Петр Букейханов - Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943
В 12.20 5 июля новым распоряжением командующего Центральным фронтом в оперативное подчинение 2-й танковой армии был передан 19-й танковый корпус, который по плану оборонительной операции предназначался для действий в составе 70-й армии. Из района сосредоточения 19-й танковый корпус выступил почти одновременно с частями 2-й танковой армии. Этот корпус имел задачу выйти на рубеж Молотычи, Петроселки, Новоселки, Ясенок и подготовиться там к обороне огнем с места, а также быть готовым к нанесению контрударов в ранее намеченных направлениях. Около 19 часов 5 июля 19-й танковый корпус начал выходить в назначенный ему район, где получил приказ штаба Центрального фронта выдвинуться в район Самодуровка, Никольское и немедленно контратаковать противника в направлении на Подолянь. Однако подготовка к контратаке задержалась до наступления темноты, и контратака была перенесена на утро 6 июля. Таким образом, за 5 июля танковые корпуса 2-й танковой армии и 19-й танковый корпус так и не были введены в бой, поскольку весь день оказался потрачен на переход в намеченные исходные районы.
17-й гвардейский стрелковый корпус также несколько запоздал с выдвижением в исходные районы и к исходу дня 5 июля сосредоточивался в районе Битюг, Кашара, Ольховатка. Главные силы 17-го гвардейского корпуса начали развертывание на рубеже Снова (Снава) – Кашара – Самодуровка только в 20.30 вечера 5 июля[944]. Это не могло не отразиться на организации взаимодействия с танковыми соединениями и подготовке корпуса к наступлению.
С другой стороны, немецкая авиация была настолько занята поддержкой своих войск на поле боя, что медленное и хаотичное перемещение крупных масс бронетехники и стрелковых частей русских прошло без препятствий со стороны германских бомбардировщиков, хотя воздушная разведка немцев заметила маневры противника и сообщила своему командованию, что 6 июля следует ожидать контратак вражеских танковых соединений западнее железной дороги Орел – Курск и северо-западнее Малоархангельска[945]. Вследствие этого на совещании генерала Моделя с начальником штаба 9-й армии полковником Эльверфельдтом, которое состоялось в 19 часов вечера 5 июля, было принято решение утром 6 июля направить авиацию в полосу 47-го танкового корпуса[946].
В исследовании Генерального штаба Красной армии особо отмечено[947], что в планах обороны Курского выступа все было предусмотрено до мельчайших подробностей, поэтому там точно указывалось, какая армия какую задачу выполняет, способ выполнения задач по каждому варианту наступления противника, порядок взаимодействия средств усиления с общевойсковыми соединениями, исходное положение для выполнения задачи и время, необходимое для занятия его. По всем вариантам обороны командующие фронтами и их штабы провели учения войск. Дивизии и бригады, выполняя учебные задачи, совершали переходы и занимали позиции, предусмотренные для них планом, а офицеры штабов, следя за ходом учений, проверяли реальность составленного плана обороны и вносили в него необходимые изменения и поправки. В результате большой работы, проделанной командованием, значительно облегчилось управление войсками в процессе оборонительного сражения, так что командующему Центральным фронтом генералу армии Рокоссовскому в ночь на 6 июля достаточно было приказать командующим армиям: «Действовать по варианту № 2», чтобы соединения, твердо знавшие свои задачи, приступили к их выполнению. Офицеры армейских штабов, твердо изучившие расположение своих соединений, их задачи и маршруты, могли при всех условиях немедленно прибыть в соединения, вывести их по приказу командующего в исходное положение и обеспечить выполнение задачи.
Как было показано выше, в реальности все выглядело по-другому, поэтому огромная подготовительная работа армейских и фронтовых штабов, во-первых, оказалась частью проделанной напрасно в связи с несоответствием первоначальных планов истинному развитию оперативной обстановки. Во-вторых, выяснилось, что приказ командующего фронтом «Действовать по варианту № 2» не только не означал решения поставленных боевых задач, но даже не гарантировал занятия войсками определенного планом исходного положения в установленные сроки, несмотря на многочисленные учения и тренировки, которыми солдат и офицеров мучили с апреля по июнь 1943 года.
В 22 часа 5 июля в штабе 2-й танковой армии был получен очередной приказ командующего Центральным фронтом, в котором армии ставилась задача: 3-м танковым корпусом перейти к обороне на рубеже Горяиново – Городище; 16-м танковым корпусом во взаимодействии с частями 17-го гвардейского стрелкового корпуса с рассветом 6 июля перейти в наступление в общем направлении на Степь, Бутырки, чтобы восстановить положение на левом фланге 13-й армии; 19-м танковым корпусом нанести удар на Саборовку, Подолянь. Командующим 13-й и 70-й армией требовалось, используя удары танковых корпусов, восстановить прежнее положение на фронте своих армий и прочно закрепиться. Все усилия авиации направлялись на разгром танков и пехоты противника, сосредоточенных в районах Подолянь, Бобрик, Степь, Бутырки.
Новый приказ отменял порядок развертывания, первоначально принятый в соответствии со вторым вариантом плана обороны Центрального фронта. К исходу 5 июля было определено, что направление главного удара противника проходит несколько западнее железной дороги Орел – Курск в направлении на Ольховатку. В этих условиях действия по второму варианту, предусматривавшему наступление противника вдоль железной дороги, не вполне отвечали требованиям сложившейся обстановки, поэтому командование фронта внесло в план уточнения. Теперь было решено сосредоточить основные танковые силы западнее железной дороги Орел – Курск, расположив их фронтально на направлении главных ударов противника. Первый день немецкого наступления заставил Рокоссовского отказаться от замысла осуществить маневр танковыми резервами для последующих фланговых ударов по прорывающейся немецкой группировке. По-видимому, он посчитал, что имеющихся сил недостаточно и для гарантированного удержания обороны требуется сконцентрировать бронетехнику по фронту вражеского вклинения.
В исследовании Генерального штаба Красной армии констатируется[948], что командующий Центральным фронтом решил как можно скорее нанести короткий, но сильный удар по вклинившимся в оборону войскам противника, чтобы обескровить их и лишить возможности продолжать предпринятое наступление. Момент для этого был выбран удачно: враг еще приходил в себя после понесенных в течение дня больших потерь, не успел восстановить нарушенного управления, не подготовил к вводу в бой своих вторых эшелонов. Поскольку на производство перегруппировки требовалось значительное время, то командующий фронтом отказался от каких-либо сложных маневров своими резервами и своевременно внес изменения в план действий, приказав основными силами нанести встречный контрудар по главной группировке противника.
Такое утверждение специалистов Генерального штаба не согласуется с реальным ходом событий, в особенности по поводу удачного выбора времени для нанесения контрудара в момент слабости противника. Относительно производства перегруппировки следует заметить, что в аналогичной ситуации противник Рокоссовского – генерал Модель организовывал оборону Ржевско-Вяземского выступа именно по принципу маневра силами и средствами с целью их сосредоточения на флангах советских ударных группировок, допуская продвижение противника в глубь немецкой обороны. В итоге в феврале и июне – июле 1942 года ему удалось окружить и практически полностью уничтожить две советские армии – 29-ю и 39-ю армии Калининского фронта, которым тогда командовал генерал Иван Конев.
По сообщению маршала Рокоссовского[949], в ночь на 6 июля из Ставки Верховного главнокомандования информировали, что его фронту направляется 27-я армия (из состава Степного военного округа), однако уже утром поступило указание передать ее Воронежскому фронту на обоянское направление и готовиться своими силами не только отразить наступление орловской группировки, но и оборонять Курск против вероятного прорыва немцев с юга. Для решения последней задачи 9-й отдельный танковый корпус был перенаправлен из того района, куда он выдвигался с утра 5 июля, в прямо противоположную сторону – в район Курска (9-й танковый корпус насчитывал свыше 8200 человек личного состава, 125 танков типа Т-34, 68 танков Т-70, 38 бронеавтомобилей и бронетранспортеров, 12 85-мм и 13 37-мм зенитных орудий, 24 полевых 76-мм орудия, 12 противотанковых 45-мм пушек[950]). Для защиты Курска командование Центрального фронта также решило за сутки перебросить одну стрелковую дивизию из состава 60-й армии, занимавшей оборону на западном участке Курского выступа.
