Юрий Ненахов - Войска спецназначения во второй мировой войне
Вечером 25 июля генерал Курт Штудент, командир дислоцированного на юге Франции XI авиационного (воздушно-десантного) корпуса, был срочно вызван на совещание к фюреру. После пятичасового перелета, незадолго до полуночи, самолет с генералом на борту достиг места назначения. Гитлер немедленно пригласил Штудента в один из кабинетов своей ставки, где провел с ним беседу с глазу на глаз. Согласно послевоенному заявлению генерала Штудента, кроме всего прочего, фюрер сообщил ему следующее: «Я хочу использовать Вас и Ваших парашютистов для выполнения нового важного задания. Сегодня в полдень по приказу короля арестован дуче. Это означает падение Италии и ее переход во вражеский лагерь. Я настоятельно прошу Вас максимально быстро вылететь в Рим со всеми необходимыми парашютными частями. Вы будете нести передо мной личную ответственность за удержание Рима, а кроме того, и за судьбу наших войск на юге Италии и находящихся в окружении на Сицилии. Вы вместе с Вашим корпусом передаетесь в подчинение нашему главнокомандующему на юге — фельдмаршалу Кессельрингу». Прощаясь, Гитлер сказал: «Еще одним Вашим заданием будет обнаружение места пребывания моего друга Муссолини и его освобождение». Необходимо подчеркнуть, что этот приказ фактически означал начало войны на территории пока еще союзного государства! Возможно, под влиянием рейхсфюрера Гиммлера, Гитлер распорядился, чтобы в операции по освобождению Муссолини участвовали и солдаты так называемого Особого отряда СС специального назначения (SS-Sonderverband z. b. V.) «Friedenthal», находящегося в подчинении VI Управления РСХА. Это подразделение было сформировано в апреле 1943 года и насчитывало около 300 человек, в большинстве своем — добровольцев из различных частей войск СС. Примерно 85 % от их числа составляли немцы, прочие были голландцами, бельгийскими фламандцами, либо румынскими и венгерскими «фольксдойче». Командовал отрядом гауптштурмфюрер СС Отто Скорцени (Skorzeny). В его функции входило выполнение заданий в глубоком тылу войск противника. В ходе тренировок солдат обучали преимущественно по методике, используемой британскими коммандос. 26 июля Скорцени был вызван к Гитлеру. В своих цветисто написанных послевоенных мемуарах он привел такое высказывание фюрера: «… вчера предали Муссолини. Он арестован по приказу короля. Дуче — не только мой союзник, но и друг. Для меня он — воплощение последнего великого римлянина, и я не могу бросить этого мужа на тонущем корабле. Он был слишком легкомыслен. Новое итальянское правительство решило отвернуться от нас и выдать его англосаксам… Мы обязаны выяснить, где дуче томится в неволе, и освободить его. Такое у вас, Скорцени, задание. Я выбрал Вас потому, что уверен — эта операция Вам по плечу. Вы временно прикомандировываетесь к ВВС, где будете выполнять приказы генерала Штудента; он сообщит Вам всю необходимую информацию».
Скорцени доложил о себе генералу Штуденту и выяснил у него, что вылетает вместе с генералом в Рим 27 июля, в 8 утра. На территории Италии он будет выступать в качестве офицера по особым поручениям. После этого Скорцени связался по телефону со своей частью, расположенной во Фридентале под Берлином. Он приказал унтерштурмфюреру Радлю (Radl) отобрать 30 добровольцев из числа лучших офицеров и унтер-офицеров и выдать им обмундирование и снаряжение парашютистов. Вместе с десятью офицерами VI Управления РСХА они получили задачу вылететь в шесть утра 27 июля с аэродрома Штаакен в Италию. С этим отрядом из 40 человек Скорцени встретился на аэродроме Пратика-ди-Маре 29 июля.
Очевидно, что главная тяжесть операции по освобождению дуче должна была лечь на парашютистов генерала Штудента. Началась форсированная переброска по воздуху в район Рима частей 2-й парашютной дивизии. В это же время в Италию направлено несколько немецких дивизий. Согласно плану «Achse» («Ось»), они должны были участвовать в разоружении королевской итальянской армии в случае разрыва Италией союза с Третьим рейхом. Опасения немцев были совершенно справедливы: представители правительства маршала Бадольо вскоре начали переговоры с союзниками, пытаясь выторговать наиболее выгодные для Италии условия капитуляции.
Одной из наиболее важных задач, стоящих перед Штудентом, как уже указывалось, стало установление места пребывания Муссолини. В начавшихся поисках важную роль сыграла сеть информаторов начальника отделения СД в Риме оберштурмбанфюрера СС Герберта Капплера (Kappler). Для приобретения необходимой информации в ход был пущен щедрый поток поддельных банкнот. С этой же целью были мобилизованы даже астрологи и ясновидцы.
Предпринятые немцами попытки установления официального контакта с дуче закончились неудачей. Фельдмаршал Кессельринг даже попытался лично встретиться с Муссолини под предлогом передачи ему подарка на день рождения от Гитлера — комплекта трудов Ницше. Маршал Бадольо поблагодарил за подарок и обещал лично передать его адресату, но даже не упомянул о возможности беседы дуче с немцами.
Представители нового итальянского правительства прекрасно отдавали себе отчет в решимости Гитлера освободить Муссолини любой ценой. Поэтому в целях недопущения попыток его захвата дуче часто перевозили с места на место. 28 июля карабинеры тайно перевезли бывшего диктатора в порт Гаэта, откуда Муссолини отплыл на расположенный в Тирренском море остров Понца (место поселения уголовников). Там он находился лишь до 6 августа: через несколько дней немцам удалось обнаружить место заточения дуче. Однако едва закончилась подготовка операции — в ней должен был участвовать 3-й батальон 1-го парашютного полка, дислоцированный в Эболи, — в ночь с 10 на 11 августа поступила информация о том, что Муссолини увезли в неизвестном направлении. Одно из сообщений, как впоследствии выяснилось — ложное, утверждало, что дуче перевезен на базу итальянского ВМФ Ла-Специя. В действительности же низложенного диктатора перевезли на остров Ла-Маддалена, расположенный у северо-восточного побережья Сардинии. Немцы спешно принялись собирать данные о новой «резиденции» дуче и приступили к обработке очередного плана его освобождения. И вновь итальянцы упредили Штудента — 28 августа Муссолини покинул Ла-Маддалену.
До Штудента и Скорцени доходило множество ложных сведений: в частности, в одном из донесений сообщалось о пребывании дуче в одном из военных госпиталей где-то в Перудже. В конце концов выяснилось, что Муссолини на борту небольшого гидросамолета перевезли в селение Винья-дель-Валле у озера Браччиано, к северу от Рима. Оттуда на санитарной машине его увезли в неизвестном направлении.
Через несколько дней интенсивных поисков немцы обратили внимание на необычную активность итальянцев в районе горного массива Гран-Сассо. Находящийся там на высоте примерно 2000 метров горнолыжный отель «Кампо Императоре», изолированный от окрестных населенных пунктов и дорог, представлялся идеальным местом для интернирования дуче. Секретность нового места пребывания экс-диктатора оказалась очень относительной — чтобы освободить места для него и многочисленной охраны, из отеля пришлось срочно выселить всех постояльцев. Осторожные опросы местных жителей принесли информацию о том, что в отеле находится «очень важное лицо». Это мог быть только Муссолини.
8 сентября произошло событие, ускорившее ход операции: в обращении по радио маршал Бадольо объявил о сложении оружия и приказал войскам прекратить сопротивление союзникам, одновременно распорядившись противостоять возможному нападению со стороны «других стран». В ответ части вермахта в соответствии с планом «Ахзе» приступили к разоружению итальянских войск и установили контроль над территорией страны.
Другой весьма важной для Скорцени оказалась переданная алжирским радио информация, сообщившая о достигнутой договоренности относительно выдачи Муссолини в руки союзников. В сложившейся ситуации времени на освобождение дуче оставалось, совсем мало.
Захват отеля «Кампо Императоре» был весьма непростым делом. Здания гостиницы находились высоко в горах, добраться до них можно было только после многочасового восхождения по склону горы или по единственной канатной дороге, ведущей на вершину. Однако ни тот, ни другой способы не давали каких-либо шансов на внезапную атаку подразделения карабинеров, насчитывающего 200 человек и, кроме всего прочего, имевшего на вооружении пулеметы. Достижение эффекта внезапности было основным условием успеха всей операции, поскольку выяснилось, что охрана дуче имеет приказ расстрелять его в случае попытки к бегству или освобождения (на самом деле вероятность такого исхода была очень мала — еще 8 сентября от нового шефа карабинеров поступил приказ о том, что в случае штурма охрана должна действовать «с предельной осторожностью». Затем этот приказ был отменен, а 12 сентября вновь подтвержден. Все это объясняется тем, что Бадольо считал Муссолини больным раком в последней стадии, а тщательную охрану при таком положении дел — не очень важной). Сильные и непостоянные воздушные потоки над Гран-Сассо делали парашютный десант на вершину чрезвычайно рискованным делом, к тому же возможным только при минимальной высоте выброски (80 — 85 метров). Парашютисты могли быть снесены за пределы плоскогорья, на котором находился отель.
