Зардушт Ализаде - Конец второй республики
1. Обсудить проект обращения в трудовом коллективе. Внести в текст, если будут, дополнения и предложения членов коллектива.
2. Собрать подписи членов коллектива.
3. Послать обращение по адресу:
Баку, пр. Нариманова, председателю Президиума ВС Азербайджана (к обсуждению конституции)
4. Просьба позвонить по телефонам (тут сообщались номера телефонов Тофига Гасымова, мой и Агаджавада Саламова) и передать копию уведомления о получении вашего обращения с указанием численности подписавшихся работников вашего предприятия.
Надо сказать, что после встречи с Везировым контакты активистов БКУ и ВИЦ НФА с партийными органами прервались. Компартия Азербайджана продолжала оставаться бюрократической, оторванной от реальной жизни общества организацией, действующей строго по указаниям вышестоящей инстанции. Вот пример такого схоластического взгляда на жизнь. Я впервые за 20-ти летнюю жизнь члена КПСС согласился быть избранным в выборный орган. Как член бюро партийной организации Института востоковедения я попал на XXIII партийную конференцию парткома АН Аз. ССР.
Делегатам конференции раздали проект резолюции по отчету парткома за проделанную работу в период с 1985 по 1988 год. В проекте на каждой странице была отдельная белая полоса для заметок. В проекте было записано: Заслушав и обсудив отчет Партийного комитета за период с 1 ноября 1985 г. по 24 октября 1988 г. XVIII партийная конференция Академии Наук Азербайджанской ССР признает работу Партийного комитета за отчетный период (тут я дописал "неудовлетворительной").
Конференция отмечает, что за отчетный период вся организационная и идейно-политическая деятельность Партийного комитета была (тут я вписываю "недостаточно") направлена на реализацию решений XXVII съезда КПСС, XXXI съезда Компартии Азербайджана и последующих пленумов ЦК КПСС и ЦК Компартии Азербайджана».
Далее проект резолюции перечислял задачи перестройки и считал, что Партком Академии вел работу во имя реализации этих задач. Следовала умилительная фраза, что "непременное условие успеха в этом деле — утверждение демократических принципов в жизни научных коллективов (и тут на полях моя приписка: "вот этого-то и не было!").
Приписывая фразу об отсутствии демократии в Академии, я не кривил душой. Осенью 1988-го года в соответствие с законом об избрании руководителей трудовыми коллективами в Институте востоковедения прошли альтернативные выборы директора, которые выиграл московский ученый-востоковед Салех Алиев. Президиум АН, презрев мнение коллектива, по «совету» Везирова назначил директором института проигравшего выборы академика Зию Бунядова, который уловив веяние времени и в тот период всюду критиковал Гейдара Алиева.
Далее проект резолюции констатировал: "Для обеспечения широкой гласности, научно обоснованного изучения общественного мнения необходимо создавать социологические службы в учрежденных АН (мое замечание: "А кто мешает?")
"Большая идеологическая работа по формированию общественного мнения, координируемая и направляемая штабом АН, осуществлена коммунистами, учеными Академии наук в связи с событиями в НКАО и вокруг него". (моя приписка: "плетутся в хвосте событий").
В октябре 1988 года возросший авторитет ВИЦ НФА привлек к нему внимание различных кругов и людей. В октябре 1988 года нам предложили встретиться с группой националистической интеллигенции, объединившийся под условным названием «Варлыг» (по-азербайджански «варлыг» — существование, экзистенция).
Заседание устроили в просмотровом зале киностудии им. Дж. Джаббарлы, рядом с метро "11-ой Красной Армии". Были там несколько преподавателей вузов, про которых я знал, что они — закоренелые взяточники, была статусная интеллигенция, симулирующая диссидентство, и умудряющаяся при этом (а может, благодаря этому?) вкушать дары от милостей компартийной власти, был Неймат Панахов, были несколько не определившихся людей, которые еще не совсем понимали сути происходящих процессов, но искали путь выхода из явного общественно-политического кризиса в республике.
Фиридун Джалилов, преподаватель филфака, один из активных деятелей того времени, предложил объединить усилия. Я предложил объединяться на основе единой идейно-политической программы. "У нас есть программа" — ответил Джалилов. "Нам остается их сравнить и выработать единую" — предложил я. Договорились о времени и месте встречи представителей двух организаций. В назначенное время их представители пришли, но сообщили, что их программа еще не готова.
Предложили встретиться известные представители деятели культуры — сценарист Рамиз Фаталиев и поэт Нусрет Кесеменли. Встретились в киностудии. Оба внимательно и терпеливо выслушали мой подробный рассказ о том, каким будет Фронт, ради чего и как он будет действовать. Потом они задали мне два вопроса: 1. Есть ли у вас деньги? 2. Кто из ЦК стоит за вами?
Честно говоря, мне эти вопросы тогда показались неуместными. Я объяснил, что никаких денег у нас нет, если нам бывают необходимы деньги, я кладу на середину стола свою клетчатую кепку, куда кто хочет и сколько может, бросает деньги: кто рубль, кто трешку, а кто пятерку. Что касается ЦК, то НФА создается для того, чтобы оказывать на этот реакционный орган давление, чтобы он наконец-то начал работать в интересах народа. Они поблагодарили за информацию и сухо попрощались. Естественно, во Фронт они не пришли.
ВИЦ продолжал усиливать давление на власти с тем, чтобы Азербайджан, как союзная республика, выступил против реакционных дополнений к Конституции СССР. Мы опасались проведения большого общегородского митинга. Так как у нас еще не было опыта организации и управления большими митингами, мы опасались провокаций и попыток направить гнев больших масс людей на насильственные действия. Но мы были абсолютно уверены, что если соберем 2 тысячи наших активистов, то сможем полностью управлять ими. Поэтому с начала октября мы начали обращаться в Бакинский Совет, а после того, как через десять дней нас перенаправили в Исполком района 26 Бакинских комиссаров, в райисполком с просьбой разрешить нам проведение в закрытом помещении, а именно, на стадионе ручных игр, митинга трудящихся для обсуждения законопроекта конституционной реформы. Ответы были отрицательные. Но ВИЦ был настроен извести бюрократов своей настойчивостью.
17-го ноября стало известно, что на площади им. Ленина начался митинг. Сигналом к митингу послужило письмо группы жителей города Шуши НКАО, озаглавленное “Вопль Топханы”, подписанное и армянами, и азербайджанцами, и направленное в газету “Коммунист”, орган Компартии Азербайджана. В письме выражался протест против начала строительства близ Шуши профилактория для рабочих Кенакерского алюминиевого завода Армении. Газета “Коммунист”, орган ЦК компартии, до этого полностью замалчивал события в НКАО. По поводу того, что письмо напечатали, имеется несколько версий. Одна из них состоит в том, что руководители Шушинского райкома партии, находящиеся в административной зависимости от Степанакерта и видя, что их обращения в ЦК через областной комитет партии блокируются, решили прибегнуть к традиционному партийному приему — прямому “обращению трудящихся”. Для этого были организованы подписи азербайджанских и армянских жителей городка. Эту версию подтверждают и рассказы журналистов газеты, которые вопреки кураторам из ЦК пробивали материал в номер и добились его публикации с риском для карьеры. По другой версии окружение Везирова, видя, что народ не удается поднять на акции массового протеста, приказало организовать “вопль” и пробило публикацию в органе ЦК. По третьей версии, сам Везиров погасил возгорающееся пламя протеста против изменений Конституции встречным огнем массового митинга. Среди этих трех версий, наиболее обоснованной представляется вторая — элита республики отторгала Везирова. Наблюдая за тем, как на четвертый день митинга один из секретарей ЦК Гасан Гасанов довольно потирал руки и не мог скрывать своей неподдельной радости, я подумал, что кричащие на площади люди чем-то очень помогают этому закоренелому партийному бюрократу.
Известие о вырубке деревьев и эндемичных кустов на плато Топхана вызвало резко негативную реакцию бакинцев, на митинг вышло огромное число людей. На тот момент решение о строительстве профилактория для рабочих армянского завода на территории Азербайджана, в НКАО было чистой провокацией. Армения сама считалась курортной зоной. Кто и почему принимал это решение?
Естественно, что раз митинг начали не мы, следовательно, это могли сделать только те группы, которые копали под Везирова. От ВИЦ на митинг отправились Тофиг Гасымов, Агаджавад Саламов и Мирбаба Бабаев. Вечером нам сообщили, что митинг бессрочный и продлится до тех пор, пока власти не примут условия «народа». Ясно, что по условиям игры требований должно быть множество, и часть из них невыполнима, чтобы держать народ до упора.
