черт возьми! Это настоящее безумие, но мне почему-то хочется приключений, – скептически пожимая плечами, произнес Рейден. – К тому же зря, что ли, я лез в это чертово кабло?
– Тогда начинаем. Завтра получите первые задания. Разумеется, вы хотите узнать, как вы их получите. Но я не скажу… Понять, что вы получили задание – тоже часть задания, – и Алик захохотал каким-то ненастоящим смехом, как в мультиках про злодеев, которые решили захватить мир. – Ну а теперь выбрасывайтесь. Не мешайте мне – я хочу подумать. Выбрасывайтесь здесь!
Рейден почему-то решил не спорить. Вместо этого он еще раз огляделся. В тех двух верхних углах комнаты, что располагались дальше всего от трубы, через которую они сюда попали, потолка не было. Там были два широких отверстия, позволяющие выбраться на улицу. Похожие на те, что послужили входом в кабельный коллектор и для Вороны, и для Рейдена, – только квадратные.
Лестница была только с правой стороны. Туда-то Рейден и полез. Вся эта конструкция ходила ходуном, и когда молодой человек добрался до самого верха, в один момент у него даже перехватило дух, потому что показалось, что сейчас он сорвется с высоты метра в три-четыре вместе с этой металлической штукой. Для того чтобы выбраться, необходимо было вышибить чем-то прочные металлические шторки. Но и тогда лаз получался слишком узким. Ворона еще, может, и просочилась бы сквозь него, но Рейден – точно нет.
– Попробуй с другой стороны, там пошире, – хитро прищурившись, сказал Алик.
Рейдена ужасно разозлило то, что этот алкаш, очевидно, заранее знал: с левой стороны не выбраться. И тем не менее самодовольно и молча смотрел, как он напрасно карабкается по этой опасной лестнице. Однако и в этот раз препираний не последовало. Не произнося ни слова, Рейден осторожно спустился и перешел к правому углу. Лестницы там не было.
– Враспорку! – гробовым голосом посоветовал Алик.
Подопытный сталкер по-прежнему не возражал. Более того, он злился уже на самого себя: «В кого я превратился? Овощ, амеба, офисный планктон! Раньше мне только в радость было забраться на отвесную стену, убежать от ментов, проползти сквозь трубы… Ворона права, я теряю сноровку, расплываюсь, растекаюсь, начинаю жалеть себя. Хватит! Пора стряхнуть ржавчину и показать этим соплякам-алконавтам, кто на самом деле круче всех». – С этими мыслями Рейден набросал под правый выход каких-то досок. Встал на них, чтобы дотянуться до того места, где начиналась «труба». Уперся ногами в одну стену, а спиной в другую и, карабкаясь таким образом, добрался до верха. Ворона подала ему какой-то кусок арматуры, валявшийся на полу в «комнате», чтобы Рейден мог выбить железные шторки, разделяющие систему кабельного коллектора и остальной мир.
Выламывать было ужасно тяжело и неудобно. Враспорку, в скрюченном положении, размахнуться руками некуда. Минут через пятнадцать Рейден уже почти потерял силы, бодрый настрой и терпение и хотел было сдаться, но «шторки» наконец поддались. Открылось второе дыхание, и сталкер яростно выбил их все.
Он мог бы сию минуту оказаться на улице, но решил, что правильнее будет спуститься и пропустить вперед даму – Ворону. Тем более она ни за что не признается, но ей необходима его помощь – с больным коленом не так-то просто лазать по стенам.
Снова неловкий для Рейдена момент – Ворону нужно подсадить, то есть потрогать ее, практически обнять. Она уже поняла, что сейчас произойдет, и тоже как-то притихла. Он заметил это и еще больше разнервничался. Предстоящее настолько беспокоило его, что он даже забыл об одном из главнейших своих правил поведения на объектах – никакого дестроя! Между тем только что он занимался выламыванием металлических шторок – самым что ни на есть разрушением.
– Иди сюда, Ворона! – грубовато скомандовал он, стараясь держаться как можно спокойнее. – Ставь ту ногу, которая не болит, мне на руки – я тебя подсажу.
Ворона молча повиновалась. В какой-то момент Рейдену показалось, что лицо ее побледнело, но при этом пошло красными пятнами. Впрочем, он был в этом не уверен, поскольку старательно отводил взгляд. Когда Ворона поставила ногу Рейдену на руки, он одним рывком поднял ее так, чтобы она практически могла сесть ему на плечо. Затем девушка уперлась здоровой ногой, руками и спиной в стены, стараясь проползти наверх. Было видно, что ей очень больно – колено все-таки давало о себе знать в такой неудобной позе – но Ворона скрывала это всеми возможными способами. Больше всего ей сейчас хотелось поскорее выбраться – на улицу и из этой неловкой ситуации, а главное, не упасть на Рейдена, который страховал внизу. В итоге, все прошло благополучно. Безопасная дистанция восстановилась {4}.
Когда Рейден наконец добрался до своей машины, завел ее и уселся поудобнее, чтобы спокойно подождать, пока она прогреется, тогда-то на него и накатило.
«Вот оно, – подумал он, улыбаясь. – Забавно, что я каждый раз об этом не помню до последнего момента. Невероятное чувство, которое всегда становится для меня полной неожиданностью. Будто съел пирожок и забыл, а прошла пара часов и тебя раз – внезапно накрыло».
Сердце Рейдена бешено колотилось в груди, ему хотелось смеяться, что-то придумывать. Он вдруг понял, что страшно голоден – мог бы сейчас съесть кабана… Это был тот самый адреналин, который настигает сталкера после удачной заброски.
Сталкер вдруг понял, что никакой он не взрослый, не серьезный и не умудренный опытом. Вот такие моменты по-прежнему важны для него, и пока он не готов отказаться от своего любимого увлечения. Как мог он так редко забрасываться в последнее время? Как жил без этого адреналина?
Рейден окончательно принял решение, что, несмотря на все безумие, и глупость, и нелепость сложившейся ситуации, он хочет играть! Просто горит желанием участвовать в этом споре, получать загадки от вечно бухого Алика, заново исследовать хорошо знакомые объекты, сражаться с Вороной за справедливость и даже, как бы по-детсадовски это ни звучало, за звание самого крутого сталкера Москвы. Теперь ему не жить без этого, может, самого важного и невероятного приключения в его судьбе. Иначе он сгниет, протухнет, заплесневеет в своем офисе.
